Поэтому Вин пока воздержалась от каких-либо действий. Придет время, и она ударит.
Хэм и Дему устроили своих людей, после чего маленький почетный караул, включавший Хэма, Призрака и Дему, собрался вокруг Вин и Эленда. Последний кивнул человеку Сетта, и тот повел их по боковому коридору.
«Мы не идем к подъемникам», – подумала Вин.
Бальный зал Гастинга был на самом верху центральной башни. В те времена, когда Вин посещала здешние балы, ее поднимали наверх в одном из четырех лифтов, который тянули люди. Нынешний владелец Гастинга или не хотел терять живую силу, или…
«Он выбрал самую высокую крепость в городе, – продолжала рассуждать Вин. – Ту, в которой меньше всего окон».
Если Сетт поднимет все лифты на вершину, врагу будет очень трудно отвоевать крепость.
К счастью, этим вечером идти на самый верх пешком не пришлось. Поднявшись на два марша по изогнутой каменной лестнице – Вин приходилось придерживать подол платья, чтобы не подметать каменные ступени, – проводник привел их в большое круглое помещение с витражными окнами по всему периметру и поддерживавшими потолок колоннами.
«Второй бальный зал, видимо?» – с невольным восхищением подумала Вин.
Стекла не были подсвечены, хотя по другую сторону наверняка находились углубления для светильников. Сетта, судя по всему, это нисколько не беспокоило. Он сидел за огромным столом в центре зала. И не просто сидел.
– Ты опоздал! – вместо приветствия выкрикнул он. – Поэтому я начал без тебя.
Эленд нахмурился. В ответ на это Сетт от души расхохотался, размахивая куриной ножкой.
– Мальчик, похоже, нарушение этикета тебя потрясло больше, чем то, что я привел войско и намереваюсь завоевать твой город! Но, видимо, в Лютадели так заведено. Садись, пока я сам все не съел.
Эленд протянул Вин руку и провел ее к столу. Навострив свои «оловянные уши», Призрак занял пост возле лестницы. Хэм расставил десятерых своих людей так, чтобы они могли наблюдать за двумя входами – за тем, через который они вошли, и дверью для слуг.
Сетт словно и не заметил солдат. Собственных его телохранителей было меньше, чем людей Хэма, но хозяина это, похоже, нисколько не волновало. В зале также присутствовал сын Сетта – молодой человек, сопровождавший его на совещание Ассамблеи.
«Один из них рожденный туманом, – размышляла Вин. – И я думаю, что скорее отец».
Эленд усадил ее, опустился на стул рядом, и они оказались прямо напротив Сетта. Тот почти не отвлекался от еды, пока слуги приносили блюда для Вин и Эленда.
«Куриные ножки, – думала Вин, – и овощи с подливкой. Намеренно простецкий ужин, чтобы Эленд чувствовал себя неуютно».
Эленд не сразу взялся за еду. Некоторое время он с задумчивым выражением на лице просто сидел и смотрел на жующего Сетта.
– Будь я проклят, – снова заговорил тот. – Вкусно! Ты не имеешь понятия, как трудно достать во время путешествия нормальную пищу!
– Почему вы захотели поговорить со мной? Вы же знаете, что меня невозможно убедить голосовать за вас.
– Я подумал, это может оказаться интересным, – пожал плечами Сетт.
– Из-за вашей дочери? – предположил Эленд.
– Вседержитель, нет! – засмеялся Сетт. – Оставь дурочку себе, если хочешь. День, когда она сбежала, был одной из немногих моих радостей за последний месяц.
– А если я буду угрожать, что причиню ей вред?
– Не будешь.
– Уверены?
Сетт улыбнулся в свою густую бороду и наклонился к Эленду:
– Я знаю тебя, Венчер. Я следил за тобой, изучал тебя много месяцев. Кроме того, ты был так добр, что прислал одного из своих друзей шпионить за мной. Я многое о тебе узнал от него!
Эленд не смог скрыть невольное беспокойство – Сетт рассмеялся.
– Честно, ты же не думал, будто я не узнаю одного из товарищей Выжившего? Вы, лютадельские дворяне, так уверены, что за пределами города живут одни идиоты!
– Но вы прислушивались к Бризу. Вы позволили ему присоединиться к вам, слушали его советы. Кроме того, прогнали его, лишь когда он сблизился с вашей дочерью, к которой, по вашим словам, у вас нет никакой привязанности.
– Он так объяснил тебе причину, по которой покинул лагерь? – продолжая смеяться, поинтересовался Сетт. – Потому что я поймал его с Альрианной? Тьфу ты, да какое мне дело, пусть даже девчонка его и соблазнила?
– Вы считаете, что она его соблазнила? – уточнила Вин.
– Разумеется. Я общался с ним всего несколько недель, и даже мне стало понятно, что с женщинами он обращаться вовсе не умеет.
Эленд взял себя в руки. Он смотрел на Сетта прищуренными, проницательными глазами:
– Так почему же вы его прогнали?
Сетт откинулся на спинку кресла:
– Я попытался переманить его на свою сторону. Он отказался. Я рассудил, что убить его будет предпочтительней, чем отпустить. Но для своих размеров он очень проворный человек.
«Если он и впрямь рожденный туманом, Бриз никак не мог сбежать, разве что ему позволили», – подумала Вин.
– Так вот, Венчер. Я знаю тебя. Я знаю тебя лучше, возможно, чем ты сам знаешь себя, потому что мне известно, что о тебе думают друзья. Только человек с необыкновенными способностями мог заручиться верностью такого скользкого типа, как Бриз.
– И вы считаете, что я не причиню вреда вашей дочери?
– Я это знаю точно. Ты честный – так уж вышло, что мне это в тебе нравится. К несчастью, честными людьми легко пользоваться. Я знал, к примеру: ты обязательно признаешься, что Бриз гасит толпу. – Сетт покачал головой. – Честные люди не созданы для того, чтобы быть королями, парень. Будь я проклят, мне жаль, но так оно и есть. Поэтому я вынужден отнять у тебя трон.
Секунду Эленд молчал, потом посмотрел на Вин. Она взяла его тарелку и принюхалась, включив свои алломантические чувства.
– Думаешь, я хочу тебя отравить? – снова рассмеялся Сетт.
– Вообще-то, нет, – признался Эленд.
Вин поставила тарелку на место. Она не была столь хороша в этом деле, как некоторые, но очевидные запахи бы не пропустила.
– Вы не стали бы использовать яд, – сказал Эленд. – Это не ваш способ. Вы и сами достаточно честный человек.
– Я просто прямой. Это другое.
– Пока что я не слышал, чтобы вы солгали.
– Это потому, что ты знаешь меня, знаешь и не можешь почувствовать ложь. – Сетт помахал запачканными в жире пальцами. – Я тебе трижды солгал, дружок. Желаю удачи с угадыванием, в чем именно.
Эленд помолчал, изучая Сетта.
– Вы со мной играете.
– Разумеется! Разве ты не видишь, мальчик? Поэтому ты и не должен быть королем. Оставь это дело мужчинам, которые понимают свою собственную испорченность; не позволяй, чтобы оно разрушило тебя.