Она замолчала, переводя дыхание. Ника ждала. Задавать вопросы не хотелось — она ждала того, каким образом Людмила преподнесет информацию. Официантка принесла чай и кофе, забрала пустые чашки и тихо удалилась. Ника вдруг обратила внимание, что в кафе они совершенно одни — разве что зашла старушка с собачкой, купила коробочку «картошки» и две большие булочки с сыром да три молодые девчонки забежали за кофе «на вынос». И — никого больше.
— Как будто по заказу, да? — Голос Людмилы вывел Нику из задумчивости.
— Что, простите?
— Я говорю — как по нашему заказу, никого в кафе нет.
— Здесь не бывает многолюдно, разве что в обед, когда из офисов за обедами приходят. Так что же все-таки случилось с бриллиантами?
— А случилась с ними довольно странная и, на мой взгляд, глупая история. Наташка собралась здоровье поправить. Есть в Подмосковье один небольшой санаторий, там отличные массажисты, косметологи, грязевые обертывания — ну, в общем, всякие женские штучки из разряда приятных. Мы раньше туда вместе ездили, а теперь я работаю, вот Наталья одна и поехала. Но при этом зачем-то взяла с собой почти половину своей коллекции, представляете? — Людмила сделала паузу, словно призывая Нику оценить абсурдность поступка Луцкой. — Я это знаю точно, потому что у нас ячейки в сейфе одного банка, я как раз в этот же день заезжала за документами и мельком услышала разговор сотрудников — мол, Луцкая приезжала. А зачем ей еще туда приезжать, как не за камнями? Сергей не знал кода и ключа не имел, коллекция принадлежала Наташке.
— Но ведь она могла просто заехать, чтобы…
Людмила покачала головой:
— Ника, вот сразу видно, что для вас слова «банковская ячейка» — всего лишь слова. Ну, зачем туда ехать, если не хочешь что-то взять либо что-то положить? А положить Наташке в последнее время нечего было — Сергей ее содержал, конечно, но в рамках разумного, лишнего не давал. Следовательно, только забрать. Да и подтвердила она потом сама — забрала кое-что.
Стахова чертила в блокноте одной ей понятные схемы и изредка поднимала голову, бросая на собеседницу короткие взгляды. Лицо Людмилы было совершенно спокойно, она не волновалась, не нервничала — просто пересказывала то, что знала о подруге, — не больше.
— Так вот. Вернулась Наташка из санатория — и ко мне. Ревет белугой — мол, Людка, кошмар, бриллианты мои пропали. Я, конечно, тоже в панику — там такие деньжищи… Говорю — как, мол, ты ухитрилась? А она — с собой взяла в санаторий, а когда уезжала — не нашла там, куда положила.
— Ну, это же ерунда, Людмила! — не выдержала Ника. — Вы только представьте — в санатории пропадают бриллианты на сумму, как я поняла, значительно превышающую стоимость всего санатория, так? И что — ни полиции, ни следствия? Ну, бред же, простите!
Бальзанова вдруг резким жестом отодвинула на край стола чашку, скрестила руки на столешнице и оперлась на них подбородком, глядя при этом Нике в глаза. Выглядела она при этом страшновато, и Ника чуть съежилась под ее взглядом:
— Что? Разве я не права?
— Права, — медленно протянула Людмила, не отрывая взгляда от Стаховой, — права. И мне не нравится, что ты такая сообразительная. Но ладно — может, оно и к лучшему. Так вот… — она выпрямилась так же неожиданно, как и распласталась по столу, и Ника снова вздрогнула — женщина вдруг стала казаться ей не совсем нормальной. — Так вот, Ника… вы правы — не было ни полиции, ни заявления, ни шумихи в прессе, и мне это показалось странным, как и вам. Я бы за такие деньги спалила бы там все вокруг собственноручно. А Наташка только мне в жилетку порыдала — и все.
— Но, может, там было не так много? Может, пара-другая камней?
Бальзанова покачала головой:
— Нет. Там было много — и Наташка ясно дала это понять.
— А вы не думаете, что она могла, к примеру, отдать их этому своему протеже-певцу?
— Глупости. Такие подарки делают любовникам, а у нее с этим сопляком точно ничего не было. Я бы почувствовала, поняла. Женщина ведь совершенно по-другому начинает выглядеть, когда у нее появляется любовник, да еще молодой. А Наташка не изменилась ни на грамм. Так что исключено. Хотя мысль неплохая, надо признать.
Ника согласно кивнула — эта мысль и ей приходила в голову, и она частенько проверяла ее, наблюдая даже за девицами в редакции. Как только у кого-то из них вспыхивал роман, это сразу отражалось на внешнем облике. А в Наталье, значит, подруга таких изменений не увидела… Версия с любовником отпала.
— Ну, хорошо, пусть так. Но тогда почему же Наталья не стала заявлять о пропаже? Если я правильно поняла, коллекцию она всю жизнь собирала.
Людмила пожала плечами:
— Ну, этого я и сама не поняла. Я предлагала ей услуги хорошего частного детектива — кстати, того самого, что сейчас занимается расследованием обстоятельств ее смерти, — но она отказалась наотрез.
— Да, мутная история… — пробормотала Ника, делая очередную пометку в блокноте. — Буду думать. Скажите, Людмила, а кто нашел Наталью? Ну, в смысле, кто обнаружил ее тело?
— Домработница. Она приходила к Наташке два раза в неделю, это Сергей оплачивал, Наташка сама мало что умела. Вот Юля и приходила — убирала, готовила, стирала белье. У нее был свой ключ — как правило, Наташка на время уборки уходила из дома. Вот и в этот раз Юля приехала, открыла дверь, начала уборку — все как всегда. А потом в спальне между комодом и балконной дверью увидела лежащую Наташку. Она живая еще была, — Людмила умолкла на секунду, отвернулась и смахнула слезу, — Юля «Скорую» вызвала, Наташку в Склиф отвезли. Она только ночью умерла…
— Я не совсем поняла — а почему решили, что это убийство?
— Давайте выйдем покурить, — хриплым от сдерживаемых слез голосом попросила Людмила и встала. — Тут, надеюсь, ничего с вещами не случится?
— Что вы! — заверила подскочившая официантка. — Я присмотрю, все равно нет никого. Вы идите, курите спокойно.
Накинув на плечи ветровку, Ника вышла следом за Людмилой. Бальзанова глубоко затягивалась дымом, стараясь справиться с накатившими на нее эмоциями, и смотрела куда-то в сторону дома, где жила Ника.
— Люблю это место, — заговорила она, вздохнув. — Здесь как-то спокойно, хоть и трамваи, и машины… Вы где-то недалеко живете?
— С чего вы взяли?
— Вы сами сказали — любите работать в этом кафе. Разве человек станет тащиться пять станций на метро, чтобы с ноутбуком в кафе посидеть? Логичнее выбрать что-то в шаговой доступности.
Стахова почувствовала, что краснеет — опять попала впросак с вопросом. Бальзанова оказалась куда проницательнее и внимательнее, чем думала Ника, вон как за мелочи цепляется. «Аккуратнее с ней надо, непростая тетка», — подумала она, бросая окурок в урну.
— Ну что — пойдем, продолжим? — предложила Людмила, уже окончательно овладев собой, и решительно толкнула дверь кафе.