Из черной «Волги» вылезла Ираида Тихоновна, за ней – верный Поликарпыч.
Удалов хотел было ринуться в дом, чтобы помочь слабым, но волшебник придержал его за локоть.
– Наше время не наступило, – проговорил он.
Ираида не видела мужчин, отделенных от нее вековым дубом, на котором Косорылов, основатель рода купцов, вешал за ноги должников из ясачного племени кожухов и почти все это племя истребил.
Люди в черных масках вытащили из детского дома пожилого сутулого мужчину в очках – директора, а также слабую хрупкую библиотекаршу.
За ними из дверей высыпали детишки – все в новых костюмчиках и крепкой красивой обуви. Возможно, это и было второе желание Марты Викторовны.
Молодцы в масках кинули работников детдома к ногам Ираиды.
– Ну как, – спросила она, – будете признаваться или пойдем по этапу?
– Я не понимаю, в чем нас обвиняют? – спросил директор.
– А ты обернись, жулик, обернись! – прогремела Ираида. – Что ты сделал с нашим детским домом?
И она широким жестом указала на отремонтированный фасад.
– А что? – пискнула Марта Викторовна. – Разве это не красиво? Мы же пять лет у вас денег просили…
– И я вам их не дала, – ответила Ираида. – Так признавайтесь, на какие такие шиши-барыши вы провели капитальный ремонт здания?
– Но вы же знаете, – прошептала библиотекарша. – Это золотая рыбка… А на второе желание мы детишкам обновки сообразили.
– А третье? – рявкнула Ираида.
– Третье мы обдумываем.
– Пожалуй, мы проведем компьютеризацию старших классов, – предложил директор. Он уже не замечал, что стоит перед городским начальством на коленях. Он надеялся, что теперь-то недоразумение рассеется.
– Сначала вы пойдете под суд, – сказала Ираида. – Потому что у вас нет документов, финансовой отчетности и даже планов проведения работ. Вы будете о своих якобы золотых рыбках нашему народному суду очки втирать. Золотых рыбок не бывает.
– Но вы же знаете, – сказала библиотекарша, – вы сами у меня рыбку просили.
– Молчать!
– А средства уже три раза выделялись, но куда-то делись – сказал директор.
– Клевета! Увести арестованных!
Но даже могучим молодцам это сразу не удалось, потому что воспитанники детдома преградили дорогу власти и начали кричать, плакать и даже угрожать.
Волшебник с трудом удерживал Удалова.
Ираида подняла руку, призывая к молчанию.
– Поступило предложение от моего помощника господина Поликарпова, – произнесла она. – Пускай он его озвучит. Мы ведь гуманисты!
– По предложению Ираиды Тихоновны вы немедленно передаете в ее личное пользование так называемую золотую рыбку, а мы с ней соглашаемся забыть о ваших преступлениях.
Тут дети принялись кричать, что им обещаны компьютеры и без компьютеров им не на чем играть и раскладывать пасьянс.
– Дети хотят учиться, – сказал директор.
Но, к его изумлению, дети закричали, что они вовсе не хотят учиться и никогда не будут больше учиться, что нет у них к этому охоты…
– Вот именно, – произнес Минц, которому такие детские крики весьма не нравились. – Дети нашей страны потеряли страсть к знаниям!
– Нет, – отрезала библиотекарша, – никакой рыбки вы не получите!
– Тогда вы отправитесь прямиком в тюрьму, которая давно по вам плачет, – заявила Ираида. – В вашем распоряжении три минуты, чтобы принять решение.
– Можно потрачу желание? – спросил Удалов. – Так хочется!
– Не жалко? – блеснул черным глазом волшебник.
– Не все вам, волшебникам, побеждать в спорах.
– Давай, – сказал Минц, у которого рыбки не было, но равнодушным к событиям он конечно же не оставался. – Дерзай, Корнелий!
Удалов приоткрыл клапан верхнего кармана, в котором таилась баночка с заветной рыбкой, и быстро пошептался с ней.
– Будет сделано, – ответила рыбка и захихикала. Ведь у рыбок есть элементы свободы воли и своеобразное чувство юмора.
Близко поднеся часы к глазам, Ираида уставилась на циферблат.
Она не заметила, как рядом тормознула машина на воздушной подушке. Из машины вышел стройный офицер Фельдъегерской службы, красавец мужчина, он помог встать на ноги библиотекарше и директору, отряхнул им коленки белой перчаткой и вручил директору пакет с сургучной печатью.
– Это еще что такое! – не разобравшись, рявкнула Ираида. – Да я вас!..
И осеклась, напоровшись на официальный взгляд фельдъегеря.
И фельдъегерь сказал:
– Во исполнение государственной программы заботы о сиротках Президент Федерации выделил ассигнования на капитальный ремонт гуслярского детского дома № 1. И лично просит вас, Ираида Тихоновна, не мешать этому благородному делу.
После этого фельдъегерь протянул Ираиде другой пакет и добавил:
– Вам же вручается повестка в суд ввиду возбуждения против вас уголовного дела по разбазариванию средств на ремонт детского дома.
Дети кричали и прыгали, потому что поняли: им купят компьютеры для детских игр.
Фельдъегерь уехал, и куда-то исчезла Ираида Тихоновна.
На что волшебник сказал:
– Ничего хорошего из этого не получится.
– Почему? – возмутился Удалов.
– Потому что Ираида Тихоновна, как и положено, фигура непотопляемая. Ей и три президента не страшны. Отбрешется, откупится, оправдается, но детскому дому этого не простит. Подберется к нему и сменит нелюбимых сотрудников.
– Ну, это мы еще посмотрим! – возразил Удалов. – Пока что ремонт есть, компьютеры будут, справедливость восторжествовала!
– Ну что это за справедливость, – вздохнул волшебник, – если для ее торжества нужны золотые рыбки?
– А я полагаю, – завершил очередную порцию споров Минц, – что ничего от этого не изменилось. В конце концов, все равно ремонт бы сделали и компьютеры купили. А Ираида как была на своем сытном месте, так и осталась…
И они отправились дальше, завершая путешествие по городу, в котором ажиотаж по поводу золотых рыбок уже утихал.
Посреди сквера у Параскевы Пятницы бил фонтан. Только не водяной, а пивной. Кто хотел, подходил и черпал ведрами. Вокруг фонтана ходила чья-то невеста в белом платье и спрашивала, не видел ли кто Васю. А Васю не видели. Он ушел играть в футбол.
Громадный, страшного вида червь, лежавший в кустах, открывал и закрывал пасть, словно ему нечем было дышать.
– Пришелец? – предположил Удалов. – В Бреме такого нету.
Из пасти чудовища с трудом вывалился Никодим в кожаном костюме, попорченном желудочным соком чудовища. Он прильнул губами к морде червя.