И он не ошибся.
– Вы не Кэрри Холден, – сказала молодая женщина.
Проклятье.
– Будьте готовы выступить по моей команде, – раздался напряженный голос командира.
– Прошу прощения? – переспросила пожилая женщина.
Ответа не последовало. Послышался шум сдвигаемой мебели и борьбы, потом невнятные крики.
– Держи ноги! – прорычал мужчина.
– Вперед! – приказал командир. – Вперед, немедленно!
Через две секунды команда на глазах у Доминика вбежала в круг света перед домом. Все пятеро держали в руках штурмовые автоматы «Хеклер и Кох» и мчались к двери плотной группой, точно кувалда, устремившаяся к наковальне.
Трэвис в последний раз лягнул журнальный столик для создания общего шума, повернулся и побежал к позиции, которую наметил заранее. Женщины уже заняли свои – Пэйдж за поворотом в коридор, Кэрри за железной печкой. Последняя успела вооружиться собственным пистолетом – «Беретта 92 FS», – пока в комнате царила тишина.
Трэвис добрался до своего укрытия – стойки на кухне, опустился за ней на колени, вытащил «ЗИГ» и направил его на дверь.
Он уже слышал шаги по гравию перед домом. Оставались секунды.
Три прекрасно защищенные огневые точки, откуда удобно вести огонь в одном направлении, а противник не ожидает, что ему окажут сопротивление.
Трэвис сделал вдох и поудобнее пристроил руку на стойке.
Он слышал, как они преодолели последний участок дорожки. Тот, кто бежал первым, даже не замедлив шага, с разбега ударил плечом в дверь. Послышался треск, и она распахнулась внутрь.
Доминик не ждал стрельбы. Команда должна была взять ситуацию под контроль. В самом крайнем случае они могли выпустить пару-тройку очередей для устрашения, но и это маловероятно. В отряд входили профессионалы, которые знали, как произвести впечатление без шума. К тому же они получили четкий приказ: взять всех живыми. А перестрелка являлась совершенно ненужным риском.
Сам Доминик получил аналогичный приказ. Его роль состояла в том, чтобы, если потребуется, вывести из строя машину людей из «Тангенса». Для этого хватит одного выстрела в капот. Во всех остальных случаях он не должен был открывать огонь.
И только если события выйдут из-под контроля – весьма невероятный сценарий – и посетители сумеют ускользнуть от команды, Доминику следовало их уничтожить.
Но он не сомневался, что до этого не дойдет. План с подставной Кэрри Холден провалился – что показалось ему весьма забавным, – но в остальном все будет проще некуда.
Именно об этом он думал в тот момент, когда затрещала входная дверь и сразу же раздались первые выстрелы. Доминик поморщился и сорвал наушник, но успел понять, что слышит: команда и не думала стрелять – выстрелы были одиночными и более крупного калибра. «Смит и Вессон» – пожалуй, так. Ему показалось, что стреляли и из автоматов, но все закончилось очень быстро.
Три секунды – от начала и до конца.
В наступившей тишине Доминик услышал, как пульсирует кровь у него в ушах. И еще шорох ветра у входа в долину. В воздухе кружились снежинки.
Он надел наушник, но еще очень долго ничего не слышал.
Трэвис стоял и изучал поле боя. Его взгляд перемещался от одной ключевой точки к другой, в порядке их значимости.
Пэйдж и Кэрри не пострадали.
Все тела в дверях лежали совершенно неподвижно.
Никто больше не пытался войти в дом. Никаких шагов или голосов. Только темнота и снег.
Подставная Кэрри все еще лежала возле стула. Она не пришла в сознание и не пострадала.
Женщины вышли из своих укрытий и посмотрели друг на друга и на Трэвиса.
Он подошел от кухни к входной двери, продолжая держать тела под прицелом. Внимательно их оглядел – каждый получил по меньшей мере одну пулю в голову, и Трэвис почувствовал, что напряжение немного отступило.
Но через секунду он снова напрягся.
Пять тел.
Чейз вспомнил, что подставная Кэрри показала пять пальцев на одной руке, потом добавила еще один и пожала плечами.
Пять, может быть, шесть.
Если существует еще и шестой, где он сейчас? Почему не явился вместе с пятеркой?
Трэвис подумал о местности вокруг дома и тут же получил ответ. По его спине пробежал холодок.
Наблюдатель засел где-то наверху. Почти наверняка он вооружен.
Трэвис заметил наушники у всех трупов, наклонился, взял один из них и засунул в ухо.
– Ты меня слышишь? Ты хорошо слышишь? Это дыхание одного из твоих друзей.
Он ждал.
Ответа не последовало.
Трэвис надеялся, что он говорил с пустотой. Но сильно в этом сомневался.
Доминик уже повернул микрофон так, чтобы тот не выдал его дыхание. Однако наушник убирать не стал. Он слушал. Время шло. Стороны пытались вывести друг друга из равновесия.
– Небольшое уточнение, – продолжал мужчина из дома. – Один из твоих друзей дышит. Милая старая леди, которая нам лгала. Вполне возможно, она не является твоим другом – но ведь другие друзья у нее есть? Могу спорить, что она имеет значение для тех, кто тебя нанял.
Доминик почувствовал, как у него в крови закипает адреналин. Он понимал, к чему все это может привести.
– Наверняка она имеет очень близкое отношение к кому-то из твоих нанимателей, – продолжал мужчина. – Кому еще они могли доверить такую важную операцию? Не думаю, что ее отыскали в «Крейгслисте» [13] .
Проклятье. Проклятье.
– Вот что будет дальше, – продолжал мужчина. – Мы втроем, а также ваша леди, выйдем из дома. Плотной группой. Ты не сможешь стрелять из опасения прикончить пожилую женщину. Потом мы подойдем к джипу, сядем в него и уедем. Если ты попытаешься испортить нашу машину, чтобы вынудить нас здесь остаться, мозги старой леди окажутся на снегу. Можешь попробовать проверить, блефую ли я.
Речь закончилась тем, что мужчина бросил наушник на пол – послышался стук пластмассы о дерево.
Он не блефовал. Тут у Доминика не было ни малейших сомнений. И даже если бы он не сомневался в блефе, так рисковать Доминик не мог. Он не знал, кем на самом деле являлась пожилая женщина, поэтому не имел права рисковать ее жизнью.
Такое решение могли принять только другие люди.
Доминик засунул руку в парку, вытащил синий сотовый телефон и дважды нажал на кнопку ответного вызова. Дисплей загорелся – телефон уже набирал номер человека, который звонил ему прошлой ночью.