Генерал наклонил голову и, сдержанно улыбнувшись, проговорил:
— Я так и думал. Да, это правильное решение. Я бы даже сказал: единственно верное в столь неоднозначной ситуации.
— Мы здесь для того и находимся, чтобы принимать такие решения. Единственно верные.
— Потому что мы не саперы, которые ошибаются только один раз. Права даже на одну-единственную ошибку у нас нет, — понимающе кивнул генерал.
Каминский оценил меткость выражения по достоинству.
— Сильно сказано, — произнес он, запоминая услышанное. — И очень верно.
— Когда приходит время отдавать приказ, — признался Комаровский, — я всегда вспоминаю, жизни скольких людей зависят от этого. К сожалению, уже сотни россиян погибли в невидимой войне с международном терроризмом, и погибших будет еще больше, но когда-нибудь мы победим.
— Да, это так, — согласился Каминский. — Победа будет за нами. Вопрос, когда?
Минуту или две мужчины хранили молчание, поскольку все самое важное уже сказано и добавить к этому было нечего. Потом Каминский поднял взгляд на генерала и ободряюще улыбнулся ему:
— Ну что, Валентин Сергеевич? И вновь продолжается бой?
— Продолжается, Сергей Дмитриевич, — согласился Комаровский, пожимая протянутую руку. — Буду выпускать «Осу».
«Осой» называлась боевая группа спецподразделения, которое являлось любимым детищем генерал-майора Комаровского.
Не раз, не два и даже не два десятка раз бойцы спецподразделения совершали для родины то, что другие сочли бы невозможным. При этом никто из них не мнил себя суперменом, и с виду все они ничем не отличались от любых других спецназовцев. Что же в них такого, что позволяло им выходить живыми из переделок, в которых простым смертным было просто невозможно уцелеть? В чем состояло их превосходство над другими вооруженными людьми? Почему именно о них вспоминали в Антитеррористическом центре всякий раз, когда требовалось действовать быстро, решительно, четко и безупречно?
На эти вопросы не сумел бы ответить, пожалуй, и сам создатель подразделения, генерал Комаровский. Зато он знал всех своих «крестников» как облупленных и втайне питал к ним особые, почти родственные чувства.
После гибели в боевой операции «Зарево» майора Леонида Кузьмина группу возглавил майор Юрий Андреев, являвшийся до этого заместителем командира отряда особого назначения Антитеррористического центра.
В заместителях у него остался капитан Александр Захаров с позывным «Захар».
Вместо также погибшего Максима Рыбакова должность стрелка занял старший лейтенант Станислав Козлов — «Стас».
Всего в той операции по уничтожению террористов, завладевших страшным по своей разрушительной силе взрывчатым веществом, участвовали трое бойцов. В том числе и связист лейтенант Сергей Лихачев. Его из резерва заменил лейтенант Игорь Бодрый — «Бард».
В остальном состав группы остался прежним. В нее, кроме уже упомянутых офицеров, входили:
Стрелок — старший лейтенант Никита Архипов, «Архип».
Стрелок — старший лейтенант Николай Лазарев, «Лазарь».
Врач группы — капитан Олег Чернов, «Черный».
Снайперы — прапорщики Миша Мухин, «Муха»; Женя Дроздов, «Дрозд»; Слава Орлов, «Орел».
Снайперы-ликвидаторы — сержанты контрактной службы Виталий Прохоров, «Прохор», и Григорий Фомин, «Фома».
Замыкал список личного состава диверсионно-штурмового подразделения гранатометчик сержант Сергей Соболев — «Соболь».
«Оса» сохранила состав в тринадцать человек и высочайший уровень профессионализма при решении самых сложных боевых задач.
Все эти мужчины были настолько разными, насколько разными бывают люди, но это не мешало им представлять собой сплоченный, дружный коллектив, все члены которого были готовы друг за друга пойти в огонь и воду. Такая вот подобралась «великолепная семерка», грозная и удалая. И все ее составные части поспешили воссоединиться в одно целое, как только прозвучал приказ…
Звонок застал майора Андреева стоящим под ледяным душем в ванной. Выскочив из-под водяных струй и оставляя за собой мокрый след в узком темном коридорчике, майор бросился искать мобильник.
Другой бы на его месте преспокойно домылся и перезвонил позже, но командир «Осы» имел четкую инструкцию никогда и ни при каких обстоятельствах не расставаться с телефоном. Его наипервейшая обязанность состояла в том, чтобы немедленно откликнуться, как только возникнет необходимость в его услугах, а такая необходимость возникала частенько. Разве что в туалет или ванную комнату Андреев рисковал наведываться без мобильника, так поступил и сегодня утром, а теперь мотался голый по квартире, поскальзываясь на поворотах.
Искомый предмет обнаружился под диваном, на котором майор до поздней ночи возлежал с пультом в руках, следя за похождениями героев какого-то сериала.
Уснул он там же, на диване, а вокруг него и под ним творилось форменное безобразие. Пол был усеян крошками от чипсов и соленого арахиса, сверху валялся пульт, окруженный разнокалиберными пивными емкостями, и этот отвратительный натюрморт довершала пепельница, полная окурков. «Глаза бы мои этого не видели», — подумал Андреев. Отшвырнув ногой пивную бутылку, он чуть было не перевернул пепельницу, чертыхнулся, включил мобильник и поднес к уху.
Вынужденный отпуск, в котором он находился без малого неделю, не пошел ему на пользу. В первые дни он держал себя в узде: разминался до седьмого пота, совершал утренние кроссы, изучал в Интернете всякие полезные профессиональные новинки. Потом пробежки сократились с пяти километров до полутора, зарядка как-то постепенно сошла на нет, в рационе появилась всякая вредная вкуснятина вроде круассанов и пиццы. Просыпаясь по утрам, Андреев первым делом становился на весы, хмурился, давал себе зарок взяться за ум, но… завтра, потому что сегодня хотелось еще немного расслабиться, побаловаться пивком и сигаретами, поваляться на диване…
Дорасслаблялся, добаловался, довалялся!
Морщась от вони окурков и запашка перегара из собственного рта, Андреев хрипло поздоровался с заместителем генерала Комаровского полковником Левичем, сверился с часами и пообещал выехать через пятнадцать минут. С этого мгновения его движения сделались стремительными и точными, словно это не он вчера выдул четыре литра пива. Не тратя времени на уборку, Андреев побрился, оделся, вынес мусор и устремился к своей «Ниве», припаркованной у подъезда. На бегу он позвонил заместителю, чтобы выяснить, когда тот прибудет на место сбора.
— Уже выезжаю, — глухо ответил Захаров и закашлялся.
— Курил, что ли? — спросил Андреев, уловив в кашле характерные сиплые нотки, замеченные нынче утром и у себя самого.
— Слегка оттянулся, — виновато признался заместитель. — Понимаешь, Юра, вчера как бес попутал. Набрал пива, сигарет купил, пиццу необъемную. Вместо того чтобы почитать или лечь пораньше, как последний болван в ящик пялился.