– Готова?

– Абсолютно. За мной. – Елена снова направилась к лестнице, каждой клеточкой тела ощущая присутствие Ника.

Проходя мимо своей спальни, она в ужасе обнаружила, что забыла закрыть дверь. Мысль о том, что она приоткрыла завесу своей интимной жизни перед единственным мужчиной, с которым у нее был секс, поразила ее как удар молнии.

Если бы у нее было хоть немного ума, она бы пригласила кого-нибудь сопровождать их.

Елена открыла дверь в душную темноту чердака. Ник зажег свет и последовал за ней внутрь помещения. Бросив взгляд на груду коробок, он произнес:

– Катерина никогда ничего не выбрасывала?

– По крайней мере, я этого не видела. Если перстень в доме, он должен быть здесь.

Как всегда при воспоминании о тете, Елена захватила волна легкой грусти и нежности. Она знала, что тетя обожала всех своих племянниц и племянников, но с Еленой ее связывали особые узы. Видимо, из-за того, что у самой Катерины детей не было.

Она поспешила открыть окно.

– С чего начнем? – Ник вынул из коробки толстый пыльный том.

– На этой стороне комнаты я все обыскала и рассортировала. – Елена махнула рукой в другую сторону. – Смотреть надо здесь.

– Круто. Военные фляжки. – Ник наклонился, чтобы изучить кожаные фляжки. – А они откуда?

– Видимо, из Новой Зеландии, куда наше семейство иммигрировало в сорок четвертом.

– Во время войны. Приблизительно в это же время иммигрировала и моя семья. Возможно, они приплыли на одном корабле.

– Возможно, – пробурчала Елена. – Хотя, учитывая то, что твоя семья владела кораблями, наши родственники вряд ли общались.

Ник открыл крышку. В воздух взметнулась пыль десятилетий.

– Позволь уточнить. Мои родственники путешествовали первым классом и поэтому не могли общаться с твоими?

Елене было нестерпимо жарко, но расстегнуть кардиган она не решалась.

– Лайоны были фермерами и домашними слугами. Они путешествовали на нижней палубе.

Ник снял ремень и расстегнул очередную пуговицу на своей рубашке.

Елена попыталась сконцентрироваться на своей коробке, перебирая старые газеты и журналы.

По иронии обстоятельств Ник открыл коробку со старинными предметами женского нижнего белья. Он поднял вверх пару огромных панталон из плотного хлопка.

– И то, что обе семьи осели в Долфин-Бей, – всего лишь стечение обстоятельств.

Елена никогда не интересовалась историей своего рода, так как ее родители проживали в Окленде. Но теперь Ник указывал на очевидную связь времен.

– Ладно, возможно, ты прав. И они встречались.

– Думаю, не просто встречались. Скорее всего, бабушка и дедушка Катерины работали на моих предков.

Елена поклялась себе, что сожжет все коробки с их содержимым при первой же удобной возможности.

– Может быть, им предлагали работу.

– То есть ты допускаешь, что семейство Мессена – не монстры?

Кардиган жег Елену, как раскаленная печь. Отчаявшись, она распахнула его и облегченно вздохнула. Разрез платья безнадежно обнажил ключицы, но ей было уже на это наплевать.

– Я вас и не считала таковыми. Тете Катерине нравилось работать у вас.

Тишина в ответ на ее спокойный комментарий лишь подчеркнула пропасть, существовавшую между образом жизни и состоянием двух семей. Но это и к лучшему, потому что близость Ника заставляла Елену ежеминутно забывать об этом.

Она открыла следующую коробку, из которой вырвался клуб пыли, заставляя ее глаза чесаться.

Слишком поздно думать о том, что стоило снять контактные линзы во время переодевания.

Ник выронил сковородку. Когда она взглянула на него, Ник перехватил ее взгляд и слегка приподнял бровь. Холодное напряжение куда-то испарилось.

Елена постаралась сконцентрироваться на содержимом очередной коробки, которое выглядело как набор инструментов инквизиции.

– Знаю, о чем ты думаешь, – усмехнулся Ник, осторожно приподнимаясь, чтобы не задеть потолок. – Это не набор для пыток. Это кухонная утварь. Служит для подвешивания окорока над огнем. У нас дома тоже есть такой набор.

Елена взглянула на часы, хотя ей с трудом удалось сфокусироваться, так как глаза резало из-за контактных линз.

– Тебя беспокоят линзы?

– Доводят меня до сумасшествия. Я сниму их, когда пойдем вниз. – Когда Ник уйдет.

Ник захлопнул крышку коробки с грохотом, разлившимся эхом в темноте ночи.

Снова повисло молчание.

– Черт, – тихо произнес Ник. – Почему ты пытаешься противиться своему желанию?

Глава 7

Елена уставилась на Ника:

– Никак не могу понять, зачем я тебе нужна. – Я хотел тебя все эти шесть лет.

– Мы почти не виделись.

Ник нахмурился:

– Я был очень занят.

Увеличивая свой капитал и встречаясь с бесконечной чередой длинноногих девиц, которые мгновенно ему надоедали. И еще пытаясь всеми способами избегать Елены, которая напомнила бы ему о той самой ночи.

И теперь Елена заставила его признаться в правде, которую он все это время пытался игнорировать.

Она потребовала от него честного ответа, и он сделал признание в самый неподходящий момент: когда они остались наедине. Ника безнадежно тянуло к Елене.

По крыше дома застучал тропический дождь.

Елена протерла глаза, чего делать не стоило, поскольку одна из ее линз упала. Выругавшись себе под нос, она нагнулась, чтобы поискать ее, хотя сослепу сделать это было довольно трудно.

Внезапно она почувствовала тяжелое дыхание Ника совсем рядом.

– Лучше сядь, пока не выпала вторая.

– Нет. Мне надо ее найти, хотя, возможно, она потеряна навсегда.

Чувствуя, как под глазами предательски растекается тушь, Елена продолжала поиски.

Что-то сверкнуло, но оказалось, что это всего лишь бисеринка. В этот момент порыв ветра распахнул окно, и Елена вскочила, чтобы захлопнуть его.

В тот же момент Ник поспешил захлопнуть второе окно, а затем в один прыжок оказался у нее за спиной.

– Ты когда-нибудь слушаешь, что тебе говорят? – Низкий, пронизанный нетерпением тембр его голоса прозвучал так же раскатисто, как отдаленное эхо грома за стеклом. Он обнял ее сзади, прожигая тонкий трикотаж кардигана. – Тебе стоит присесть.

Елена опустилась на антикварный стул. Ник подошел к ней и слегка нагнулся. У Елены перехватило дыхание, когда он навис над ней, а от вида его сверкающей бронзовой кожи, просвечивающей через рубашку, она была близка к потери сознания.