Это будет хуже всего – жалость Валентины. Джио не мог этого вынести. А ведь он убедил себя, что не подвластен чувствам. Не испытывать ничего его научили родители. Единственным человеком, которого Джио позволил себе любить, был Марио, но вместе с другом умерли все эмоции. Так, по крайней мере, он считал. Сейчас же ему хотелось, чтобы Валентина любила его так же, как он ее.
Эта мысль повергла его в шок. Неужели он любит Валентину? Нет, этого не может быть. Джио яростно тряхнул головой, но внутренний голос шепнул ему: да, он не утратил способности любить и полюбил Валентину. Она же никогда не ответит на его чувство. Как же он справится без нее? Как будет жить без нее?..
– Я еще жив.
– Да, папа, конечно, ты жив. – Валентина улыбнулась, чувствуя, как слезы текут у нее из глаз.
Она почувствовала руку матери на своем плече. Кажется, операция прошла успешно.
Валентина была вынуждена признаться себе, что слезы вызваны не только тем, что операция удалась. Джио ждал их в послеоперационной палате. Она была рада, что он приехал.
Сначала он не хотел заходить в палату, но родители Валентины настояли на этом. Долго им пробыть вместе не позволила медсестра.
– На сегодня достаточно, – сказала она. – Вашему отцу нужно набираться сил. Приходите завтра.
Валентина поцеловала мать и вышла.
В коридоре Джио прислонился к стене. Валентина ощутила необыкновенную робость и смущение, не зная, как ей реагировать на возникшее между ними напряжение. Казалось, не было часов, проведенных в его объятиях, а если и были, то в другой эпохе.
– Я…
– Ты…
Они заговорили одновременно и одновременно умолкли.
– Скажи первая, – предложил Джио.
Валентина сглотнула:
– Мне нужно вернуться на Сицилию. Маме понадобятся кое-какие вещи, пока папа будет долечиваться.
– Я как раз сейчас туда вылетаю. Ты можешь полететь вместе со мной.
Это было сказано так спокойно, так равнодушно… Валентина приказала себе не расстраиваться и призвала на помощь улыбку.
– Спасибо. Я собрала вещи и на всякий случай выписалась из отеля.
Джио кивнул и зашагал прочь, прижав к уху телефон и отдавая короткие распоряжения. Валентина вздохнула и последовала за ним, удивляясь самой себе. На что она рассчитывала? Ведь Джио ясно дал понять, что их связывает исключительно страсть. Он и так помог ее отцу. Глупо было предполагать, что она значит для него больше, чем очередная любовница.
Когда они оказались на борту, Джио уставился в иллюминатор, не делая попыток начать разговор. Напряжение нарастало. Наконец Валентина поняла, что больше не в силах выносить это. Расстегнув ремень безопасности, она повернулась к нему.
– Джио, – сглотнув, произнесла молодая женщина. Валентина заметила, как дрожь прошла по его телу.
Он вопросительно изогнул бровь.
Она собралась с силами:
– Что-нибудь не так? Ты едва сказал мне пару слов с тех пор, как… – Она снова сглотнула и продолжила: – С тех пор, как мы покинули твой дом.
В глазах Джио что-то мелькнуло, но это произошло так быстро, что Валентина не успела ничего понять.
Он шумно вздохнул, и она напряглась.
– Я не думаю, что нам следует встречаться и дальше, – медленно проговорил Джио.
Валентину сначала бросило в жар, а затем в холод. В горле у нее пересохло.
– А как ты думаешь? – все тем же вежливо-отстраненным тоном спросил он.
Валентина вскинула голову, призвав на помощь гордость:
– Да, наверное.
Сердце ее ныло. Она слышала Джио словно издалека.
– Насколько я понял, к тебе уже обращались с предложениями насчет работы. После Кубка Коретти у тебя не будет с этим проблем. Моя тетя не сможет тебе помешать.
– Да, так будет лучше для нас обоих, – пробормотала Валентина.
Перед ее глазами промелькнула пара недель, проведенных вместе с ним. Джио стремительно ворвался в ее жизнь, перевернув все вверх дном. То, что он неожиданно принял решение прекратить отношения… Означает ли это, что его страсть угасла? «А чего ты ждала?» – прозвучал в ее голове насмешливый голос.
Подошла стюардесса и сообщила, что через несколько минут самолет совершит посадку. Валентина на ощупь нашла ремень безопасности и пристегнулась. Выглянув в иллюминатор, она смотрела на приближающийся знакомый пейзаж Сицилии, повторяя про себя снова и снова: «Дыши, дыши».
Когда самолет сел и они оказались на летном поле, Джио повернулся к Валентине. На его щеке дернулся мускул.
– Один из моих помощников пригонит твою машину. Дай ему знать, когда соберешься вернуться в Неаполь, и он позаботится о самолете.
Гордость придала ей сил.
– Я могу полететь обычным рейсом, Джио. Тебе не обязательно…
Он нетерпеливо махнул рукой:
– Валентина, пожалуйста, не спорь. Просто воспользуйся моим самолетом, хорошо?
Она поджала губы, но не успела возразить. Зазвонил мобильный телефон Джио, и он ответил.
Когда его лицо побледнело, она, встревожившись, спросила:
– Что случилось?
– Мисфит заболел, – отрывисто бросил он.
– Я могу чем-нибудь помочь?
– Вряд ли, – сквозь зубы процедил Джио и заторопился. – Прощай, Валентина.
Он резко повернулся и зашагал к своей спортивной машине. Спустя несколько секунд автомобиль исчез вдали. Помощник Джио подошел к Валентине и вынул сумку из ее онемевших пальцев:
– Мисс Ферранти, следуйте за мной.
Два дня спустя ранним вечером на личном самолете Джио Валентина возвращалась на Сицилию. Она привезла матери все, что необходимо. С каждым днем ее отец набирался сил, и молодая женщина призналась себе, что уже многие годы не видела его таким бодрым. И все это благодаря Джио.
Джио… Валентина постоянно думала о нем. Сердце у нее продолжало болеть. Нужно было забрать вещи, оставшиеся в домике при ипподроме, но она не могла заставить себя сделать это, все тянула время, на что-то надеялась. Валентина не забыла, как побелело лицо Джио, когда ему сообщили, что Мисфит заболел. Впервые она осознала, что после гибели Марио у него не было друзей, к которым он мог бы обратиться за помощью. Некому было поддержать его.
Самолет приземлился, и Валентина направилась к своей машине. Сев за руль, она еще долго сидела, размышляя. Наконец решение было принято, и она уверенно повела машину к поместью Джио. Возле ворот ее остановил охранник.
– Я бы хотела увидеть синьора Коретти, – сделав глубокий вдох, произнесла Валентина.
– Он вас ждет? – вежливо осведомился охранник.