Несколько минут они молчали, наслаждаясь терпким дымом и горьковато-бархатным, плотным вкусом виски. После чего Питер Голдберг произнёс, задумчиво глядя в ночь:
– Знаете, Карл, я мог бы много ещё чего вам рассказать. Это моя тема и если меня не заткнуть, я буду надоедать вам дня два, самое меньшее. Но, честно говоря, не вижу смысла. Думаю, сказанного достаточно, чтобы вы поверили моему слову и приняли тот совет, который я вам сейчас дам.
Питер замолчал ещё на полминуты, затянулся и сделал крошечный глоток.
– Карл, если говорить о вашей, сугубо практической стороне дела, а не о достижении вселенской справедливости, то мой совет таков. Забудьте о дипломатии. Насколько я понял из вашего рассказа, у вас нет ничего, что можно предъявить по дипломатическим каналам – ни места крушения самолёта, ни сведений о судьбе пассажиров и экипажа, ни даже зафиксированного факта пересечения границы. Точка. Говорить не о чем, отсутствует предмет разговора. Далее, если вы всё же добудете какие-то сведения, уйдёт масса времени, прежде чем русские признают эти факты. Скорее всего, они ищут этот самолёт или уже нашли. Но, даже имея на руках машину, людей или их останки, они будут до последнего отрицать сам факт нарушения их воздушного пространства. Этот будет торг, долгий, тяжёлый и утомительный. Вспомните, мы за наших дипломатов с Ираном торговались больше года, а это был очевидный, всем известный и доказанный факт. И забудьте надежду на неожиданный широкий жест со стороны России. Никакой доброй воли в виде безвозмездной передачи пассажиров или тел погибших не будет. Возможно, русские долго учатся чему-либо, но научившись раз, никогда этого не забывают. Мы несколько раз прокатили их с добрыми намерениями, теперь они лучше лишний раз пнут нас по яйцам. Просто так, на всякий случай. Ну и не забывайте, что у них сейчас не слишком много вещей, за которые Запад готов с ними торговаться. Поэтому ситуацию с самолётом они постараются использовать по полной.
Так что, майор, самый короткий путь к выполнению вашей задачи – поиск и спасение людей – это спецоперация. Вам нужен человек или люди внутри России, которые смогут оперативно отправиться в район крушения, отыскать самолёт, выяснить судьбу людей и предложить какие-то действия. В крайнем случае, просто предоставить доказательную базу для игры по дипломатическим каналам. Если вы пойдёте этим путём, сможете получить результаты в течение дней и недель. Доверитесь дипломатам – потеряете месяцы, возможно – годы. Должен же быть у вас кто-то за стеной. Верно?
Карл усмехнулся в ответ.
– Мистер Голдберг, вы же понимаете, что за попытку честно ответить на ваш вопрос меня могут разжаловать или даже посадить в тюрьму. Поэтому я ничего не отвечу. Скажу просто, что я очень благодарен вам за совет и за предыдущий прекрасный исторический обзор. Без него я действительно не смог бы воспринять ваше предложение со всей ясностью.
– Вот и славно. А теперь, майор, что вы скажете о виски и сигарах?
Мужчины рассмеялись и дальше говорили уже о всяких пустяках. Виски и сигары были действительно великолепны и очень здорово помогли беседе, затянувшейся допоздна.
Костёр горел небольшим пламенем, изредка потрескивая и выбрасывая искры. Разводить большой огонь не стали. Конечно, гранитная глыба наклонившегося валуна и плотно сплетённые над головой кроны деревьев закрывали их от прямого взгляда с вертолётов. Однако спрятаться от инфракрасных тепловизоров уже не так просто, поэтому – зачем дразнить гусей? Они же не кабана тут жарят, а просто сидят, жгут веточки, чтобы отогнать надоедливых комаров и создать более приятную обстановку.
Сидели всё той же небольшой компанией. Минут через сорок после того, как подошла предыдущая троица, появился Лёша, коротко отчитался, что среди остальных потерь нет, выпил кружку кофе из термоса, сжевал пару бутербродов и снова растворился в полумраке летней северной ночи. Сторожить подходы. Следом за ним на вахту должен был заступить Витя—сварщик, который вместо того, чтобы спать и набираться сил, следил за тем, как Оля Самохина чистит свой пулемёт, переводя обожающий взгляд с небольших ловких пальцев молодой женщины на её сосредоточенное, усыпанное веснушками лицо и обратно.
Несмотря на протесты, Новиков промыл Смирнову поверхностные ссадины перекисью водорода, закрыл марлевыми салфетками и залепил пластырем. В результате Андрей сейчас до ужаса походил на персонажа карикатуры или мультфильма – ступни забинтованы, опухшая рожа испещрена тёмными пятнами набухающих синяков и исполосована белыми клейкими ленточками. Серёга порывался до кучи вкатить ему укол обезболивающего, но от этого Андрей отказался уже наотрез. Ограничился парой таблеток. В результате острые очаги боли немного задремали. Теперь тупо ныл весь организм.
Занимаясь оказанием первой помощи, Новиков рассказывал, как развивались события с их точки зрения. Выяснилось, что команда «Транснефти» уже была в Екатериновке, когда в неё въезжал автобус с ранеными. Видимо они прибыли буквально за полчаса до них, отчего наблюдавший до этого за селом Николай ничего подозрительного и не заметил.
– Мы когда движение засекли, уже поздно было дёргаться. – Сергей не извинялся, просто рассказывал, как было дело. – Тем более что у тебя ни прикрытия, ни рации. Вот говорил я – дурацкая это затея ехать в село в одиночку, но ты же лучше всех всё знаешь!
– А чем было бы лучше, явись мы туда толпой? – говорить было больно, но и молчать невмоготу. – Заблокировали бы площадь и вступили в перестрелку? Ты соображаешь, что говоришь? Полноценный бой в населённом пункте. Любители против профессионалов. Особенно, когда эти наёмники могут со временем подтянуть воздушную поддержку. Нас бы размололи там в труху…
– Ну, так уж и в труху! Мы бы огрызнулись так, что мало не покажется.
– Оно конечно. Но только зачем нужны твои любимые богатырские замашки, геройство всё это? Нет у нас цели со славой сложить голову в бою, жизнь продать подороже. Мы с тобой на эту тему говорили уже не раз. Быть героем несложно – встал во весь рост и геройствуй. Вот только дохлые герои никому не нужны и не интересны. У нас же сейчас, насколько я понимаю, вполне приемлемый баланс – ноль убитых, ноль раненых…
– Если не считать Лоры Тейлор, – подал голос Майер, по-прежнему сидевший в обнимку с винтовкой.
– И твоей разбитой физиономии, – подхватил Новиков. – Плюс ноги.
– Моя физиономия и ноги – частный случай. Ладно, если вам так не терпится, пусть я буду считаться легкораненым. Что касается женщины… Пастор, честное слово, я ничего не мог сделать. Никто даже предположить не мог, что этот… стрелять начнёт.
– Я знаю, – просто ответил Майер. – Всё видел. В таком случае сделать ничего невозможно. Я такое уже наблюдал. Раньше. Очень давно. Так что… понимаю.
– Понимаете, их появление было полной неожиданностью. До этого всё шло нормально. Нас готовились принять в больницу, уже выкатывали каталки, люди начали подходить на помощь. И тут – эти. А самое главное – тот жирный ублюдок из «Транснефти». Явно какая-то шишка из местного управления безопасности, обнаглевшая от безнаказанности. Не будь его, такого наверняка не случилось бы. Второй, который с ним был, военный – он бы точно такого не допустил.