– Лишь на время, господин Талицкий, – мягко заметил нотариус. – Пока не вернется Влад Талицкий! Вы, Александр, уж простите старческую категоричность, не более чем временный управляющий, и финансы, находящиеся на банковском счету, будут использованы согласно инструкции вашего брата! Никак иначе! Да-с. Мне бы не хотелось подводить своего клиента.
– Это ваше решение?
– Это распоряжение вашего брата, а я всего лишь исполняю его поручения.
– Ну что же…
Поверьте, мне вновь захотелось послать этого старика в задницу, но я сдержался.
– Господин Талицкий…
– Я вас слушаю.
Нотариус слегка замялся, что меня искренне удивило. Не похож он на человека, который может смутиться, но именно таким он и выглядел – смущенным и немного раздосадованным. Так выглядят люди, которые хотят сообщить вам неприятную новость, никак не связанную с вашими общими делами. Он вздохнул и даже сцепил руки в замок.
– Дело в том, что с вами хотели поговорить…
– Кто? – Я слегка напрягся, что неудивительно после всех этих новостей.
– Один человек. Важный человек.
– Этот человек тоже является частью поручений Влада? – Я все-таки не отказал себе в удовольствии и подпустил небольшую шпильку. Да, вот такая мелкая месть. Нехорошо-с.
– Нет, – он вздохнул, – как раз наоборот.
На языке вертелась очередная колкость: «Наоборот – это как?» – но я не стал нарываться на неприятности и просто кивнул.
– Ну раз так, то с превеликим удовольствием…
Удовольствие, надо заметить, довольно сомнительное. Когда нотариус кивнул и вышел из кабинета, я незаметно сбросил кожаную петлю или, если вам угодно, хлястик на кобуре. Эта петля набрасывается на курок револьвера, чтобы не потерять оружие во время скачки. Мало ли, как тут дело обернется…
Позади меня раздались шаги. Я поднялся и увидел немолодого мужчину в темно-сером сюртуке. Ему было около шестидесяти. Невысок ростом, худощав. Седые, коротко подстриженные волосы, впалые щеки с глубокими морщинами. Тонкие, с подкрученными кончиками усы, серые глаза. Не знаю почему, но в голове мелькнула полузабытая фраза: «Его высокопревосходительство был строг, подчиненных держал в ежовых рукавицах и даже супругу, Аполлинарию Владимировну, изводил бесконечными нотациями и придирками, которые излагал сухим и бесцветным голосом…»
– Господин Талицкий, если не ошибаюсь? – спросил он. Я угадал: голос был сухим, шелестящим. Будто ветер по двору осенние листья гоняет.
– Да, это я.
– Александр Талицкий, – уточнил он и по-хозяйски устроился за письменным столом. Не стал его разочаровывать и подтвердил, что именно так и есть. Хотя и добавил:
– Александр Сергеевич.
– Вы присаживайтесь, присаживайтесь, – кивнул он.
Я присел и вопросительно посмотрел на него, ожидая услышать имя. Он несколько секунд молчал, разглядывая мое лицо, потом поджал губы и наконец представился:
– Статский советник Дмитрий Алексеевич Ростовский.
– Очень приятно.
– Дело в том, Александр Сергеевич, что я был вынужден прибегнуть к помощи господина Резанова, чтобы встретиться с вами и обсудить один очень важный вопрос.
– Я к вашим услугам…
Передавать весь разговор, а точнее, монолог моего визави бессмысленно. Если коротко, то моей персоной очень интересуются какие-то важные люди из королевства Тейяс. Не надо быть ясновидящим, чтобы понять, кто они такие. Да, те самые «часовщики». Господин Ростовский их не назвал, но обозначил как «очень влиятельных» людей.
Признаюсь, искренне удивился этой встрече. Как ни крути, но я слишком мелкая сошка, чтобы целый статский советник искал со мной встречи. Потом он упомянул о репутации «часовщиков», по его словам «довольно двусмысленной». Не преминул подчеркнуть и то, что эти ребята и брата моего, Владислава Талицкого, гоняли, «аки зайца». Веселая картина вырисовывается… Если немного подумать, то род Талицких можно представить какими-то расхитителями гробниц. Ну а как же иначе? «Часовщики» с их страстью к диковинам известны и здесь. Вот и получается, что мы с братишкой им где-то дорожку перешли. Как? Кто нас знает, может, сперли что-нибудь? Дело темное… Только я – не Влад, и меня меньше всего на свете заботит сохранность ценных артефактов. В том числе и двуногих, которые устроили на меня охоту.
– Эти люди довольно влиятельны и могут испортить жизнь любому…
– Даже человеку, живущему на территории Российской империи? – спросил я.
– Позволю себе заметить, господин Талицкий, что жить на русской земле еще не значит быть гражданином, – сказал он и пояснил: – Вы, Александр Сергеевич, не являетесь русским подданным, а это значит, что на землях Форт-Росса пользуетесь правами иностранца. Вы можете жить, заниматься ремеслами, брать в аренду землю, но не более. Если из Вустера или другого города пришлют какие-нибудь документы, которые позволят усомниться в вашей репутации законопослушного и добропорядочного человека, то… – он развел руками и покачал головой, – приставы передадут вас южным соседям и моментально забудут о еще одном Талицком, который некогда проживал на этих землях.
– Проще говоря, ваше благородие, вы мне советуете покинуть Форт-Росс?
– В табели о рангах, милостивый государь, мое звание соответствует пятому классу, а это значит, – сухо заметил он, – что уставным обращением является «ваше высокородие».
– Извините, ваше высокородие, не знал.
– Бывает, – кивнул он и опять сложил ладони домиком.
Я не удержался и чертыхнулся, чем неожиданно удивил чиновника. Видно, тот не привык, чтобы в его присутствии люди позволяли себе поминать разную нечисть. Разговор переставал мне нравиться – я стремительно катился вниз, к подножию социальной лестницы. Еще немного, и могу оказаться на одном уровне с теми людьми, которых сам, своими руками некогда сажал в тюрьму и отправлял на виселицу. В туманной перспективе уже маячили и другие, не менее важные проблемы. Эти «часовщики» так просто не успокоятся.
– Не буду скрывать, Александр Сергеевич, мы уже сделали шаг в этом направлении.
– Простите?
– Мы отправили запрос по месту вашего прежнего проживания. Если не ошибаюсь, вы служили в Ривертауне?
– Помощником шерифа, – кивнул я и помрачнел окончательно. Ситуация становилась все хуже и хуже… Представляю, что им ответит мэр Ривертауна! Еще и брикстоунское дело вспомнят. То самое, про убийство парня, которое до сих пор не закрыто. Если подумать, то я просто висельник.
– Поймите меня правильно… Я не намекаю, но хочу, чтобы вы поняли. Нам здесь и своих лиходеев хватает, чтобы заниматься делами людей пришлых…
– Без роду без племени?
– Ну зачем же так сразу. Просто повод, чтобы ссориться из-за вас с Вустером, слишком сомнительный. Не пытаюсь вас запугать, но обозначаю границы нашего к вам расположения. Вы ведь иностранец, Талицкий, а значит, для Российской империи человек чужой.