Темный лес.
Если заговор все-таки имел место, хотели ли заговорщики видеть на троне какую-то конкретную персону или просто желали убрать с престола Виктора? И если хотели убрать Виктора, то почему? А если хотели посадить кого-то конкретно, то кого? Вряд ли Юлия. Он бы об этом знал.
Вопросов несчитано, и главное, задать их просто некому. Любой из окружающих сюзерена типов может оказаться врагом.
Да, на Сахаре все было проще. Хотя бы и условная, но линия фронта там все-таки присутствовала. Так же, как и система распознавания «свой-чужой».
Там не стреляли в спину, а если и стреляли, то исключительно по ошибке. Если после такого выстрела тебе посчастливилось выжить, перед тобой тут же извинялись, хлопали по плечу и наливали пива.
Потому что – по ошибке. Потому что – не со зла.
Юлий включил коммуникатор и вызвал своего личного секретаря.
– Черт побери, я думала, что ты спишь, – заявила Пенелопа, устраиваясь в кресле. – Ты вообще когда-нибудь спишь? Или тебя на болоте вампир укусил?
– Вампиры тоже спят, – просветил младшую сестру Юлий. – В гробах.
– Ты там скоро окажешься, если будешь продолжать в том же духе. Знаешь, что бывает от бессонницы?
– Нет, а ты?
– И я не знаю. Но я могу позвать доктора, и он тебе все расскажет. И вряд ли в этом рассказе будет хоть что-то хорошее.
– Не успеет он ничего рассказать. Я очень быстро стреляю.
– Дурак.
– Ты слишком непочтительно разговариваешь со своим работодателем. Уже не первый раз.
– В гробу я такую работу видала.
– Может быть, ты сама вампир?
– Ты меня для чего-то конкретного позвал или просто хотел поупражняться в остроумии?
– Увы, из-за отсутствия практики мое остроумие выдыхается с каждой минутой. Я хотел с тобой поговорить про тот день, когда на нас свалилась эта чертова работенка.
– Не обобщай. В тот день она свалилась только на тебя. Меня ты припахал позже.
– Значит, ты поняла, о каком дне я говорю.
– Поняла-поняла. Что тебя интересует?
– Этот лейтенант Орлов, ты его хорошо знала?
– А вы уверены, что это ваше собачье дело, сир? – холодно поинтересовалась Пенелопа.
– Я не лезу в твою личную жизнь, – заверил ее Юлий. – Даже если такое могло тебе показаться. Просто я хочу понять, благодаря чему или кому ты осталась в живых.
– В смысле?
– В смысле случайность это или нет. Ты осталась в живых только потому, что вы с Орловым куда-то там убрели. У тебя с ним раньше что-то было?
– Допустим.
– Значит, было! Как давно вы познакомились?
– Номинально – пару лет назад. Но более близко мы стали знакомы за несколько месяцев до того как.
– Орлов как-нибудь связан с УИБ?
– Вообще-то он служит в ВКС.
– Как я понимаю, одно другого не исключает. Устрой-ка этому парню приватную аудиенцию с моим величеством, ладно?
– Когда?
– Как насчет прямо сейчас?
– Где же я его прямо сейчас найду?
– Ты – лицо, наделенное властью. Тебе не надо самой его искать. Пойди и заставь кого-нибудь сделать за тебя всю работу.
– Именно так ты и поступаешь, верно?
– Распределение обязанностей – это мой конек. Найти бы еще парня, который просиживал бы задницу на троне во время всех официальных церемоний…
Лейтенант Орлов нервничал. Впрочем, сей факт вряд ли мог кого-то удивить. Имея дело с Юлием, нервничали почти все. Так повелось еще во времена, когда Юлий был просто пилотом. В нем было что-то такое, что заставляло людей нервничать. Для незнакомых людей Юлий был в чем-то сродни обкуренному марихуаной слону. Никогда не знаешь, в какую сторону ломанет.
Орлов был моложе императора лет на пять, только что из Летной академии. Юлию было приятно видеть перед собой брата-пилота.
– Садитесь, лейтенант, – сказал Юлий.
– Я лучше постою, сир.
– Нет, лучше вы сядете, – сказал Юлий. – Я не люблю разговаривать, не видя глаз собеседника. Или вы хотите, чтобы ваш император смотрел на вас снизу вверх?
– Никак нет, сир. – Орлов приземлился в кресло со скоростью экстренного спуска «игрек-крыла».
– Как вас зовут, офицер Орлов?
– Виталий, сир.
– Виталий, как давно вы знаете мою сестру?
– Несколько лет, сир. Мы познакомились, когда я еще учился в академии. Они с подругами приходили к нам на вечеринку.
– И как вы к ней относитесь?
Орлов побледнел.
– Расслабьтесь, Виталий, я пока не собираюсь вас расстреливать за растление особы императорских кровей.
– Я… я очень хорошо отношусь к вашей сестре, сир.
– А как вы относитесь к УИБ?
– Боюсь, я не вполне понял ваш вопрос, сир.
– Тогда я перефразирую, хотя ваша непонятливость меня и не радует. Вы имеете какое-то отношение к УИБ?
– Ну, я проходил проверку на лояльность, как и все кадеты… И мой дядя служит полковником в отделе внутренних расследований.
– До сих пор служит? То есть ваш дядя не пострадал во время теракта?
– Нет, сир.
– Ага, – сказал Юлий. – А ваш дядя случайно не давал вам каких-нибудь советов относительно того, где вам следует быть во время празднования дня рождения императора в Лувре? Или с кем вам там следует быть?
– Боюсь, я не настолько близок со своим родственником, чтобы обсуждать с ним мою личную жизнь, – отчеканил Орлов.
– Вы намекаете, что вы не настолько близки и со мной, чтобы ее обсуждать, так?
– Я не хотел бы оскорбить вас, сир, вольно или невольно.
– Вы пока еще этого не сделали.
У него есть родственники в УИБ. А сотрудники Управления умеют манипулировать людьми так, что те и не догадываются об этих манипуляциях.
Но все равно это чертовски подозрительно. Орлов с Пенелопой оказались в единственной части парковой зоны, где особенности рельефа могли защитить их от взрывной волны. Погибших были тысячи, а выживших – единицы. И каждый такой случай заслуживал отдельного внимательного рассмотрения.
– Сир, могу ли я спросить, чем вызваны ваши расспросы?
– Спросить – можете. Но я вам не отвечу. Вас уже допрашивали люди из УИБ?
– И не один час, сир.
– Это хорошо. Но я хочу, чтобы прямо сейчас вы нашли директора УИБ майора Коллоджерро и рассказали ему обо всем, что он захочет от вас узнать.