Кажется, она читала откровения его бывшей личной помощницы о том, как она подбирала туры для Ника и его очередных пассий.
– Обычно я не дарю подарки. Не тогда, когда…
– Великолепная стратегия, – улыбнулась Елена. – Зачем обольщать девушек, за которыми стоит длинная очередь других претенденток.
В воздухе повисло молчание. В полной тишине казалось, что Елена и Ник остались в этом мире одни.
Ник нахмурился:
– А я слышал, что очереди нет.
Возможно, из-за того, что она просто не успевала формироваться: так быстро он менял подружек.
В следующий момент Елена выпалила слова, которые не успела обдумать:
– Может, если задержишься с кем-то на определенный срок, очередь успеет выстроиться?
Ник опять был слишком близко. Елена видела, как пульсирует жилка на его шее. Пот не может казаться сексуальным, но внезапно капельки воды, струящиеся по его груди, завели ее, как ничто другое.
Ник поставил руку на стену за спиной Елены, перекрывая ей путь к отступлению.
– Обязательства не входят в мое расписание. – Может, стоит его пересмотреть. – Хотя это меня уже не интересует. У меня есть Роберт.
Не было у нее никакого Роберта, и эта вынужденная ложь разлилась румянцем по щекам Елены.
– Я рад, что между нами все предельно ясно.
– Кристально ясно. – Но интонации Ника не смогли обмануть Елену. Казалось, ему понравилось, что она снова упомянула имя друга.
Ник приподнял лицо Елены за подбородок.
– Так мы – всего лишь друзья?
И в следующий момент он медленно начал приближаться к ее губам, оставляя ей шанс в последний момент увернуться.
Жар окатил Елену с макушки до кончиков пальцев ног. Она могла отказаться. Сделать один шаг назад, и, возможно, только возможно, магия их притяжения закончилась бы, как завершилась мистическая история отношений отца Ника и ее тети.
С другой стороны, теперь не существовало никаких препятствий для их отношений с Ником.
Поцелуй становился все глубже. Елена привстала на цыпочки и обняла Ника за шею. Никогда в жизни она не чувствовала себя настолько живой, не считая шести лет назад.
Эта мысль должна была остановить ее. Но к этому моменту в эмоциональной пустыне, в которую она попала после ночи с Ником, наконец появился манящий оазис.
Елена хотела быть любимой. Она не желала оставаться одна. До этого ее поиск мужа ограничивался набором статистических данных: добрый нрав и приятная внешность, но теперь она начинала понимать, что этого никогда не будет достаточно. Теперь она знала, что существует химия отношений.
С одной стороны, Ник подходил ей просто идеально. Этой химии с ним было через край.
Если бы с Ником у нее был прекрасный секс и надежда на брак, она бы стала самой… счастливой.
Ник не желал отпускать ее, впиваясь в губы Елены так, словно желал целовать ее бесконечно.
Сделав короткий вдох, Елена прильнула к нему.
Надежда на брак с Ником? Самая большая ошибка в ее представлениях о Мессене. Просто она испугалась, что через пару минут потеряет его навсегда.
Если она хочет Ника, ей придется пойти на риск. Ей придется сражаться за него.
Пальцы Елены уже добрались до ремня на поясе брюк Ника и нащупали маленькую пуговицу под ним.
Удивленный этим жестом собственницы, Ник оторвался от губ Елены и пробормотал:
– Я должен улетать рано утром.
Елена смогла побороть шок от того, как быстро Ник подтвердил то, что эту ночь они проведут вместе. Он уже объяснял Елене, что летит завтра в командировку.
– Да.
– Тебе все равно?
Ей было совсем не все равно, но Нику ни к чему это знать. Она решила пойти на риск и попытаться построить с ним отношения.
Елена слабо улыбнулась:
– Я тоже здесь всего на пару дней, потом улечу в Сидней.
Ник запустил пальцы в ее волосы.
– Если что, предупреждаю – обычно я встречаюсь с женщинами в свободное время, что чаще всего случается во время парусных регат.
Для Елены это не стало новостью. Ее босс был яхтсменом, и она привыкла видеть его фотографии во всех журналах, посвященных этому виду спорта. И имя Ника часто встречалось на страницах журналов.
– А ты часто бываешь на регатах.
Дыхание Ника обдувало щеку Елены жаром с привкусом шампанского, выпитого им на свадьбе.
– Так и есть.
– На них ты бывал со многими женщинами.
Альбом выскользнул у Елены из-под мышки и грохнулся об пол, словно подтверждая ее слова.
Ник обнял Елену за плечи, и от этого прикосновения каждая клеточка ее тела завибрировала.
– Согласно желтой прессе. Но мы оба знаем, что это – ненадежный источник информации. – Ник склонил голову, приближаясь к губам Елены. – Только скажи, и я оставлю тебя в покое.
Елена не хотела останавливаться. Она хотела большего.
– Но почему я?
– По какой-то странной причине ты всегда привлекала меня. Ты мне нравишься.
Месяц назад, на улице Окленда, этих слов оказалось недостаточно. Но теперь, когда их тела вибрировали в унисон и когда противоречия между их семьями были разрешены, отношения внезапно показались Елене возможными.
Коснувшись подбородка Ника, она привстала на цыпочки и коснулась его губ. Через мгновение он уже прижимал ее к себе, а Елена обнимала Ника за шею, чувствуя, как разливается жар чуть ниже живота от каждого нового прикосновения.
– Так лучше, – улыбнулся Ник очаровательной улыбкой, которая заставляла детей виться вокруг Ника, а дам в возрасте начинать с ним светскую беседу.
Но на этот раз все это было для нее одной.
Когда нежные губы Ника снова коснусь губ Елены, она наконец поняла природу очарования Ника. Несмотря на накачанный торс и жесткие черты лица, он был беспредельно нежен и внимателен, что заставляло женщин таять.
Он замечал каждую мелочь, как в случае с цветом глаз Елены и контактными линзами.
Елена почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног в буквальном смысле. Ник приподнял ее, и наконец они оказались в спальне.
Елена бросила взгляд на широкую роскошную кровать, украшенную в традиционном Мидиносском стиле, – ложа для новобрачных.
По иронии судьбы это была та же комната, где они занимались любовью шесть лет назад.
Лунный свет освещал постель рассеянным светом, проникающим через тончайший тюль, украшавший окно.
Ник сбросил рубашку, обнажая умопомрачительные плечи и широкую грудь, и снова вернулся к Елене. Ощущение его кожи вызвали у Елены головокружение. Прикосновение его груди ощущалось так, словно она снова обрела дом.