– Смею напомнить, фортуан командующий, землянин такого никогда не говорил, – сказал капитан У-Ней. – Это вы утверждали, что он гениальный переговорщик.
– Ну какая разница! – взмахнул рукой О‑Фар. – Главное, что у нас есть специалист, который может заняться этим вопросом.
– Смею напомнить, фортуан командующий, этот специалист сейчас на Три-Два-Пять ведет переговоры с сайтенами.
– Ну, вот и отлично! Если переговоры пройдут успешно, – а я в этом ничуть не сомневаюсь, в противном случае сайтены уже поставили бы нас в известность, какую смерть они уготовили нашим переговорщикам, – это позволит землянину поверить в собственные силы.
– Смею напомнить, фортуан командующий…
– Ну, сколько можно, фортуан капитан?!
– Землянин приписан к нам всего на две недели.
– Это – четырнадцать дней, – ввернул Бо.
– Я знаю, сколько дней в неделе! – рыкнул на него командующий. – И я знаю, как убедить землянина продлить контракт, – закончил он уже совершенно спокойно. Потому что ни секунды не сомневался в том, что действительно может это сделать.
– Могу я поинтересоваться, фортуан командующий, каким образом вы собираетесь это сделать?
– Не можете, фортуан капитан.
– Но землянин приписан к личному составу моего корабля.
– Фортуан капитан, – О‑Фар не стал повышать голос, но добавил в него немного металла. – У Объединенной службы безопасности Фортана есть секреты, которые я не имею права разглашать.
– Да что там! – едва не подпрыгнул на месте Бо. – У нас на землянина компромат!
– Прекрати нести чушь! – возмущенно воскликнул О‑Фар. – Прошу вас, фортуаны, не слушайте его! Он сам не знает, что несет!
– Возможно, – не стал спорить робот. – Однако, будь я неправ, разве мое замечание вызвало бы столь бурное проявление эмоций?
– Фортуаны! Прошу вас не зацикливаться на контрабандистах и переговорщике. Возможно, его помощь нам и вовсе не понадобится, если мы найдем в этом деле какие-то другие зацепки. Прошу вас, фортуан командир, продолжайте ваш рассказ.
– Ну, в общем, в самом доке, помимо недособранного катера и пусковой торпедной установки, мы более ничего примечательного не обнаружили. – У-Кар развернул на экране сразу четыре окна, на которых демонстрировались записи с видеокамер четырех космодесантников, обследующих разные закоулки дока. Везде – горы хлама, покореженного железа, какое-то изъеденное космической плесенью тряпье и разбитая техника. Похоже, док давно уже использовался на станции как свалка никому не нужного барахла. До тех пор, пока кто-то не начал собирать здесь из подручного хлама одноразовые лейеры. Лейер и пусковая установка были тщательнейшим образом засняты и отсканированы для воспроизведения голограмм в натуральную величину. Если потребуется, можно даже изготовить точные копии. После этого на них были установлены гравитационные мины направленного действия, так чтобы полностью уничтожить сами объекты, но не повредить обшивку станции. Короче, с этим все ясно. – У-Кар ладонью смял все четыре окна в один комок и закинул его в угол экрана. – Теперь – самое интересное. – Десантник выдернул новую иконку и растянул ее. – Съемка с моего шлема.
Четверо космодесантников, возглавляемые У-Каром, державшимся чуть левее основной группы, быстро пересекли ангар вдоль внешней стены. Перед ними находилась узкая дверь, такая же обшарпанная и потравленная космической плесенью, как и все в четвертом блоке.
– Комната для персонала, – коротко прокомментировал У-Кар.
Тем временем У-Кар на экране движением пальцев послал двух человек из своей группы взять под контроль находящиеся неподалеку двери, ведущие на склад и в мастерскую.
Прижавшись спиной к стене возле двери, возле которой он находился, У-Кар двумя пальцами едва коснулся дверной ручки, чтобы убедиться, что дверь не заперта и открывается в обе стороны. Один из космодесантников неслышно подкрался к двери с другой стороны, осторожно подцепил ручку кончиками пальцев, точно до первых сгибов, а затем резко рванул ее на себя.
У-Кар первым ворвался в небольшую комнату, которая, в отличие от дока, была ярко, пожалуй, даже слишком ярко освещена. Большая осветительная панель, какие обычно устанавливают в доках, ангарах или складских помещениях, висела на потолке. Вторая такая же панель стояла, прислоненная к противоположной от входа стене. И обе были включены на полную мощность.
Трое рептилоидов-дусамаков в затасканных до дыр рабочих комбинезонах сидели в центре комнаты на скатанных циновках. Между ними стоял низкий круглый столик с едой – куски мяса в желтом соусе, крупно нарубленные овощи, тоже в какой-то заливке, разноцветные кубики, по виду напоминающие желе или мармелад.
– Оставайтесь на своих местах! – скомандовал У-Кар, направив на рептилоидов парализатор. – А вот руки уберите-ка за головы!
Глядя на космодесантника большими, круглыми, немигающими глазами, будто завороженные, рептилоиды медленно подняли руки и сцепили когтистые пальцы на затылках.
– Ну, молодцы, – улыбнулся У-Кар. – Чувствую, у нас с вами проблем не будет. Ты! – указал он стволом парализатора на ближайшего к нему дусамака. – Медленно вставай на колени и ползи ко мне. Руки не опускать!
Рептилоид молча встал на колени и, вперив в космодесантника гипнотизирующий взгляд немигающих глаз с вертикальным разрезом узких зрачков, пополз к нему.
– За все то время, что мы там находились, эти… штуки не издали ни звука.
– Любое нормальное разумное существо на их месте, увидев вооруженного человека, тычущего в него парализатором, тут же принялось бы возмущенно кричать: «Кто вы такие?» и «Что вам от нас надо?» – авторитетно заметил Бо. – Это если действительно не в курсе, что происходит. Те, что виноваты, обычно кричат: «Мы ни в чем не виноваты!» и «Это какая-то ошибка!».
На этот раз его реплика осталась без ответа. А может, ее и вовсе не услышали.
– Почему «штуки»? – спросил у космодесантника капитан У-Ней.
– Сейчас увидите, фортуан капитан. – У-Кар провел по экрану пальцем, и картинка раздвоилась. – Это записи с фронтальной и правой боковой камер моего шлема.
У-Кар на левой стороне экрана, перехватив парализатор одной рукой, быстро затянул на запястьях рептилоида силовые наручники.
– Поднимайся и на выход!
Дусамак плавно поднялся на ноги, будто перетек из одного положения в другое. Но при этом остался стоять на полусогнутых ногах. Для большинства рептилоидов, имеющих колени, выгнутые вперед, это было нормальное положение. Переступив дважды с одной ноги на другую – это тоже нормально для рептилоида, – он двинулся к выходу, где его ждал другой космодесантник.
Дусамак переместился в левую половину экрана. У-Кар сейчас наблюдал за двумя другими рептилоидами, но его боковая камера видела и того, которому он уже сковал руки.