— Тут вы правы. Томми терпеть не может валяться в постели. Он никогда так сильно не болел, и теперь ему тяжело приходится. Поэтому я и стараюсь проводить с ним как можно больше времени. Кроме того, пришлось уволить его гувернера, так что его место тоже заняла я. Хотя Томми от нечего делать так преуспел в занятиях, что не пойму, зачем зря его мучить. Он и без того глотает книги.

— Способный мальчуган?

— Очень. Поэтому его и обучают дома. Директор школы отказался перевести его классом старше, хотя вес, что проходят в младших, он уже знает.

— Но очевидно, дело не только в программе, — заметил Винсент.

— Нам кажется, что старшие мальчики начнут дразнить и мучить Томми, если он чересчур рано поступит в колледж. Над ним и без того издеваются сверстники, потому что он мыслит как взрослый. Вероятно, Томми станет помогать отцу, пока не достигает возраста, необходимого для поступления в колледж. По крайней мере мы так…

Ларисса осеклась и прикусила губу при мысли о том, как разительно изменились их планы на будущее. Страшно сказать, как повлияет продолжительное отсутствие отца на его компанию. Бразды правления не передадут ей, пока его официально не объявят мертвым, а к тому времени они окончательно разорятся. Да и без того хорошего ждать нечего. Сама Ларисса просто не сможет управлять компанией, для этого у нее нет необходимых знаний. Томас еще слишком молод, чтобы стать во главе. А клерк, который сейчас замещает отца, — обыкновенная пешка, не способная принимать смелые решения и видеть дальше своего носа.

— Так было решено? — допытывался барон. — Пока не…

— Пока не поползли слухи, что отец не вернется. Они замолчали, и Винсент вдруг увидел, что в глазах девушки заблестели непролитые слезы.

— Вы боитесь, что он мертв, верно?

— Нет!

Слишком поспешный ответ. Слишком велико отчаяние. Очевидная ложь, которую он предпочел не заметить.

— Но может быть, он просто задержался в дороге по целому ряду причин, которые трудно перечислить? Зачем думать о худшем? Понимаю, вы расстроены, но не лучше ли считать, что все обойдется?

Расстроена?

Ларисса едва сдержала горький смех. Неужели он считает выселение обычной мелкой неприятностью?

Однако у нее хватило ума понять, что он пытается зажечь в ней угасшую надежду. Жаль, что она не может разделить его оптимизм. Она устала надеяться.

И говорить с ним нет больше сил. В горле застрял колючий ком. Да и что тут сказать? Кажется, все выяснено.

К несчастью, Ларисса вновь совершила прежнюю ошибку, взглянув на него, тогда как следовало бы поскорее бежать, пока окончательно не потеряла голову.

Уж ей как-нибудь удалось бы выдавить несколько прощальных слов у самого порога. Но увидев в его золотистых глазах искреннее участие, пусть и невольное, Ларисса не выдержала и разразилась слезами. Безудержными. Безутешными.

И от окна до двери было слишком далеко. Она не успела сделать и нескольких шагов, как его рука легла ей на плечи. Еще мгновение, и ее притянули к теплой широкой груди. До сих пор она не сознавала, как нуждалась в этом. В возможности выплакаться на чьей-то груди, пусть даже врага. Но сейчас это не имело значения.

Он сжимал ее все крепче, словно терзаемый какими-то бурными чувствами. Разве такое возможно? Он просто пытался утешить и не понимал, как это лучше сделать. Наверняка не привык к женским слезам.

Но как хорошо, когда сильные руки обнимают тебя и есть на кого опереться! Так хорошо, что Ларисса не находила в себе сил отстраниться. Только когда слезы иссякли, девушка остро осознала, как тревожит его близость.

Она поспешно отступила, разорвав стальное кольцо.

— Спасибо, я уже успокоилась.

На самом деле это было далеко не так, но нужно же выйти с честью из неловкой ситуации!

К сожалению, он оказался чересчур проницательным и достаточно откровенным, чтобы грубовато заметить:

— По-моему, это не так.

Но ей действительно стало легче. Что-то совсем иное заставило ее затрепетать. И теперь она уже опасалась глядеть на него. Лучше не видеть блеска его глаз. Она не без оснований опасалась, что может утонуть в расплавленном огне. Слишком натянуты нервы. Она попросту не выдержит.

Поэтому девушка вновь шагнула к порогу и даже переступила его, прежде чем обронить:

— Не беспокойтесь, со мной все в порядке. Неизвестно, услышал он ее или собирался возразить. Не дав ему ответить, Ларисса метнулась к лестнице и буквально взлетела наверх.

Глава 10

Вчера вечером, когда Ларисса ужинала в одиночестве, слуги пояснили, что барон редко бывает дома вечерами. Вполне естественно для светского джентльмена посещать балы и рауты в разгар сезона! К тому же она чувствовала себя неловко в его обществе, так что все к лучшему.

Именно поэтому она смело спустилась вниз, не ожидая снова встретить его. Кроме того, было бы непростительной грубостью просить подать ужин ей наверх.

Оказалось, он решил присоединиться к ней.

Уверенная в том, что и сегодня вечером не увидит барона, она едва не охнула, когда он показался в дверях и, коротко поклонившись, занял свое место напротив. Ларисса чуть не сгорела со стыда, вспомнив, как вела себя в его кабинете. Так глупо разрыдаться перед посторонним человеком! Неужели так трудно было сдержаться?

Но в ту минуту она не могла думать ни о чем, кроме своих горестей.

Оказалось, однако, что барон не собирается упоминать о ее постыдной слабости, за что девушка была ему более чем благодарна. Он прошептал что-то слуге, разливавшему вино. Сама Ларисса сначала отказалась т вина, поскольку не пила за ужином, но, взглянув на лакея, сделала знак рукой. Ей надо подкрепиться, чтобы достойно выдержать его общество.

Молчание затягивалось, становясь все более неловким. Им следовало бы вежливо беседовать, как подобает светским людям. Неужели нельзя найти какую-то отвлеченную тему? И кроме того, нужно помнить о просьбе Томаса. Сегодня брат снова потребовал украсить елку барона самодельными игрушками. Ларисса не собиралась оставаться здесь до Рождества, поскольку надеялась подыскать другое жилье, но разве можно говорить об этом с Томасом? И на тот случай, если найти подходящий дом не удастся, следовало заранее обратиться к барону.

В конце концов, что тут такого? Вряд ли он откажет. Вот вам и тема! Отчаянно необходимая и вполне безопасная, потому что напряженная тишина действовала ей на нервы.

— Я заметила, что вы еще не поставили елку. Когда вы ее обычно украшаете? — начала она.

— Елку? У меня не бывает елок, — просто ответил он, откидываясь на спинку стула и рассматривая вино на просвет.

Ей следовало бы заранее понять, что такие люди, как он, не уделяют внимания подобным пустякам. Он наверняка предоставлял это своим слугам, а потом любовался плодами их труда.