Линда Росс замечательно провела корабль на юг. К счастью, погода ей благоприятствовала и льда было мало, пока они не оказались с подветренной стороны Антарктического полуострова. Тут Гомес Адамс в МД-520 сумел отыскать проход в айсбергах. Сильнейшая буря, охватившая большую часть континента, наконец стихла, но Гомес все равно сообщил, что полет был одним из самых трудных в его жизни – это сказал человек, зарабатывавший на жизнь перевозкой частей специального назначения за линию фронта.
Линда посмотрелась в старинное зеркало в своей каюте и решила, что из нее вышла бы отличная жена для мишленовского человечка [32] . Она знала, что под многочисленными слоями антарктической одежды скрыта женщина весом в сто шестнадцать фунтов, но зеркало этого определенно не показывало. А ведь ей еще предстояло надеть пальто, чтобы спуститься в лодочный отсек.
Она посмотрела на экран компьютера, соединенного с системой датчиков корабля. Температура за бортом минус тридцать семь градусов, а из-за ветра кажется, что еще на двадцать градусов холоднее [33] . Океан на точке замерзания. Атмосферное давление стабильное, но она знала, что это может внезапно измениться.
Именно ради этого она и покинула северную Миннесоту.
Линда выросла в семье военных, и никто никогда не сомневался в том, что и она будет служить. Она прошла подготовку по флотской программе ROTC [34] в Оберне и прослужила пять лет. Работа ей нравилась, особенно связанная с морем, но она знала, что, делая карьеру, встретится с ограничениями. Флот ценил заслуги выше всех других военных отраслей, однако Линда знала, что ее миниатюрность и почти писклявый голос никогда не позволят назначить ее командиром. А ей больше всего на свете хотелось командовать собственным кораблем.
Проработав следующие восемнадцать месяцев в Объединенном комитете начальников штабов, она получила предложение пойти на повышение и заняться новой штабной работой. Пружины, на которые она могла бы нажать, не приблизили бы ее к кораблю, не говоря уж о командовании. Линда усмотрела знак свыше и признала свое поражение. Через месяц она была первым помощником на нефтяном танкере в Мексиканском заливе – с негласной договоренностью, что через год судно передадут ей.
Но потом в ее жизни произошел один из тех странных поворотов, которые приводят человека на совершенно непредвиденный курс. Ей позвонил адмирал, с которым она не была знакома, и рассказал, что есть работа в секретной группе. Когда она задала вопрос, почему звонят именно ей, адмирал ответил, что флот допустил ошибку, не оценив ее по достоинству, и есть способ эту ошибку исправить.
Линда не знала и никогда не узнает, что Лэнгстон Оверхольт из ЦРУ зондировал почву во всех службах США в поисках людей, которые с точки зрения руководящего состава подошли бы Корпорации. Именно так Кабрильо набрал большую часть своего экипажа.
Она отключила компьютер – мысль о здешнем холоде наполняла ее страхом – и вышла из каюты. Из-за сапог с теплозащитной прокладкой походка у нее была, как у чудовища Франкенштейна.
Лодочный отсек размещался в средней части судна с правого борта. Линда не торопилась. Одно из первых правил выживания в Арктике – не потей. Даже в расстегнутой одежде она чувствовала, как поднимается температура ее тела. Кто-то из экипажа, мимо кого она прошла, прошелся насчет ее габаритов в многослойном белом одеянии, но добродушно.
Наружная дверь отсека была заизолирована, но, прижав к ней пальцы, чтобы открыть, Линда вздрогнула от цепенящего холода, идущего от нее. И застегнула многочисленные слои одежды, прежде чем повернуть ручку.
Аппарель с тефлоновым покрытием была опущена, наружная дверь открыта, и антарктический климат обрушился на Линду в полную силу. Она громко ахнула, и на глазах выступили слезы. Черную воду возле корабля морщил ветер. Мимо проплывали мелкие айсберги, так называемые гроулеры. Другие двое из ее команды уже ждали. Франклин Линкольн, пожалуй, самый рослый член экипажа, сейчас казался попросту огромным. Линда видела только его черное лицо, улыбающееся из белого тканевого сугроба. Марк Мерфи словно затерялся в своем одеянии, как малыш, надевший ради семейного торжества отцовский костюм.
Линде протянули парку и шлем-маску со встроенной связью. Матрос проверил ее одежду на наличие разошедшихся швов, белой липкой лентой приклеил варежки, помог надеть рюкзак и протянул оружие. Они понесут с собой L85A2, английские штурмовые винтовки «буллап», переделанные фирмой «Хеклер и Кох» [35] . Оружейник корабля дополнительно модифицировал это оружие. Магазин располагался за курком, и оружие легко было снять с предохранителя и стрелять, не снимая варежек. Над коротким стволом размещалась мощная галогенная лампа.
– Я твой отец, Лея, – сказал Линк, очень похоже подражая Дарту Вейдеру Джеймса Эрла Джонса [36] . В маске он очень походил на архизлодея.
– Я скорее поцелую вуки [37] , – ответила она фразой из «Звездных войн». – Проверка связи. Ты нас слышишь, Марк?
– Да, но что такое вуки и кто такая Лея?
– Почти угадал, умник, – ответила Линда. – Не удивлюсь, если ты сменишь свое имя на Скайуокер.
– Пожалуйста, если так уж нужно, я буду Соло.
– Эрик, – позвала Линда. – Ты в сети?
Эрик Стоун сидел на своем обычном месте в оперативном центре. Он неизменно был на посту в самые трудные моменты этого плавания по той простой причине, что в отсутствие Председателя он лучше всех управлял кораблем.
– Слышу тебя, Линда.
– Отлично. Как только мы отвалим, уведешь корабль обратно, да подальше, за горизонт. Если понадобится срочная эвакуация, Гомес сможет прилететь за нами на вертолете. Но, пока я не узнаю, что тут произошло, «Орегон» пусть не будет виден с берега.
Тайная улыбка скользнула по губам Линды. О да, она тут командир.
– Вас понял, – сказал Эрик. – Мы будем еще одним куском льда, плавающим в море.
– Отлично, парни, по коням!