— Я тоже не вижу формального повода для принудительной отправки Всевидящей Динны из Дома Семи Зелёных Холмов на родину. Однако, принимая во внимание пожелание хозяев, материалы также будут преданы в Институт Чести и Права. Но я не думаю, что дело дойдёт до суда. Она ничего не совершила…
— Я ещё успею, — заверяет высокую комиссию Динна, мило улыбаясь. Общий эмоциональный фон заметно сдвигается, теперь многие члены комиссии смотрят на нас с симпатией.
— Прошу слова! — Ирочка, до сих пор сидевшая в уголке для свидетелей, встаёт. — Почему вы думаете, что правы именно вы, коллеги? Без разрешения, говорите? А когда бы уважаемый Цанг успел его получить?
— Она права, — внезапно встревает Биан. — Если исходить из полученных данных, времени не было совсем.
— То есть ты тоже считаешь, что каждый может по своему усмотрению вмешиваться в судьбы целых миров? — Ори поворачивается к Биану.
— То есть я считаю, что умение принять ответственное решение в критический момент есть важнейшее качество разумного существа. Биороботы — это к «зелёным».
Я с восхищением смотрю на Биана. Ай да шеф! Ни у кого больше нет такого начальника!
— Ладно… — из Ори будто выпустили воздух. — Я сделал всё, что мог. Дальше пусть решают судьи. Всё!
«Биан… А давай, ты с нами? Я ж балбес… А ты возглавишь группу…»
«Ты полагаешь, мне тоже не вредно посидеть в изоляции на острове? Нет уж, спасибо».
«Ты его не береди, — чуть улыбается Цанг. — В этом великом деле у каждого своя роль. Должен же кто-то держать фронт против «зелёных», пока мы разворачиваем в тылу врагов свою подрывную деятельность?»
«Вот он понимает! Учись, Рома!»
«…Вообще-то довольно просторно живёте. Для столь мелких существ более чем… Только страшновато, если честно. Хоть транспортный пояс не снимай».
Динна разглядывает наше с Ирочкой жилище, держась подальше от края пропасти. Сетка, служащая надёжной преградой несмышлёным ангельским детям, тут не защита, она приходится свирке по колено.
— И правда, не снимай, — озабоченно говорю я. Действительно, мало ли… Бережёного Бог бережёт.
«Когда тебе поставят «хранителя»?» — Цанг тоже разглядывает помещение, но без особого интереса. В отличие от свирки, он бывает в Раю довольно часто, и к облику ангельских обителей вполне привык.
«Да скоро уже, наверное, — Динна всё-таки осторожно подходит к краю. — Наши учёные все в мыле, работают днём и ночью. Не так это просто, оказывается, — приспособить здешнее изобретение к нашим мозгам…»
Цанг сочувственно прядает ушами. У них-то учёные вполне разобрались, и адаптированные кристаллики в сэнсэйском исполнении уже вовсю ставят всем ответственным сотрудникам и группам риска. Похоже даже, всеобщий охват населения сэнсэи закончат раньше хозяев изобретения.
«А это что? Ого, какая композиция!»
Динна осматривает мои шедевры, скромно расставленные Ирочкой по углам на изящных подставках-постаментах. Эрмитаж, да и только…
«А это я пытался изобразить… что смог».
«Не так плохо», — Цанг тоже рассматривает экспонаты, с видом заправского критика-искусствоведа.
«Не так плохо»! Не слушай его, Рома. Ты настоящий талант!»
«Спасибо», — мне действительно очень приятно.
Динна наклоняется, чтобы разглядеть детали. Сегодня на ней умопомрачительно строгий наряд, весьма напоминающий купальник, в каких выступают земные девушки-гимнастки. Длинные рукава, глухой воротник, закрытая спина… Это наряд для полётов, некий аналог ангельских термокостюмов, в каких мы с Ирочкой баловались на Земле. Что касается голых ног, открытых насколько это вообще возможно, то я уже успел понять — скорее земная европейская девчонка согласится напялить на себя паранджу, чем свирская девушка наденет штаны.
«Нет, я всё-таки сниму, — Динна решительно расстёгивает транспортный пояс. — Очень неудобно».
Я сочувственно вздыхаю. Если ангельский пояс напоминает пулемётную ленту, то свирский вариант похож уже на патронную ленту от авиапушки. То ли дело у Цанга — довольно узкая конструкция сэнсэйского пояса с плотно расположенными секциями чем-то похожа на изящный браслет. Всё верно, гости вполне могут прибывать на крышу, спускаться и подниматься на лифте… Однако инструкция неумолима — все без исключения инопланетные туристы, не обладающие естественной способностью к полёту, должны совершать вольные экскурсии в транспортных поясах. У нарушителей этого правила могут быть серьёзные проблемы, вплоть до отказа в дальнейших посещениях Рая. Ангельские строения вообще не слишком приспособлены для нелетучих существ, и несчастные случаи со смертельным исходом никому не нужны. Упавшему с высоты ангельской башни и тем более летающего жилого комплекса вряд ли поможет даже витализатор, ложкой мозги не собрать.
«А твои скоро прибудут?»
«Да не скоро… Жена работает, дочура у прапрабабушки гостит».
Сегодня наша подпольно-революционная ячейка собралась у меня дома, поскольку остров Шушенский — пройденный этап. Напуганные моей выходкой, доктора настояли на отключении подавителя телепатии. Не хватает ещё, чтобы подследственный (весьма ценный) окочурился прямо в СИЗО… Если к тому же учесть, что стройка века на Оплоте Истинного Разума приказала долго жить без моего, скажем так, непосредственного участия, моя изоляция потеряла всякий смысл (во всяком случае пока), и до суда мне изменили меру пресечения на домашний арест. С правом прогулок в пределах планеты, ага. Ангелы существа высокогуманные… Но, естественно, о возврате к работе в службе внешней безопасности до решения суда можно даже не мечтать.
«Верно, Рома, — чуть усмехается Цанг, уловив. — Вот после суда можно будет мечтать сколько угодно».
Я смурнею. Понятно, он просто шутит, но…
«Да ладно, не обижайся. Во-первых, тебя наверняка оправдают, а во-вторых…»
«А во-вторых, я и сам знаю, как нелегко мне будет вернуться в службу».
— Ой, какая прелесть! — раздаётся из соседней комнаты. — Да ладно, ладно, не беру я!
Нечаянная Радость восседает в корзине, подвешенной на стене и приспособленной под гнездо, растопырив крылья и выставив вперёд лапки с коготками, и грозно верещит, всем своим видом давая понять — она будет защищать родное дитя до последней капли крови.
«Осторожней! Она плохо понимает по-свирски, а вот кусаться и царапаться умеет здорово».
Между тем Нечаянная Радость, увидев хозяина, немного успокаивается. Раз хозяин тут, значит, опасность, исходящая от этого колоссального чудовища, не так уж велика. Хозяин на то и хозяин, чтобы защитить Нечаянную Радость от всех напастей. Между тем котёнок, которого Ирочкин братец уже успел метко окрестить Долгожданной Радостью, проснулся и любопытно высовывает мордочку из-под материнского крыла. Картинка действительно умилительная донельзя.
«Ладно. Пора работать. Рома, где нам будет удобнее?» — Цанг прядает ушами.