– Сегодня мы с тобой будем одни, милый. Антонио поехал с друзьями играть в гольф. Обещал вернуться не скоро. Пойду я. Если хочешь, включи телевизор… Кстати, какая интересная у тебя футболка. Не видела ее раньше, – синьора Моретти улыбнулась и скрылась в коридоре.
Леопольдо откинулся на спинку дивана, запустил пальцы в волосы. И какого черта он приехал? Он не может сообщить матери Ангелики, что самолет, в котором летела ее дочь, разбился. Ему просто не хватит духу сделать это.
– Успокойся, – приструнил себя Леопольдо. – Ты же знаешь, если этого не сделаешь ты, этого не сделает никто. Быть в неведении еще хуже, чем узнать правду. Будь проклята эта правда.
Чтобы отвлечься Леопольдо взял с журнального столика пульт и включил телевизор, защелкал по кнопкам, переключая каналы. Лишь бы не думать о предстоящем тяжелом разговоре. Вдруг палец Леопольдо замер над кнопкой. Сердце кольнуло, руки задрожали. Взгляд вперился в экран телевизора. Борт военного корабля, подъем секции хвоста, штормовой океан. Где-то он уже это видел.
Леопольдо добавил звук.
– Решение об официальном прекращении поисков американской стороной спасательной лодки было принято сегодня утром после многочасовых консультаций. Вслед за прекращением поисков лодки военными кораблями США последовали аналогичные заявления от властей Мексики и Канады. Основной причиной прекращения поисков называются погодные условия, состояние лодки и ее минимальная оснащенность спасательным комплектом. Правительство Италии поспешило объявить протест и заявило, что итальянский военный корабль продолжит поиски до тех пор, пока лодка не будет найдена. Между тем, расследование причин авиакатастрофы продолжается, как и операция по поднятию со дна тел погибших и обломков самолета. Напоминаем, что катастрофа произошло 19 августа этого года. Рейс АА 00200 направлялся из Милана в Нью-Йорк. На подлете к зоне ответственности США у самолета отказали оба двигатели. Причиной этого эксперты называют возможные неполадки с электропроводкой, которые могли быть вызваны ударом молнии. Несмотря на это, как мы отмечали ранее, пилотам в сложнейших условиях разгерметизации удалось посадить самолет на воду и тем самым спасти жизни более восьмидесяти человек. Также сообщаем, что 28 августа пройдет траурное богослужение в Соборе Святого Петра в Риме, на котором будет присутствовать действующий президент Италии Джорджо Наполитано.
Леопольдо ловил каждое слово, сказанное ведущей новостей. Он смотрел на экран и видел знакомые кадры с поднятием на борт пассажиров первых спасательных плотов, выступление какого-то официального лица и чувствовал, как в груди рождается протест, хаос. Он как будто присутствовал при прощании с пассажирами спасательной лодки, той самой, с десятью пассажирами на борту. На них как будто поставили крест. И толку от заявлений итальянской стороны. Это всего лишь игра на публику. Все это знают. Власть имущие всегда так поступают, лишь бы не утратить кредит доверия в глазах народа. Это власть. Это лицемерие. Это ложь. Таковы правила игры. Ты или веришь тем, кто у власти, или отвергаешь их слова.
– Нет, вы не можете так поступить, – Леопольдо поднялся с дивана. Снова сел. – Десять человек. Вы не можете их бросить. Они же рассчитывают на вас.
Леопольдо сжал кулаки. Не хотел мириться с тем, что у него отбирают надежду, последнюю надежду на то, что Ангелика все еще жива.
– Нет, – шепнул Леопольдо. – Нет. Так не должно быть.
Слеза скатилась по щеке, повисла на подбородке и упала на футболку в каком-то сантиметре от имени "Ангелика".
– Вы не можете у меня ее забрать. Не можете! – Леопольдо едва не запустил в телевизор пультом.
– Что ты так разволновался, милый? – в дверях возникла синьора Моретти. – Чего кто не может? Что ты смотришь? Рекламу?
Леопольдо только сейчас заметил, что новости сменились рекламой. Выключил телевизор, положил пульт на журнальный столик, упер локти в ноги, взъерошил волосы на голове. Как сообщить матери, что она больше никогда не увидит собственного ребенка? Как сообщить такую жуткую новость, не разбив ей сердце? И возможно ли это вообще? Может, ничего не говорить?
У Леопольдо перехватило дыхание, ладони сомкнулись на переносице. Нет. Он скажет. Прямо сейчас. Как бы больно это ни было. Мать должна знать о судьбе собственного ребенка, какой бы ужасной эта судьба ни была.
– Синьора Моретти, я должен вам кое-что сказать.
– Что ты хочешь мне сказать, милый? – улыбка появилась на лице женщины.
– Это касательно Ангелики.
– Ангелики? – синьора Моретти бросила взгляд на надпись на груди Леопольдо. Кивнула. Села на диван рядом с Леопольдо. Взяла его за руку. – Ну, что ты хочешь мне сказать, милый?
– Это… это, – Леопольдо хотел, было, забрать руку из-под руки матери Ангелики, такой теплой, такой живой, но вместо этого потянул носом воздух и сглотнул, пытаясь смочить ни с того ни с сего охрипшее горло. – Это не так легко. Простите, синьора Моретти.
– Я понимаю, милый, – Леопольдо почувствовал, как ладонь женщины сжала его запястье. – Все хорошо. Не волнуйся ты так. Когда вы решили с Ангеликой идти в мэрию? Сразу после ее возвращения?
– Что?! – Леопольдо опешил, не совсем понимая, о чем говорит мать Ангелики. Морщины изрезали его лоб. К горлу подкатил комок, когда понял, что она имела в виду. Мэрия. Как бы он хотел, чтобы предположение матери Ангелики стала частью реальности. Их с Ангеликой реальности.
– Нет, – Леопольдо мотнул головой, взглядом скользнул по деревянной столешнице журнального столика, спустился ниже и замер на фигурной ножке. – Вы… вы не так поняли, синьора Моретти. К сожалению, не так. Хотя, видит бог, я хотел бы, чтобы все было именно так. Ангелика, наверное, не успела вам рассказать, – Леопольдо мысленно перенесся в прошлое, слезы засеребрились в уголках глаз. – В день ее отлета я попросил ее выйти за меня замуж, подарил обручальное кольцо.
– Нет, милый, – улыбнулась синьора Моретти. – Ангелика мне ничего не успела рассказать. Думаю, расскажет, когда вернется из Нью-Йорка. Это очень хорошая новость, милый. Как я рада за вас. Вы с Ангеликой очень хорошая пара.
– Нет, нет, – Леопольдо оторвал взгляд от ножки столика и посмотрел на синьору Моретти.
Улыбка женщины погасла, когда она увидела слезы в глазах Леопольдо. Насторожилась. В глазах вспыхнул огонек озадаченности. Женщина забрала руку с руки Леопольдо и положила на свое бедро.
В воздухе повисла пауза, и чем дольше она длилась, тем сильнее Леопольдо волновался. Наконец он взял себя в руки и сказал:
– Синьора Моретти, я не разговаривал с Ангеликой с тех самых пор, как попрощался с ней в аэропорту Мальпенсы. Дело в том, что… – Леопольдо снова понадобилось набрать воздух в грудь, – … самолет, на котором летела Ангелика, не добрался до Нью-Йорка.
– Не добрался до Нью-Йорка? – на лице матери Ангелики отразилось недоверие. – Что ты такое говоришь, Леопольдо? Как это не добрался до Нью-Йорка?