— В результате победила нерушимая дружба мужчин и женщин, — посмеиваясь, подвел итог полковник. — Шурпа была бесподобной, а «казацкое жаркое» — непревзойденным! А теперь, друзья мои, пора собираться — ужинать будем уже дома.
В город ехали неторопливо, с остановками в самых примечательных местах. Худайбердыев немало порассказал о здешних исторических достопримечательностях и природных чудесах. Дома уселись за ужин — и только тут старший лейтенант заметил, что настроение Афродиты начинает портиться. Улыбка исчезла с ее милого личика, движения стали нервными, она перестала участвовать в общей беседе. Удивляться не приходилось — он и сам внезапно почувствовал: их сто часов «на меду», которые поначалу казались вечностью, тают с каждой уходящей минутой. В конце концов Галя вскочила из-за стола и, пряча мокрые глаза, скрылась в «детской».
— Я сама с ней поговорю, — поднялась Светлана, — вы, ребята, пока здесь похозяйничайте.
Дверь «детской» тихо затворилась за ней, а Сашка с Худайбердыевым, не сговариваясь, вышли на балкон гостиной и закурили. Было уже поздно, город окутывала теплая тьма, но где-то далеко на северо-востоке, в горах, бушевала гроза, полыхали молнии, озаряя горизонт, но раскаты грома не доносились.
— Ну что, Шекор-туран, — первым нарушил молчание полковник, — завтра стартуешь?
— Придется, рафик Давлет, — подавленно согласился старший лейтенант. — Я и без того уже на сутки опоздал… Не хочется, если честно, — признался он. — Я в эти дни будто в сказке побывал — и все это благодаря вам со Светланой…
— И вы для нас стали как родные, — полковник ободряюще похлопал его по плечу. — Но ты прав — ехать надо, чтобы никто тебя ни в чем не мог упрекнуть. Вступай в должность, будь внимателен во всем, думай, смотри — и не спеши, не спеши, не спеши! Зону ответственности «Юг» недаром зовут осиным гнездом, места тамошние непредсказуемо опасны. Не люблю я тех мест! Мне больше по душе Герат, уютный, доброжелательный, с огромным розарием в центре. — Полковник улыбнулся, поглядывая на далекие молнии, внезапно напомнившие Петренко огненные хвосты реактивных снарядов на активной траектории полета.
— И главное: не лезь поперед батьки в пекло, — вернулся к прежнему полковник. — Прислушивайся к Чабаненко, он там уже обжился, наладил контакты с местным населением. Друг твой, спецназовец Аврамов, тоже освоился, да так, что душманы уже успели назначить за его голову два миллиона афгани!
— Два миллиона?! — шутливо удивился Александр. — Обидно! За меня Найгуль давал всего каких-то полмиллиона…
— С Найгулем, судя по всему, тебе еще придется встретиться, — туманно пообещал полковник, однако не стал вдаваться в подробности, известные только ему. — Но об этом как-нибудь в другой раз… А знаешь, Искандер, — неожиданно засмеялся полковник, расплющивая окурок в пепельнице, — я сейчас поймал себя на мысли, что тогда, в апреле, под Сапамхейлем, ты оказался единственным, кто сохранил холодную голову, и тем самым спас меня от неминуемой гибели… Так что приходится признать — моя волчья интуиция выдает долгосрочный прогноз, так сказать, стратегический, а твоя охотничья «чуйка» куда лучше управляется с вопросами тактики!
— Ну так все правильно, себ дегерволь, — весело согласился Хантер. — Вы же полковник, у вас опыт и знания, вам и следует смотреть вдаль, а я старлей, мое место в цепи, на броне, у меня и поле зрения куда уже…
— Ладно тебе прибедняться, Шекор-туран! — приобнял Сашкины плечи Худайбердыев. — Пошли чай пить, и будем «отбиваться». Эй, девушки! — окликнул он, сложив ладони рупором и обращаясь ко все еще закрытой двери «детской». — Знаете правило: если дверь на женской половине в течение минуты не открывается для талаши-контрол [92] , используется взрывчатка!
Вскоре, не дожидаясь «штурма», появились обе женщины. Лица у них были заплаканные. Проходя мимо Александра, Светлана сделала знак глазами: мол, Афродита в норме, все будет хорошо!
Чаепитие вышло коротким. Разговор не клеился, Галя все время отводила глаза, и хоть мужчины наперебой состязались в остроумии, застолье вскоре пришлось свернуть.
Перед тем как «отбиться», Петренко с квартирного телефона позвонил родителям и жене — на этом настояла Галя.
Мама обрадовалась, как ребенок, услышав среди ночи далекий голос сына. Сашка сообщил, что проездом оказался в Ташкенте, что жив-здоров и всем того же желает. Затем пришел черед Ядвиги, и тут у всех, кто находился в гостиной, сразу же нашлись дела. Галя со Светланой отправились мыть посуду, а полковник скрылся в своем кабинете.
Расспросив о здоровье дочери, старлей сообщил, что завтра же почтой вышлет подарки для них обеих — они были загодя куплены в Кабуле и ждали своего часа в чемодане. Ни слова об их отношениях не было сказано, разговор получился какой-то деловой, и молодой мужчина, положив трубку, почувствовал облегчение, словно с плеч свалился тяжелый груз. Сейчас ему было совсем не до того, чтобы обсуждать то, что давно перегорело в душе…
Ночь у влюбленных выдалась яростной: оба знали, что времени в обрез, и никому не ведомо, сколько продлится разлука…
Проснулись снова поздно — около девяти утра — и сразу после завтрака устроили совещание с полковником и его супругой.
Было решено действовать следующим образом: полковник вызовет свою служебную машину, и та отвезет старшего лейтенанта и Галю сначала на главпочтамт, чтобы Хантер отправил посылки родне, а затем — на пересыльный пункт, расположенный на широко известной улице генерала Петрова. Там старлей должен выяснить время отлета ближайшего борта из Тузеля в Кабул, после чего молодые люди направятся в аэропорт Восточный купить билет на рейс, следующий из Ташкента до Куйбышева. Хантер, что называется, вдруг уперся рогом — он не улетит в Афган, пока не отправит возлюбленную домой.
Простившись на всякий случай с Худайбердыевыми и горячо поблагодарив за гостеприимство, молодые люди уселись в белую «Волгу» с номерами политуправы ТуркВО, за рулем которой восседал рослый и смешливый младший сержант — тот самый Васька, бессменный «автопилот» полковника. Александр натянул «союзную» форму, уже выстиранную, выглаженную и тщательно проветренную. Кожаный чемодан — «мечту оккупанта» — оставил Афродите, ограничившись проверенной в боях и походах парашютной сумкой.
Покончив с делами на почтамте, двинулись на пересылку. Александр с Галей, сидевшие на заднем сиденье, увлеклись разговором, а тем временем Васька-лихач, едва не протаранив ворота пересылки, влетел на территорию, развернулся и с визгом затормозил прямо перед штабом. Все это произошло настолько стремительно, что Петренко не успел остановить «автопилота».
Оставалось ждать, что из этого выйдет. «Волга» Худайбердыева числилась «проходной» во всех частях округа, и встречать ее выскочил дежурный майор с пистолетом на боку. Кинув ладонь к красному околышу, дежурный изготовился докладывать начальнику управления Спецпропаганды, но тут же обнаружил, что докладывать некому. У машины стоял молодой старший лейтенант десантных войск, а с ним — какая-то симпатичная девушка.