В конце концов мне надоели эти двойные стандарты, и я начала расспрашивать его о дяде Лиаме, о Диране, Максимилиане и даже о Кайли, потому что про них он говорил свободно и легко, не пытаясь что-то скрыть или адаптировать рассказ под привычную мне реальность. В свою очередь, я поведала ему про Айне, про работу дизайнера и про прошлую жизнь, виртуозно обойдя тему своего последнего романа.
Так мы и просидели до самого утра, рассматривая фотографии на его ноутбуке, где было много Дирана и Рэма, немного самого Дэва и пара кадров с моим ныне покойным дядей, на которого я походила даже больше, чем на маму. Потом обсудили нездоровую склонность Макса к афродизиаку, производством которого, собственно, братья Раш и зарабатывают себе на жизнь и… на покупку соседской недвижимости.
Секрет ситизема Индэвор мне, естественно, не открыл. Впрочем, я и не пыталась его выведать. Зачем? Хватит и того, что при первой встрече он принял меня за журналистку, шпионящую за его разработками. Зато изобретатель этого довольно прибыльного вещества показал мне стеклянные флаконы в красивых металлических каркасах причудливых форм, внутри которых, словно алая кровь, плескался похожий на дорогие духи эликсир.
Таких пузырьков на верхней кухонной полке стояло штук десять, если не больше. Косметическая фирма, занимавшаяся производством конечного продукта, с каждой новой партии присылала ему красиво оформленный презент. Вот они и накопились здесь в таком количестве, что впору самому торговать. Если бы не Макс с его нездоровым увлечением, и вовсе перестали бы влезать на полку. Меня немного смутило, что вещество с такими специфическими характеристиками не хранится в сейфе. А вдруг Диран попробует или еще кто?
Но Индэвор ответил, что в сыне уверен куда больше, чем в брате. А сейф, к сожалению, занят охотничьими ружьями… которые он использует для отстрела «откормленных куниц». Судя по хитрой улыбке на губах собеседника, надо мной нагло подшучивали. Но обижаться не было ни сил, ни желания. Сцедив в кулак уже не первый зевок, я предложила подозрительно бодрому соседу пойти все-таки спать. На что он тут же согласился, предупредив, что понедельник будет насыщенным.
И вот этот самый понедельник настал! А у меня с начала дня уже настроение – хоть вешайся. Сидя за столом, я бездумно помешивала сладкий чай, тоскливо глядя в чашку.
– Не выспалась? – сочувственно спросил Диран, сидящий напротив. – Я тебя рано разбудил?
– Да нет, нормально все, – улыбнулась мальчишке, не желая перекладывать груз своих проблем на его детские плечи. – Просто маму никак в скайпе не поймаю. Соскучилась, – сказала чистую правду – одну из многих, и, заметив, как понимающе вздохнул мой юный друг, решила воспользоваться моментом и сменить тему. – А ты с Кайли часто общаешься?
– Раза три в неделю, – охотно ответил младший Раш. – Можно было бы и каждый день, но мама часто задерживается на работе, а иногда и ночует там. Но в выходные железно выходит на связь! – добавил с гордостью и, стянув печенье с тарелки, которую поставил для меня, довольно улыбнулся. – Она художник-декоратор. Хрум… Хру-разные шоу офофляет… хрум-хрум… спектакли и яркие хрутые вечеринки… хрум! – Гордости в голосе жующего ребенка прибавилось, а возможности разобрать его слова, наоборот, уменьшилось.
Однако общий смысл сказанного я понимала, поэтому просить парнишку сначала доесть, а потом уже расписывать мне достоинства своей мамы не стала. Вместо этого предложила:
– Чаем поделиться?
На что мальчик, схватив вторую печенюшку, фыркнул:
– Вот еще! Сама давай пей, а то сидишь тут, как сонная муха, – и, надкусив лакомство, по-хозяйски заявил: – Я себе еще нафлью, хрум-хрум. Или фофрашу миссис…
– Дир-р-ран!
От громогласного крика, разнесшегося по дому, я подпрыгнула, а пацан подавился. Пока легонько хлопала его по спине и поила своим заметно остывшим чаем, от которого он больше не отказывался, на кухню явился источник этого командного голоса с пылесосом наперевес. С суперсовременным и навороченным, как я и предполагала ранее.
– Дир, мать твою за ногу! – рявкнула немолодая брюнетка, щелкнув трубой, как затвором. – Ты что с ним делал, а? Не успел вернуться от тетки, а уже ничего в доме не работает! Ты… – и осеклась, уставившись на меня. Причем с таким видом, будто только что заметила.
Я невольно начала втягивать голову в плечи. Вроде ничего не ломала в доме Раша, а ощущение, что и мне сейчас влетит… за компанию.
– Так-так-та-а-ак, – протянула женщина, сосредоточив все свое внимание на мне. – Вот, значит, из-за кого мне запретили греметь и подниматься на второй этаж?
Стало жутко неудобно, и я, смутившись, пробормотала:
– Извините.
– Ишь ты! Сознательная какая, – усмехнулась она и ехидно поинтересовалась: – А чего ж встала-то в обед? Небось Дэв всю ночь спать не давал?
И все это было сказано с таким непрозрачным намеком, что я разозлилась. Женщин в отличие от мужиков я не боялась. Поэтому расправила плечи, упрямо вздернула подбородок и холодно ответила:
– Простите, но это не ваше дело.
– Ах, не мое-о-о? – недобро прищурилась брюнетка и, указав щеткой в мою сторону, рявкнула: – Да ты вообще знаешь, кто я?
– Нет, – спокойно ответила ей, краем глаза заметив, как Диран сползает под стол. – Вы не сочли нужным представиться. – После чего разом допила остывший чай и вышла из-за стола. – Приятного дня, миссис! – пожелала опешившей брюнетке, проходя мимо, а мальчишке крикнула из холла: – Дир, идем! Ты обещал мне помочь с уборкой.
Ну не оставлять же его с этой мегерой, правда? По-хорошему надо было, конечно, чашку ополоснуть, только и мне в обществе мегеры тоже задерживаться не хотелось. Уговаривать парня не пришлось, увернувшись от загребущей руки грозной тетки, Диран вылетел вслед за мной, на бегу бормоча:
– Валим скорее, пока она в себя не пришла.
И мы свалили. Быстро. Очень. Так быстро, что даже не заметили идущего к дому Индэвора, который все же нагнал нас на дорожке к Блэк-Лэйк.
– А куда это вы так торопитесь? – спросил мужчина, переводя подозрительный взгляд с меня на сына и обратно.
– От миссис Шварц спасаемся, – заговорщическим шепотом поведал ему мальчик.
– Она по второму мужу миссис Палмер, Дир, – понимающе улыбнувшись, поправил его отец.
– Шварц ей больше подходит, – заявил сын. – Хотя Роза Ельская тоже ничего так звучит, – задумчиво добавил он.
– Ельская? – вмешалась в разговор я.
– В девичестве – да, – пояснил Дэв.
– А кто она вообще такая? – спросила я. Женщина мне понравилась не больше, чем ее намеки.
– Розалинда моя домработница, – пояснил он. – Хотя скорее – домоправительница. Уже девять лет как.
– Понятно, – вздохнув, кивнула я. Девять лет – это срок. Такая прислуга – все равно что член семьи.
– Что именно тебе понятно, Блэр? – уточнил сосед.