— Завтра идем к Юрию Владимировичу Андропову, — сказал Цвигун.
Когда Бубенин возвратился на квартиру, там ждали его жена и сын. Галина, тревожно заглядывая в глаза, спросила:
— Ну, что?
— Завтра иду к Андропову.
— А дальше…
— Галя, — улыбнулся он, — это у Юрия Владимировича надо спросить. Надеюсь, завтра все объяснят.
«Вы нам подходите…»
…Ровно в десять их пригласили к председателю КГБ. Первым вошел генерал Цвигун, за ним начальник Погранвойск генерал Матросов, потом руководитель 7‑го управления генерал Бесчастнов и он, майор Бубенин.
Юрий Владимирович встал из-за стола, пожал всем руки, предложил сесть. Принесли чай с лимоном, стаканы в тяжелых, массивных подстаканниках.
Андропов все больше спрашивал, слушал. Вопросы были обращены чаще к Бубенину. Он вновь рассказывал о себе, о службе на границе, о Даманском.
В конце разговора председатель КГБ сказал:
— Вы нам подходите.
Пожал руку и пожелал удачи.
После этого Бесчастнова и Бубенина пригласил к себе начальник Пограничных войск генерал Матросов.
— Хочешь, расскажу, как я отдал тебя Алексею Дмитриевичу? — И он кивнул на Бесчастнова. — Непростая история. В общем, когда было принято решение о создании группы по борьбе с угонщиками самолетов, вызвал меня к себе Андропов.
«Вот оно в чем дело, — подумал Бубенин, глядя на Матросова. — Наконец-то услышал, ради чего притащили в Москву и держали уже неделю взаперти».
— Так, мол, и так, представь три кандидатуры на должность командира группы. Ну, я, разумеется, представил.
Генерал Матросов улыбнулся:
— Но твоей фамилии, Виталий Дмитриевич, там не было. Не хотел я отдавать тебя, признаюсь. У нас свои виды на тебя были. Юрий Владимирович прочел данные по офицерам и листки отложил в сторону. «Командиром группы „А“ назначим Бубенина», — вот это его слова.
Начальник Погранвойск только развел руками:
— Что мне оставалось? Сказать «есть». Служи, Бубенин, верой и правдой и не забывай, что ты пограничник.
— Не забуду, — сказал он в ответ.
Так генерал Матросов, что называется, из рук в руки передал его шефу «семерки» Бесчастнову. А тот, уже на правах начальника, растолковал, что по приказу Андропова создается группа для борьбы с угонщиками самолетов. Она будет подчиняться непосредственно председателю КГБ.
Положение о группе «А», определяющее статус подразделения, его цели, задачи и принципы функционирования, было уже готово. В нем говорилось, что группа выполняет специальные задания председателя КГБ или лица, его замещающего, по пресечению террористических, диверсионных и иных особо опасных преступных акций, совершаемых враждебными экстремистскими элементами из числа иностранцев и советских граждан с целью захвата иностранных представительств, их сотрудников, особо важных и других важных объектов, а также членов экипажей и пассажиров транспортных средств на аэродромах, вокзалах, в морских и речных портах на территории СССР.
Начальник 7‑го управления пристально посмотрел на Бубенина.
— Хочу, чтобы вы поняли: это дело государственной важности. Юрий Владимирович придает ему первостепенное значение.
Генерал выдержал паузу, чтобы подчеркнуть значимость сказанного.
— Вы назначаетесь командиром группы «А».
Так неожиданно для себя Герой Советского Союза майор погранвойск Виталий Бубенин возглавил легендарную ныне «Альфу».
Это теперь она такая известная и легендарная. А тогда никто бы и не взялся предположить, что из всего этого получится.
Когда будущий начальник штаба «Альфы» полковник Анатолий Савельев еще молодым прапорщиком уходил в группу из своего подразделения, ему говорили: «Зачем это тебе нужно? Сколько таких групп создавалось под конкретные задачи… И где они теперь?».
Говорившие были по-своему правы. Действительно, в КГБ нередко формировались временные подразделения для выполнения конкретных задач. Но после решения задач они распадались, расформировывались. Кто о них знал, помнил? Многие считали, что и «Альфу» постигнет подобная судьба.
Однако был человек, который думал иначе. Не знаю, обладал ли он даром предвидения, но даром мудрого руководителя владел точно. Речь идет, конечно же, о председателе КГБ Юрии Владимировиче Андропове.
Этот человек не сомневался: путь «Альфы» окажется длинным и трудным. У нее будет много работы. И потому даже самые безумные руководители в самое безумное время не посмеют поднять руку на это подразделение. Хотя, как известно, подобные желания у некоторых кремлевских властителей были.
В 1974 году, когда Юрий Владимирович собственной рукой написал приказ о создании группы «А» № 0089/ОВ (что означает «совершенно секретно» и «особой важности»), американец Чарльз Беквит, ветеран войны во Вьетнаме, еще ходил по кабинетам Пентагона и доказывал, что такое подразделение очень нужно. Однако его никто не хотел слушать. В бесплодной борьбе прошло несколько лет.
«Я пришел к выводу, — признался Беквит, — что армия США не считает иметь нужным подобное подразделение. У меня голова шла кругом от тирании бюрократов».
Майор Виталий Бубенин, к счастью, был избавлен от необходимости кому-либо что-то доказывать. Все, кто занимался созданием группы, думается, осознали государственную важность этого предприятия. Для тех, кто не осознал, добрым стимулом в работе стал андроповский приказ.
Однако на этом преимущества Бубенина перед Беквитом, пожалуй, и заканчивались.
В чем была главная сложность? Прежде всего, в том, что в нашей стране, как, впрочем, и во всем остальном мире, не существовало опыта создания подобных подразделений.
Несмотря на тысячелетнюю историю, терроризм в нынешнем, современном обличии в 70‑е годы прошлого века только вступал в свою разрушительную фазу. Произошли первые, ставшие вскоре регулярными захваты самолетов, и пришло осознание бандитами того, каким мощным террористическим оружием они могут стать. Словом, как только пассажирский самолет утверждается в качестве суперсовременного средства передвижения, он тут же становится жертвой и одновременно орудием терроризма.
Но человечество еще не готово противостоять «чуме XX века». Оно только учится бороться с ней, судорожно, через ошибки, просчеты, кровь, человеческие жертвы обретает нелегкий опыт противостояния.
Поэтому и происходит трагедия Мюнхенской Олимпиады‑72, когда власти в растерянности, а полиция бессильна.
Однако именно после Мюнхена правительство Западной Германии создает специальное подразделение по борьбе с терроризмом, названное ГСГ‑9. В эти же годы сформированы подобные подразделения во Франции — группа вмешательства национальной жандармерии (ГИГН), у нас в Советском Союзе — группа «А».