– Вот и еще один эпизод с флэшки из тайника сбылся, как предсказание чьей-то смерти.

– Чепуха, – неуверенно возразил Матвей.

– До тебя дошел смысл первого пророчества Тэфаны? – спросила она. – Ты тоже говорил, что это ерунда и пустой набор слов. А зря! «Тот, кто здесь и не здесь», – прямое указание на двойника. «Один глаз у того, кто украл у него добычу…» — указание на дольмен. Меня осенило! Этот «один глаз» — круглое отверстие в передней плите дольмена… Как я раньше не догадалась, что «скворечник», увиденный в зеркале, – дольмен?!

– И кто у кого украл добычу?

Астра разволновалась. Ее щеки горели.

– Я поняла, каким образом Елене удалось спастись! Она спряталась в дольмене… То был Ларец Прозерпины! Он впустил девушку, но не позволил приблизиться преследователю. Возможно, пребывание в дольмене и послужило причиной потери памяти, а вовсе не стресс и не травма головы. Постепенно воспоминания вернулись, но не все. Дух дольмена пощадил Елену и удалил ужасный инцидент, который мог сломать ей жизнь. Если она вспомнит, то не останется с Ридом! Она будет видеть в нем его отца…

– Это несправедливо. Как же любовь? Рид – не отец!

– Они похожи. Рид полюбил Елену из-за ее сходства с образом Артемиды на картине, как когда-то его отец полюбил Элизу…

– Ты рассуждаешь, как покойный Юдин.

– А ты уверен, что двойник покорно вышел из игры?

Матвей открыл рот, чтобы сказать «да»… но что-то его остановило.

Поднялся ветер, который вздымал клубы пыли и гнул деревья. С горизонта надвигались сизые тучи. Люди закрывали окна в домах.

– Значит, Тэфана сочинила настоящую «Книгу пророчеств»?

– Никому не известно, кто на самом деле пишет такие книги… – пробормотала Астра.

Далеко над степью вспыхивали молнии, сопровождаемые глухими раскатами грома.

– Я спущусь во двор, – сказал он. – Пока не хлынул ливень.

– Зачем?

Но за Матвеем уже закрылась дверь. Его мучила неопределенность. Уж больно не походил степенный лесопромышленник на сумасшедшего насильника. Вдруг он написал это письмо и застрелился, чтобы спасти сына, взять его вину на себя? Родительская любовь слепа…

Он подошел к Максу и Антону, которые натягивали над бассейном огромное полотнище брезента.

– Все равно ветер сорвет… – ворчал охранник.

Матвей взялся им помогать.

– В барбекю висели фотографии в рамках? – спросил он у администратора, понимая, насколько нелепо это звучит.

Тот выпрямился и отпустил свой конец, сразу подхваченный ветром.

– Висели… Потом они выцвели, и Аким Иванович… – Он запнулся, вспомнив о том, что господин Юдин мертв. – Он велел их снять, как раз в конце мая.

– Кто их снимал?

– Катя… Я разрешил ей забрать рамки себе. Она попросила.

– Вместе с фото?

– Кажется, да. А в чем дело? – удивился Макс. – Их все равно бы выбросили!

– Кто был на снимках?

– Хозяин… покойный… с охотничьими трофеями…

– Он был лично знаком с Андреем Ушаковым?

– По-моему, нет, – покачал головой администратор. – Даже я его не знал. Андрей ни разу не появлялся на вилле. Когда ему предложили работу, он передал через Катю, что отказывается…

– Но он мог где-то увидеть Елену, например?

– Почему бы нет? Вон, хоть с чердака недостроенного татарского дома, оттуда наш двор как на ладони…

«Что сказать Игорю Назарову? – подумал Матвей. – Ловушка для убийцы сработала или нет? Он неглупый парень, сам догадается…»

Заключение

Ночью, под шум дождя и удары грома, Астре приснился сон.

Она взбирается вверх по горной тропе, все выше и выше. Жарко, ноги с непривычки дрожат от напряжения.

– Давай руку! – пищит маленький человечек, похожий на высохший корень. – Держись…

– Куда ты меня ведешь, Альраун?

Вокруг странная тревожная тишина. Только шуршат под ногами камни и с шорохом осыпаются вниз. Внезапно скалы расступаются и открывают сложенный из массивных плит дольмен. Круглая дыра на фасаде идеально правильной формы, словно высверленная буром. От нее исходят невыразимые вибрации – страха, силы, чего-то высшего, недоступного разуму…

– Черный глаз! – шепчет мандрагоровый человечек. – Берегись его…

– Как?

– Не смотри…

Астра отвела взгляд, и ей сразу полегчало.

– Это Циклоп, – пояснил Альраун. – Так его прозвали туристы. Он охраняет вход в нижний мир. А настоящее его имя – Ларец Прозерпины. Находясь внутри, можно увидеть сны тех, кто побывал там до тебя… Сюда приходили очень знатные и очень мудрые женщины. Это женский дольмен… Здесь перед решающей битвой черпали мощь амазонки!

– Ты шутишь?

Но Альрауна было трудно смутить. Он вскарабкался на круглый камень и говорил, словно оратор, воодушевленный многочисленной аудиторией:

– Сюда приходили сарматские жрицы-всадницы, скифские принцессы и греческие сивиллы. Не исключено, что сама Ифигения побывала в этом священном месте…

– Что будет, если я заберусь внутрь? – робко спросила Астра.

– Ты уснешь…

– Я увижу чужие сны?

– Возможно… Но себя ты забудешь…

– Здесь обитают души мертвых?

Альраун глухо, надтреснуто засмеялся, как будто кто-то сломал несколько тонких щепок.

– Ответ знает только Прозерпина…

Ослепительная вспышка и жуткий грохот заставили Астру сжаться и накрыть голову руками.

– Бежим! – крикнул человечек и потащил ее вниз по склону.

Хлынул дождь. Ноги скользили, струи воды хлестали по плечам и спине, словно подгоняя незваных гостей… Прочь! Прочь! Астра оступилась и кубарем полетела сквозь колючие кусты в глубокую расщелину…

– А-а-ааа!

Альраун оказался неожиданно резвым и успел подхватить ее своими маленькими ручками. Она обрела опору, села и… открыла глаза…

Молнии, одна за другой, обливали комнату мертвенным светом. Потоки ливня барабанили по крыше. Матвей закрывал балконную дверь.

– Испугалась? – обернулся он. – Это всего лишь гроза…

Порыв ветра распахнул окно и оборвал занавеску. Деревья во дворе жалобно стонали. Водосточные трубы с шумом извергали пенную воду, которая смывала все на своем пути…

Последний день в Крыму они провели на море. Астра сидела в раскладном кресле, закутавшись в плед, и любовалась прибоем. Дул ветер. Чайки с криками носились над волнами.