В восемь утра трибуна выросла, и Ленин говорил с нее речь. Под трибуной стоял приехавший Троцкий. Как наследник…
На том месте, где выступал Ленин, Коба воздвигнет Мавзолей. Он станет новой трибуной, где Коба будет строить по рангу своих соратников. Место на этой трибуне будет означать принадлежность к Власти.
Но народ в покрытой кумачом столице жил совсем другим. Где достать хлеба? Его везли в мешках из провинции и продавали прибывавшие в Москву «мешочники». Милиция арестовывала их, отнимала хлеб, но они все равно прорывались в голодный город. Их было много вокруг вокзалов — в домах, подворотнях. Люди передавали их адреса друг другу: «В первом доме от вокзала, во дворе забор, вторая доска на заборе отодвигается, далее — еще двор, в нем помойка, за помойкой будут ждать с хлебом».
И голодная интеллигенция кралась по адресам — менять на хлеб семейные драгоценности.
Парадные, подвалы домов были заполнены беспризорниками. Девочек там продавали за хлеб.
«Пещера» — так назывался рассказ писателя Замятина об интеллигенте, умирающем от холода и голода в большой неотапливаемой квартире, ставшей первобытной пещерой. Интеллигент, как первобытный человек, выходит на охоту — красть дрова у соседа. Случай, кстати, не типичный: большинство барских квартир было уже «уплотнено» — к прежним хозяевам подселили пролетариат.
Колоссальный скачок зверств, убийств, постоянный голод изменили людей. Вчерашний гуманист стал грабителем и насильником, а добродушный обыватель — жестоким зверем. Гри с половиной года войны и две революции содрали пленку цивилизации, оголили человека. И умиравший от отвращения к этой жизни поэт Блок сказал: «Я задыхаюсь… Мы задохнемся все. Мировая революция превращается в мировую грудную жабу».
Мировая революция?
Все это время голода и крови Ленин заклинает партию: «Рабочие всех стран смотрят на нас с надеждой. Вы слышите их голос: «Продержитесь еще немного… мы придем к вам на помощь и общими усилиями сбросим в пропасть империалистических хищников».
Коба в своей статье предлагает копить зерновые запасы для будущих голодных советских республик.
Но он уже понял: если революция и не придет — большевики заставят страну держаться. Террор окончательно научил его — как.
Но свершилось! Сопротивляясь, казалось, уже из последних сил, они дождались!
В ночь на 10 ноября Кремль не спал: началась германская революция. После разгрома чехов — еще одно чудо!
Власть Гогенцоллернов рухнула. Социалист Карл Либкнехт с балкона королевского дворца провозгласил создание новой республики Советов. Вторая великая империя исчезла с европейской карты.
Теперь большевистский посол Адольф Иоффе тайно покупал оружие германским революционерам. Еще недавно немцы помогали революции в России — теперь Ленин ответил тем же. И так же тайно. Большевистское посольство стало штабом немецкой революции.
12 ноября — новая революция, в Австрии! Еще одна монархия была сменена республикой. Сомнений не было: ровно через год после Октября пришла мировая революция! Коба с изумлением увидел: еще одно пророчество Ленина стало явью!
Весь день перед зданием Московского Совета шли толпы счастливых революционеров. Но… и в Германии, и в Австрии все закончилось победой умеренных социалистов и образованием ненавистных Ленину буржуазно-демократических республик. Правда, в самом начале 1919 года забрезжила надежда — организация левых социал-демократов «Союз Спартака», куда входили Карл Либкнехт и Роза Люксембург, подняла восстание, солдаты и матросы в Берлине захватили имперскую канцелярию. Но восстание было подавлено, Роза и Карл убиты экстремистами, тела их нашли в канаве.
В ответ на убийство немецких революционеров (согласно доктрине Красного террора) последовала казнь четырех великих князей — дяди и двоюродных братьев последнего царя. Один из них, великий князь Николай Михайлович, был известным либеральным историком. Горький просил за него, и Ленин обещал рассмотреть ходатайство знаменитого писателя. И одновременно отдал приказ Зиновьеву: не выпускать великого князя и поторопиться. Образ интеллигентного Ленина сохранился, а великие князья были расстреляны.
Коба оценил шаг: он переймет у Вождя и это.
Теперь немецкие войска спешно покидали Украину и Закавказье. Но ситуация от этого не стала легче.
На Украине вместо немцев стал править враг большевиков националист Симон Петлюра, в Закавказье появились англичане, донское казачество, которое подкармливали немцы, подчинилось Деникину и безропотно выполняло теперь его приказы.
Но самое тяжелое испытание ожидало большевиков на востоке.
В ноябре 1918 года, когда большевики торжествовали по поводу германской революции, в Сибири произошло страшное для них: на необъятной территории от Тихого океана до Поволжья власть перешла в руки одного из способнейших русских военных — царского вице-адмирала Александра Колчака.
Сын скромного артиллерийского офицера, Колчак сделал блестящую карьеру — накануне революции он был командующим Черноморским флотом. После Февраля, пытаясь остановить анархию, он приказал расформировать команды наиболее революционно настроенных кораблей. Начался бунт, и заигрывавшее с матросами Временное правительство пожертвовало адмиралом: его убрали с должности и отправили в США во главе военно-морской миссии.
В октябре 1918 года Колчак прибывает в Омск, где находилось посаженное Чехословацким легионом демократическое эсеровское правительство. В ноябре адмирал совершает переворот. Вместе с ним к власти приходят правые — кадеты и монархически настроенные офицеры. Неисчислимые людские резервы Сибири оказались в руках Колчака. У него оказался и золотой запас Российской империи, захваченный в Казани Чехословацким легионом.
И армия Колчака начинает победоносное движение по Сибири.
«Я думаю послать туда Сталина…»
Положение вновь становится критическим.
Ленин решает вернуть на фронт Кобу, но для этого надо помирить его с Троцким. Коба поехал в Архангельское на дачу Троцкого, но примирения не получилось.
Ленин начал действовать сам. В конце ноября он телеграфирует Троцкому: «Согласны ли вы объясниться со Сталиным, для чего он согласен приехать? Считаете ли вы возможным на известных условиях устранить прежние трения и наладить совместную работу, чего так желает Сталин? Что касается меня лично, то я полагаю, что необходимо приложить все усилия для налаживания совместной работы со Сталиным».
Ворошилов уже изгнан из Царицына — он получил портфель наркома внутренних дел в украинском правительстве с указанием: «Не допускать к военной работе». Троцкий мог считать себя удовлетворенным. Так Вождь возвратил Кобу к военным делам.
И уже вскоре Ленин писал: «Есть ряд сообщений из-под Перми о катастрофическом состоянии армии. Я думаю послать туда Сталина… боюсь, что Смилга будет мягок…»
На Урале разразилась катастрофа. После поражений от Колчака Красная армия находилась в агонии, в ней процветали пьянство и мародерство. Коба отправился в Пермь — вместе с Дзержинским. Они оправдали надежды Ленина: беспощадными расстрелами боеспособность деморализованной армии в кратчайший срок была восстановлена.