– У нас на корабле нет юнги.
– Зато у вас есть кот. Это примерно то же самое. – Алексей остановился. – Все. Решайте, куда дальше пойдем, налево или направо?
– Налево, – сказал Нокуар.
– Направо, – решил Шотер.
Земля под ногами снова содрогнулось, а затем мелко-мелко затряслась. Но волна на этот раз не появилась.
– Там что-то есть, – указал в ту сторону, куда он предлагал пойти, Нокуар.
И в самом деле, если как следует присмотреться, то, когда штормовой ветер рвал в клочья туман, во временно образующихся просветах можно было разглядеть какую-то большую темную массу. С трудом – но можно. Хотя, конечно, видение это могло оказаться и игрой воображения. Чего только не увидишь в облаках густого тумана, постоянно перемещающегося и меняющего форму.
Но поскольку выбирать, в какую сторону идти, все равно приходилось наугад, можно было согласиться с предложением Нокуара.
Примерно через сорок шагов стало ясно: то, что Нокуар, а следом за ним и остальные увидели в разрывах туманной завесы, было обманом зрения. Но поскольку они шли по кругу, возвращаться назад не имело смысла.
– Хорошо еще, что местность ровная, – заметил Нокуар.
– Это следствие высокой силы тяжести, – сказал Шотер. – Я как-то раз высаживался на планету с силой тяжести в двенадцать с половиной «же». Так она была вообще плоская, как стол.
– А зачем ты на нее высаживался? – поинтересовался Алексей.
– Просто так, ради любопытства, – ответил Шотер. – Мне нравятся новые планеты. Такие, что не похожи на остальные. И, если есть такая возможность, я стараюсь на них побывать.
– То есть ты проводишь все свое свободное от службы время, летая по другим планетам?
– А что в этом плохого?
– Я не сказал, что это плохо.
– Но явно это подразумевал.
– Вовсе нет.
– А чем ты сам занимаешься в свободное время?
– Я… я езжу в Кан-Да-Кан.
– Ну конечно. Мы видели запись в биоме.
– Нет, я регулярно езжу в Кан-Да-Кан.
– Каждый год на день рождения?
– Примерно раз в неделю.
– Ты это серьезно?
– Абсолютно.
– И что ты там делаешь? Ну, в смысле, когда не спасаешь прекрасных дам?
– То же самое, что и все. Гуляю, ем мороженое, смотрю театральные представления, катаюсь на аттракционах. Или просто сижу на скамеечке на смотровой площадке. Мне нравится там бывать.
– А что мы будем делать, если пройдем полный круг и ничего не найдем? – резко сменил тему разговора Нокуар.
– Вернемся немного назад, ближе к капсуле, и сделаем еще один круг. Харвестер должен быть где-то неподалеку.
– Нам не хватит времени на то, чтобы сделать еще один круг, – уныло произнес Нокуар.
– Второй круг будет вдвое меньше.
Нокуар ничего не ответил – бессмысленно было спорить об очевидном. Тем более что каждый из них и сам понимал: они ограничены во времени настолько, что каждый шаг делает их шансы на удачу не больше, а меньше.
По весьма примерным прикидкам Алексея, они прошли примерно треть круга, когда путь им преградило плотное скопление тумана. По форме оно напоминало удава, проглотившего слона. В своей центральной части, где и подошли к нему переговорщики, туман поднимался на высоту около двадцати метров, где образовывал плоское плато, тянущееся примерно на тридцать-сорок метров в каждую сторону. По краям же густой, словно кисель, туман быстро сходил на нет и тянулся в стороны невысокими выступами, способными ну разве что только коленей коснуться. Смотрелось все это в высшей степени странно, поскольку за пределами «удава» шквальный ветер рвал и трепал туман, сворачивал его в розетки, а затем заставлял взрываться, подобно петардам, скручивал в тугие пружины, которые тут же сжимал до предела, а затем позволял им распрямиться, чтобы они с воем унеслись куда-то вдаль, пронзая другие не менее странные туманные образования. Все вокруг находилось в постоянном, дико хаотичном движении. А «удав» пребывал в глубокой медитативной неподвижности, как будто на самом деле переваривал слона. Казалось, его поверхности можно было коснуться рукой. Что и попытался сделать Нокуар. Рука провалилась в туман до середины предплечья. Смотрелось это жутковато – как будто руку отрубили. Энсину это, видно, тоже не понравилось – он резко выдернул руку из тумана и прижал к груди.
– Все нормально? – спросил Алексей.
– Да… А что может быть не так?
– Пойдем напрямик или в обход?
– Это обычный туман, – сказал Шотер.
– Я бы не сказал, что обычный, – ответил Нокуар. – Почему он такой плотный и густой?
– Я тебе с ходу могу назвать два десятка возможных объяснений этому явлению. А подумав, назову еще два десятка. Особенность атмосферных потоков, неровность грунта, гравитационная аномалия, залегание близко к поверхности определенных минералов, русло подземной реки или же просто какая-то подземная пустота. Что тебе больше нравится? – Шотер зачерпнул полную пригоршню необычного тумана. Туман медленно струился у него между пальцев и широкими белесыми полосами стекал на землю. – Кстати, и химический состав тумана может отличаться от того, что вокруг.
– А самое главное, внутри этого «удава» может оказаться не слон, а харвестер, – сказал Алексей и решительно сделал шаг вперед.
Раз – и он провалился в белесую, молочно-белую пустоту. В самом деле, если бы не тяжесть в пару «же», висящая гирями на непривычных к такой нагрузке руках и ногах, могло бы создаться впечатление, будто ты летишь в пустоте. В которой нет ни лева, ни права, ни верха, ни низа, ни покрышки, ни дна, ни утра, ни вечера…
Слева появилась сначала чья-то рука. Затем – шлем. В шлеме – голова Нокуара.
– Странно здесь, – сказал фортан.
– Еще бы не странно, – усмехнулся Алексей.
– Может, мы зря сюда забрались?
– Может, и зря. Но раз уж забрались, нужно идти. Чтобы выбраться. Где Шотер?
– Я здесь.
– Пока ты только голос в ухе.
– Здесь.
В отличие от Нокуара, появлявшегося по частям, Шотер разом вывалился из тумана. Притом с той стороны, куда собирался направиться Алексей.
– Слушайте, отсюда надо выбираться, – быстро заговорил Шотер. – Я что-то тут видел.
– Что тут можно увидеть? – хмыкнул Алексей. – Вокруг один туман.
– Здесь есть что-то, – стоял на своем Шотер. – Что-то… что-то живое…
– На Три-Два-Пять нет жизни.
– Знаю, я не идиот! Но я что-то видел!.. Что-то определенно живое.
– Тебе точно не почудилось?
– Тихо.