С господином Дойленом из Куна мы благополучно поссорились на третий день моего землевладения. Сперва из-за сведенной его вассалами крестьянской лошаденки, а потом уже по чисто личным причинам. Видите ли, при встрече на мосту, когда он, что называется, полез в бутылку и вызвал на магический поединок, я просто попросила его придержать мой велосипед, пока достану амулеты… Лошадь он вернул, спору нет. Но с тех пор вбил себе в голову, что прощение я могу получить только в его постели. И плевать, что давно женат. На моей земле он никогда не рискнет распускать руки, но я часто езжу в Рему. Слава богу, не через его владения, но и на нейтральной территории он может попытаться меня перехватить. Однажды это ему чуть не удалось, хорошо, что границы моего домена были близко и я успела домчать до заветного столбика раньше. Все-таки у велосипеда есть кое-какое преимущество по сравнению с лошадью, когда педалишь на спуске по хорошо наезженной дороге с каденсом под сто восемьдесят. Этого он тоже до сих пор не мог мне простить, такие люди вообще никому ничего не прощают. И он сейчас едет сюда… Гм… Интересно, что в ближайшем лесу сдохло? На своей земле даже слабый ведьмак ничуть не уступит магу, Ульса вбивал нам это чуть не на каждом уроке. Колдуны друг к другу без очень большой нужды в гости не ездят, а этот и подавно – у него не только со мной такая «любовь», всех соседей уже достал. А ведь неглупый вроде мужик. Тормозов нет, так это беда всего магического сословия.
– Я его, пожалуй, приму, – проговорила я, гадая о причинах, заставивших этого бандита рискнуть своей свободой. Что могло помешать мне захватить его и требовать выкуп? На моем месте он бы так и поступил.
– Рискуешь. – Ира ни разу не имела сомнительного удовольствия встречаться с нашим милым соседом, но была наслышана. – Мало ли, что ему в голову брякнуло?
– Кто не рискует… – пожала я плечами. – Выслушаю, а там посмотрим. Риена, будьте добры, распорядитесь, чтобы убрали со стола.
– Велите готовить угощение для гостя? – Экономка нахмурилась: ей не нравилось мое легкомыслие.
– Обойдется.
Гость представлял собой нечто среднее между Ноздревым и Собакевичем. Эдакий волосатый и бородатый жизнерадостный тип с замашками рыцаря ножа и кастета… прошу прощения – владетельного ведьмака из провинции. Наглел ровно до тех пор, пока не получал хороший отлуп. Что, впрочем, совершенно не действовало на величину его наглости. Но сейчас… Господи, да в лесу не что-то тихо сдохло, а глобальный падеж! Иначе с чего бы господину Дойлену вести себя так тихо и примерно?
Что ж, опять придется изображать из себя аристократку. Правда, с некоторыми существенными отличиями от канонов этого мира.
– Мое почтение, дорогой сосед. – Я принимала его не в платье, а в походном костюме – штаны, рубашка и кожаная куртка. Справа и слева от моего кресла стояли Риена и Ирочка, изображавшие свиту владетельной ведьмы. – Чем обязана столь высокой чести?
– Ладно тебе, соседка. – Ведьмак сбросил плащ прямо на пол, сделав тонкий намек притаившимся в передней служанкам. Те мгновенно прибрали одежку – побежали чистить и сушить. Всеобщее правило, черт его дери. – Выражаешься, как придворная шлюха, слушать противно.
– Если вас не устраивает моя речь, то дверь все еще открыта.
– Ну, полно, я ж не со зла, – примирительный тон у него – это нечто. Надо было телефон на звукозапись поставить, сохранить сие для будущих поколений. – Тут у нас нравы простые, сама знаешь.
– Если так, то сделайте милость, присаживайтесь. – Я любезно указала соседушке на тяжелый стул по правую – почетную – сторону от себя. – Итак, что привело вас ко мне, да еще в такую непогоду?
– Новости. – Дойлен шумно выдохнул и всей своей немалой массой – а росту дядя имел под два метра – опустился на жалобно скрипнувший стул. – Интересные новости, – уточнил он. – Года четыре назад я пристроил старшего десятником городской стражи в Туримите. Он там друзей где надо позаводил, иногда письмишки занятные мне шлет: так, мол, и так, батюшка… Короче, пил он на днях с каким-то ведьмаком из Гидемисовых прихвостней. И тот ему наплел, будто магу приглашение пришло. В столицу, ко двору. Аккурат к зимнему солнцевороту, мол, быть наказано и управским магам то же самое передать… Большое дело князюшка затевает, это как пить дать. Значит, всех нас коснется.
– И часто князь призывает к себе всех магов? – Я постаралась ничем не показать, что насторожилась и даже немного испугалась.
– Обычно раз в тысячу лет, чтобы дикарей в дальних землях слегка поучить. Но с прошлого призыва прошло всего два столетия… Что-то случилось, милая соседка. То ли среди дикарей объявился сильный вождь, то ли… я даже не знаю, что и думать. Но мне это не нравится.
Еще бы ему это нравилось. В летописях, понятно, детальных описаний нет, но любое магическое событие такого масштаба, когда в столицу призывают всех колдунов, никогда не обходилось без массового принесения «даров» артефакту. Спасибо Ульсе, просветил. Под большим секретом. И первыми под магическими арками исчезали, как правило, ведьмаки. Сотни ведьмаков. Потом шли маги управского уровня, ну, и так далее… Ой. Мне это тоже не нравится.
Перед глазами как наяву встала картина, которую я рада была бы забыть. Магическая арка со светящимся рубином наверху. Зовущий голос. Вопль Кутиса, которого я отправила под арку – против его воли и, кажется, вместо себя…
Господи, спаси и помилуй мя, грешную.
Кажется, у меня задрожали пальцы… Нет. Мне это не показалось: они действительно дрожат. Одна мысль об этой чертовой арке до сих пор вызывала у меня смертный ужас.
– Странно, – тем не менее я постаралась ничем себя не выдать. – Чего же вы от меня-то хотите, дорогой сосед?
– Когда пахнет паленой шкурой, таким, как мы, нужно держаться друг дружки, – заявил Дойлен. – А знаешь почему? Да потому что такие, как мы, идут за грань первыми.
– Такие, как мы? – Я слегка подалась вперед. – Вы о чем?
– Не делай вид, будто не поняла меня, соседка, – осклабился «разбойник с большой дороги». – Ты тут недавно, я слышал – чуть больше года. Многого еще не знаешь. Не соображаешь, насколько ты тут… нездешняя. На мосту – помнишь? Я тогда озлился за твою подлую штучку, огненную стрелу метнул. А ты? Ты поставила щит. Самый обычный щит, какой любой школяр умеет ставить. Вот только незадача – твое заклинание было вчетверо короче того, что мы с тобой оба учили. Плетение совершенно то же, а заклинание другое. Странность, милочка, но любой из нашей братии сразу тебя раскусит. Потому-то ты скрытничаешь, а?
Толстый намек. Очень толстый. За дуру держим, да? Или это не менее толстый троллинг, если пользоваться терминологией моего мира?
– У каждого из нас свои секреты, дорогой сосед, – я изобразила понимающую улыбку. – К примеру, вы тоже не афишируете своих теплых чувств к супруге и лишенным Дара сыновьям. Наша братия, как вы изволили выразиться, к подобным сантиментам не склонна. Более того, она склонна усматривать в них слабость ведьмака.