Андрей замер и осторожно оглянулся. До ямы действительно оставался один шаг.
– Не щемись. – парень повертел в воздухе концом цепи. – Сегодня я тебя бить не буду. Не велено. Но в ворота больше стучать не надо. Я тебя очень прошу. Понимаешь, да?
Андрей кивнул и бочком попятился к дивану.
– Жрать хочешь?
– Хочу.
– Сейчас.
Незнакомец вышел из гаража, хлопнул дверцей машины и вернулся с бумажным пакетом из «Макдонольдса».
– Кушай, поправляйся. – он бросил пакет на диван, продолжая размахивать концом цепи.
Андрей поймал себя на том, что не может оторвать взгляд от этого сверкающего мельтешения.
– А руки освободить можно? – поинтересовался он.
– Можно. – ласково улыбнулся незнакомец, и тут же рявкнул. – Лицом к стене!
Андрей тут же уткнулся лбом в шершавую штукатурку.
«Как хорошо люди поддаются дрессировке.» – грустно подумал он. – «Всего одной ночи хватило, чтобы выполнять команды беспрекословно.»
Наручники за спиной щелкнули и отвалились, в кисти рук нетерпеливо хлынула кровь, пронзая мышцы тысячей холодных иголок.
– У… – вырвалось у Андрея.
Он потер костяшки пальцев, испугавшись красно-синего цвета собственной кожи.
– Не грузись. – успокоил парень. – Меня менты один раз за наручники к перилам на лестничной клетке подвесили. Хотели, чтоб я бригаду сдал. А я ведь потяжелее тебя.
«Я уж заметил.» – пронеслось в голове.
– Ничего. Пережил. Пятнадцать минут провисел, думал все, кранты.
– И не сдал? – заинтересовался Андрей.
– Да ладно… Не сдал. Как же. Я тебе что, железный? Сдал конечно. А то бы до утра провисел. Руки бы при ходьбе до земли доставали. А так отпустили. Попинали немного, палками поелозили, и отпустили. Иди жрать. Только не вздумай мне что-нибудь вытворить.
Андрей негнущимися пальцами раскрыл пакет и достал изнутри салфетки, большой пакет картошки, соус «Кари» и двойной «Роял». Слюна заполнила рот – едва не поперхнулся. Раньше от одного запаха еды из «Макдонольдса», Андрей ощущал легкий приступ тошноты, но сейчас тот же запах показался восхитительным. Он наклонился над пакетом и, пачкаясь в кетчупе, откусил первый кусок.
– Нормально? – поинтересовался здоровяк.
– Сойдет. – с набитым ртом покивал Андрей.
– Кстати, меня зовут Кум.
– Очень приятно. – ответилось по привычке.
Кум расхохотался, мигом побагровев лицом. Даже слезы выступили в уголках глаз.
– Это тебе сегодня приятно. – он смахнул слезы свободной рукой, а другой снова принялся раскручивать цепь. – Это у меня миссия сегодня такая приятная. Хавчик тебе привезти, побазарить немного. А вообще, если бы я только языком зарабатывал, мне бы такое тело не прокормить. Понимаешь, да? Мне за другое платят. Кишки там кому-нибудь выпустить, или ребра переломать.
«Специально запугивает, сволочь.» – пережевывая «Роял», подумал Андрей.
– Так что ты не думай, на полном пансионе никто тебя здесь держать не будет.
«Ага… Сейчас скажет, чего они от меня хотят.»
– Я же сам тебя и убью. – буднично продолжил Кум. – А потом порублю на части, залью в бетонный куб и продам в качестве стройматериала.
– Но что-то я должен сделать? – Андрей решил сократить устрашающую прелюдию и поскорее услышать главное.
Кум запнулся, словно неожиданно налетел на невидимую стену, видимо, он привык до конца договаривать заготовленные шаблоны.
– Что? – спросил он с некоторой растерянностью.
Андрею это понравилось, и он начал закреплять умственное превосходство над противником.
– Послушай, Кум. – отложив гамбургер, Андрей вытер губы салфеткой. – Меня бы уже убили, если бы никак не хотели использовать. Понимаешь, да?
Он нарочно передразнил бандита. Ход был рискованный, но вместе с сытостью вернулась решительность, усталось от страха и некоторый боевой кураж. Цепью по голове получать не хотелось, конечно, но Андрей был уверен, что дело до этого не дойдет. По крайней мере сейчас. У Кума сегодня действительно другая миссия.
– Ты псих? – вкрадчиво спросил парень. – Не надо меня передразнивать. Я что, похож на дебила?
Так и подмывало сказать правду, но от этого искушения Андрей удержался.
– Нет, ты скажи прямо! – настаивал Кум. – Похож или нет?
«За язык ловит, сволочь.» – подумал Андрей, уже понимая, что это состязание он затеял зря – не выиграть.
– Не похож. – хмуро ответил он.
– Тогда фильтруй базар. – посоветовал Кум.
– Ты мне хотел сказать, для чего меня сюда посадили. – напомнил Андрей.
– С чего ты взял? – удивился бандит. – Я приехал провести с тобой психологическую подготовку. Накормить, затем напугать до поноса, перестегнуть наручники и посадить на цепь.
– А смысл? – спросил Андрей, уже чувствуя накат нового приступа страха.
Кум придвинулся, закрыв собой почти все поле зрения.
– Никакого нет смысла. – охотно пояснил он. – Весь смысл в том, чтобы довести тебя до кондиции, чтобы ты не мог спать, чтобы вздрагивал от каждого звука. Понимаешь, да? Это затем, чтобы ты отвечал не раздумывая, когда придет время задавать вопросы.
– Когда же оно придет?
– Как только перестанешь умничать, хамить, и когда из твоей башки окончательно выветрится дурь, будто человек – это звучит гордо. Или то, что все твои университеты стоят хоть чего-нибудь в сравнении с моей подготовкой. Вопросы тебе зададут лишь после того, как ты десять раз повторишь фразу: «Я хуже дерьма», а потом вылижешь мои ботинки. Знаешь почему? Потому что ответы от тебя нужны четкие, внятные и очень искренние. Понимаешь, да? Ты должен искренне захотеть помочь.
– Нет, подожди. – Андрей почувствовал липкий пот на спине. – Я и сейчас готов помочь. Причем с большим удовольствием. У меня нет никаких секретов, спрашивай что захочешь!
– А как я узнаю, что это правда?
– Какой смысл мне врать? Нет, давай я сейчас расскажу все, что тебе интересно. Не хочется дольше положенного занимать это помещение.
Кум посмотрел на него с интересом.
– Ты не дурак. – констатировал он. – Обычно очкарики все тупые, но ты явно из другого теста. Знаешь, что такое страх?
– Знаю. – кивнул Андрей.
– Боишься?
– До усрачки.
– Значит воевал?
– Стрелял пару раз. Во вторую чеченскую.