Стрельцов не спешил. Он являл собой весьма уверенного, а потому не торопящегося человека. К тому же у него еще дела, впереди урок физкультуры. Но Агата тащила его за руку, возбужденно объясняя, что произошло, взрываясь хохотом и снова принимаясь тащить.
– Представляешь! – орала она. – Прилетели! Все как ты хотел! Инопланетяне! Тарелку не видела, но сами они вполне себе такие! – Агата останавливалась, разводила руками, прыскала и опять хваталась за Ванечку. Он не сопротивлялся. – Наверное, они сначала в Скандинавии были, а потом сразу к нам. Вернее, к тебе.
– Что ты несешь? – вальяжно тянул Стрельцов, но шел и тоже улыбался.
– Главное, чтобы не улетели. А то она уже намылилась. Мне, говорит, на космодром надо. Расчетное время и все такое.
Серафима не ушла. Она стояла чуть покачиваясь, опустив тонкие руки. Вокруг бурлила жизнь, но сразу было видно, что эльф к ней не причастна. Потому что улыбка. И вообще.
– Вот, – торжественно сообщила Агата, показывая на Серафиму, чтобы Ванька, если что, не ошибся с направлением внимания.
– Какой же это инопланетянин? – кисло спросил Ванька. – Обыкновенный человек.
– Какой же он обыкновенный? – возмутилась Агата. – Ты разве не видишь? Это же эльф! Ты поближе подойди, если слепой.
– Опять твои шуточки, – проворчал Стрельцов. – Эльфы – они маленькие, с крыльями, и ушки у них…
Ушки у Серафимы видны не были. На голове капюшон, длинные волосы – деталей не разглядишь.
– Привет! – вяло махнул рукой Ванечка.
Серафима медленно перевела на него взгляд и подняла руку ладонью вверх. Агата прыгнула за спину Стрельцову. Это он собирался быть первопроходцем и исследователем. Она еще не определилась, поэтому первой умирать в столкновении с инопланетными видами жизни не спешила. А ну как та выстрелит.
Стрельцов крутанулся, пытаясь уйти.
– Слушай! Чего ты меня разыгрываешь? – пробивался он мимо Агаты. – Стоит человек, ждет кого-то. У меня физкультура! У тебя – тоже!
– Не кого-то, а тебя! Смотри! На тебя зырит.
Ванечка бросил взгляд через плечо – и сразу был сдвинут на несколько шагов.
– Ну хватит уже! – активней задергался он. – От твоих шуточек…
– Да какие шуточки! – отскочила в сторону Агата, давая Стрельцову возможность упасть, но он ею не воспользовался. – Она вчера прилетела. Зовут Серафимой. А сегодня сюда пришла. Сама. Прикинь!
– Нет таких имен! – прошипел Ваньке, упорно стоя спиной к эльфу.
– А у нее есть! – Агата глянула на Серафиму. Девушка терпеливо ждала. Может, она не из Скандинавии, а из Индии? Где воспитывают йогов? Они ведь и на углях, и на гвоздях, и вот так вот – столбиком. С вытянутой рукой. – Смотри! Там записка, – прошептала Агата, подталкивая Ванечку.
– Чего она не говорит? – Стрельцов обернулся и снова заробел – идти на контакт не торопился.
– У них речевой аппарат не развит. На бумаге все пишут. Бери. Читать будем.
Листочек в клеточку был вырван из блокнота – сверху бахромились кончики.
– «Помоги ей», – прочитал Ванька. – И подпись: «Марк». А! Тут еще. «Вечером на том же месте». Это какой Марк? – нахмурился Стрельцов. – Аврелий?
– Нет, – вырвала записку из рук Агата. – Это который Твен.
Почерк у Марка был обстоятельный. Хороший такой почерк. Уверенный. С нажимом. Писал на чем-то ровном. Был абсолютно спокоен. Когда сочинял записку, может быть, даже сидел. Стоя так красиво написать нельзя. Глотнул кофе в «Допинге» и давай ваять нетленку. На обороте… ничего. Ни тебе «Привет, Агата!». Ни «Скучаю. Люблю». Только то, что есть. Может, чернила пропадающие? Надо записку к огню поднести, там наверняка есть признания в любви.
Стрельцов во все глаза разглядывал Серафиму. Она, наверное, удивительно смотрится, когда в первый раз. Да они тут все недурственными кажутся. Про физкультуру забылось, и то хорошо. Нормальные люди: сумки на плечи – и бегом домой. И только они стоят. Бермудский треугольник в бурном море.
– Чего ты на нее уставился? – не выдержала Агата. – Давай вступай в контакт.
Не успела Агата это сказать, как произошло неожиданное. Стрельцов попятился.
– Я… того, – промямлил он, пряча глаза. – С девчонками… не очень.
– И давно?
– Со своими еще как-то… А тут… – Изобразил печаль, взмахнув ресницами. Прямо вселенское страдание, а не человек.
– Какой же ты после этого космонавт? – Агата повернулась к Серафиме. Эльф улыбалась. Смотрела на макушку Агаты и дальше, в окно. То есть в космос.
– Сюда бы Емелю, – пробормотала Агата, обходя эльфа кругом. – Они бы стояли и улыбались друг другу.
– Так, ладно. – Стрельцов потрогал замок на чемодане. – Она тебя нашла. Вы теперь идите поболтайте где-нибудь, а я пошел.
– Стоять! – Агата схватила Стрельцова за локоть. – Я же говорю: к тебе она пришла.
– Да отстань ты от меня! – вырвался Ванечка. – Вообще все от меня отстаньте! Я что, уже ничего не могу сам сделать? Все только для тебя?
– Не для меня, – тихо произнесла Агата и опустила глаза. – Для человечества.
Серафима шагнула к Агате, но та успела увернуться от ее руки.
– Видишь, идет на контакт! Задушить хочет.
Стрельцов обреченно вздохнул. Поправил лямку сумки и подошел ближе.
– Кто он, этот Марк? Родственник?
– А я откуда знаю, – дернула плечом Агата. – Познакомились недавно.
– А ты и давай сразу про школу рассказывать!
– Я ему вообще ничего о себе не говорила!
– Тогда как же твой эльф сюда пришел?
Агата задумчиво огляделась. Как пришел? Как пришел?
– Выйдем, – прошептала. Накатившая тревога требовала движения.
Серафима послушно шла следом. Они оказались на улице.
– Ее, наверное, Марк привел. Привел и ушел.
– Зачем?
– Зачем? – посмотрела Агата на Серафиму и была тут же награждена очередной улыбкой.
– А! – кинулась к Стрельцову Агата. – Записка! Он просил помочь!
– Кому? – Ванечка схватился за голову. – Здесь если и надо кому-то помогать, то только тебе!
– Слушай! А может, это он просит помощи?
– И для этого пришел в школу и оставил тебе эльфа?
– Нет! Она сама пришла. Узнала у него и пришла. Бежим!
Она схватила Стрельцова за руку и потащила через двор. У калитки оглянулась. Серафима покорно шагала следом.
– Куда ты? – обреченно спросил Стрельцов.
– На место приземления инопланетян, на бульвар. Марк там, я знаю!
Вывеска «Допинга» не горела. День потому что был. Сквозь мутные стекла людей не видно. Конечно, никакой это не бар, а транскосмическая станция. Вечером людей пускают для видимости, а днем там заправляют космические корабли, ведут переговоры и выдают билеты на ближайшие рейсы.