Макс открыл огонь и покосил мутантов очередями, подошел к спасенному. Это был русоволосый мужчина немного за сорок, худой, очень высокий, с тонким горбатым носом и ртом-ниткой.
– Спа-спасибо, – прохрипел он. – Если б легкой а… атлетикой не занимался, задрали бы. И с… съели. Хоть во мне и есть о… особо нечего.
Андрей и Макс представились по очереди, спасенный назвался Юрием Егоровичем и изъявил желание ехать на базу. Всю дорогу он рассказывал, как остался один, сбежал от бандитов, которые хотели заставить его на них работать, ведь он офицер запаса и умеет обращаться с оружием. Потом на него напали измененные, от половины он отбился, но понял, что со всеми не справится, и тут увидел колонну из четырех машин.
Потом он стал перечислять, что умеет ремонтировать машины, в девяностые работал электриком, потом – строителем, в общем, он очень полезный человек.
Под конец пути его болтовня так утомила Андрея, что слушал он Юрия через слово. Взбодрился, только когда «бардак» резко свернул с трассы и поехал в лесополосу. Андрей не стал выяснять, в чем дело, и устремил грузовик по насыпи вслед за «КамАЗами» – машину затрясло, Юрий замолчал, вцепился в подлокотники, вжался в кресло.
– Чт-т-то п-п-роис-сход-д-дит? – заикаясь от тряски, бормотал он.
Андрей не знал и потому не отвечал. Въехав в лес, он оставил грузовик и побежал к «бардаку», который отъехал чуть дальше и замаскировался между сосновых стволов. Но ответ нашелся прежде, чем Андрей добежал до машины Макса: по дороге на юг проехала колонна бронетехники. Он замер, попятился к сосновому стволу.
– Внимание всем выжившим, – громыхал громкоговоритель. – Внимание, мы ищем выживших! Это спасательная операция!
Андрею показался знакомым голос вояки. Сейчас остановятся… Но колонна покатила себе дальше: то ли вояки не заметили выживших, то ли поняли, что с ними не хотят иметь дел.
Подождав, пока они исчезнут из вида, Андрей вернулся к машине и за голову взялся: он въехал в огромную лужу, и машина увязла в грязи. Юрий ходил вокруг грузовика и дергал бровями, а Андрей не представлял, как будет выезжать.
– Сможешь сам выбраться, или помочь? – Юра указал на машину. – У меня в любом случае опыт побогаче, водительский стаж целых двадцать четыре года!
Андрей молча сел на место пассажира, проводил взглядом проехавший мимо «бардак», первый «КамАЗ», второй. Юрий завел мотор, плавно тронулся, играя сцеплением – машина поехала, разбрызгивая грязь, и вскоре выкатила из болота. А вот по насыпи удалось заехать только с третьего раза.
В итоге на базу прибыли уже под вечер. Таня услышала рев моторов издали и выбежала к воротам, распахнула их. Грузовик и «бардак» въехали на огороженную территорию, где сияла отраженным светом маковка храма и квадратную клумбу окружали серые дома с покатыми бетонными крышами – три дома справа и три слева. Андрей отметил, что нарисованная мельница на строении, что справа посередине, проступила ярче, видимо, Татьяна от нечего делать решила приукрасить место их нового проживания.
По асфальтовой дорожке навстречу катилась Валентина, махала рукой, улыбалась от уха до уха. Марина смотрела на Таню с вызовом, ее рука невольно легла на эфес катаны. Игорь и Макар стояли чуть в стороне.
– Добро пожаловать к нам, – улыбнулась Таня. – Вы, наверное, проголодались. Давайте пройдем в столовую, за ужином и познакомимся.
На ужин была картошка в мундире и грибы. Заметив удивленный взгляд Андрея, Таня объяснила:
– Тут прямо за забором растут, на пнях.
– С ума сошла? А если бы мутанты…
Таня обезоруживающе улыбнулась:
– Я успела бы убежать. Не злись. Вкусно же!
И правда было вкусно.
Валентина положила себе грибов и пару картофелин, представилась. Затем представилась Таня. Когда пришла очередь гостей, Влад взял черную тетрадь и записал их. Марине оказалось тридцать лет, она работала журналистом и ничего полезного не умела, потому изъявила желание работать в школе. Игорю было пятьдесят шесть, он умел многое, но без руки не мог полноценно работать, мог только координировать. Юрий начал перечислять свои заслуги и умения, и Влад остановил его, потому что закончилась страница. Валентине неделю назад исполнилось пятьдесят восемь, она просила называть ее не сестрой, а матушкой. До жизни в монастыре она работала кондитером, потом – поваром в санаторской столовой. Когда от рака умерла ее единственная дочь, ушла в монастырь.
Четырнадцатилетний Макар пообещал прилежно учиться и помогать взрослым. Потом вновь прибывшие поклялись, что обещают уничтожать мутантов, кем бы те ни были в прошлом.
– Давайте ужинать, – улыбнулась Таня, – и я покажу вам ваши комнаты, уже все подготовила, даже с запасом.
– Спасибо, – проговорила Марина, отправила грибы в рот и зажмурилась: – Ммм, обалденно! У меня нет такого кулинарного таланта. Зато я умею рыбу ловить.
– Не сомневаюсь, что это правда, – сказал Макс, усевшийся рядом с ней, его глаза сияли. – Но ты ж понимаешь, что рыбу нам теперь не достать, разве что когда встанет лед – муты оккупировали водоемы.
Попал парень, подумал Андрей и мысленно пожелал ему удачи. Марине же пока было не до женихов, все силы уходили на то, чтобы пережить свое горе, смириться с утратой.
Таня призналась:
– Грибы готовила матушка Валя. Чувствуется рука профессионала.
– Дааа, – мечтательно протянул Юрий, зажмуриваясь. Наверное, он вспоминал свою маму или жену.
Поужинав, Андрей вместе с Таней отправился показывать спасенным их комнаты, остальные пошли разгружать грузовик, через десять минут к ним присоединился Андрей и Юрий, и вскоре продукты снесли в столовую, книги – в пока пустующий дом возле храма.
Макс завел руки за спину, потом показал на середину квадратной клумбы:
– Вон там надо построить мастерскую. Чуть правее – школу, левее – библиотеку. В следующий раз надо сделать набег на магазин, где продается всякая электрика, попытаюсь смастерить ветряки.
Вокруг него собралось все взрослое население.
– А не проще ли готовые найти? – предложил Юрий.
– Нет. Они аккумуляторные, а через пару лет все аккумуляторы сдохнут. Мои ветряки будут попроще и понадежнее. И надо не забыть радиоизотопные генераторы поискать.
Андрей держал Таню за руку, молчал и мысленно рисовал огромное здание мастерской, и школу, и библиотеку. И людей, суетящихся во дворе, детей всех возрастов, и жизнь его наполнялась смыслом…
Из фантазий его вывел звонкий женский голосок, тающий в вечернем полумраке. Голос то взлетал, то падал, то кружился осенними листьями. Это девочка Света покинула свое убежище и пела, мастеря венок из порея.
Заметив, что все смотрят на нее, она приложила ладонь ко рту и спряталась за столовую. Макс тоже смотрел на нее. Улыбнулся и сказал: