Пока я работал в Ростове, отношение полиции к происходящему было неоднозначным. Простые сотрудники, те же омоновцы, с которыми иногда выбирались попить пива, собирали гуманитарку для беженцев, тренировали ополчение, несмотря на то что им за это регулярно попадало. Руководство относилось скорее негативно: их, кстати, можно понять – люди с оружием по-любому портят статистику.
Но неужели кто-то в МВД решил пойти на похищение сотрудника ФСБ? Может, они не знают, кто я такой?
В свое время убийство майора Мельниченко из секретариата Андропова – убийство пьяными ментами-лимитой на Ждановской – послужило началом полномасштабной аппаратной войны между ведомствами.
Сейчас менты отвоевали у ФСБ часть полномочий по антитеррору, особенно на Кавказе: КТО была официально окончена, а всякая шпана по горам по долам шлялась, надо было по ней работать – так у ментов появились очень опытные фронтовые агентурщики, способные работать не только по уголовникам, но и в зонах вооруженных конфликтов. Появился и опытный спецназ. А самое главное – часть полномочий по антитеррору на местах тоже передали им, создав внештатные группы оперов, покатавшихся по командировкам, а в особо угрожаемых регионах, таких как Кавказ или украинское приграничье и СОГ, специальные огневые группы – этакие мини-ОМОНы, внештатные боевые группы на уровне каждого РОВД, каждого ГУВД. Они вполне могли отслеживать меня еще с Ростова.
Или меня похитили местные фээсбэшники? А что – тоже могли. У нас как – сначала делают, потом думают. Могли просто не знать, кто я такой. Могли получить какую-то левую информацию. Могли… да много чего могли.
Третья версия – меня похитило СБУ.
СБУ – это Служба безопасности Украины. Вполне могли, а почему нет. Каким-то там соглашением, то ли секретным, то ли нет, спецслужбам вступивших в СНГ государств запрещалось шпионить за Россией. Но в Украине – как нам удалось выяснить – еще в две тысячи пятом году секретным указом Ющенко в штате ГУР было создано специальное управление Р, задача которого была действовать против России. Руководителем этого управления был назначен некий мутный тип – его я называть не буду, – но с огромными связями еще с Афгана, где он начинал. Связи у него были в России, но еще более опасные личные контакты у него были в КГБ Беларуси, он там мог буквально ногой дверь открывать, имел выход на Батьку «через одного», то есть всего с одним посредником. Вообще… если брать происходящее сейчас… то позиция Батьки в этом конфликте как минимум двусмысленная. С одной стороны, я не сомневаюсь в том, что большинство белорусов за нас, и всякие фашистские наломы на жизнь им и на фиг не нужны. С другой стороны, Беларусь сейчас как проходной двор. По всей стране открылось полно казино и развлекательных центров, играть приезжают как наши, так и натовцы. Западная граница как решето, через нее контрабанда не просто течет, а льется полноводной рекой. Всего за пару лет в Беларуси научились выращивать такую экзотику, как омары, а яблочные сады волшебным образом увеличились раза в три. Разговаривали с Батькой на эту тему жестко, вплоть до угрозы закрыть границу с нашей стороны, но угрозы никогда не выполнялись. А у Мудрого Викинга были контакты в белорусском КГБ – и как-то он поведал мне под большим секретом, что уже несколько лет в белорусской спецслужбе и армии идут чистки однозначно пророссийских кадров, а на самом верху вокруг Батьки обосновались и находятся в фаворе очень мутные кадры с самыми разнообразными связями за кордоном. И Батька не может этого не понимать.
Поговаривали даже, что у УНА-УНСО в Беларуси есть подпольная структура и даже тренировочные лагеря в Беловежской Пуще.
Помимо «белорусского» окна были у СБУ и другие… в конце концов, беженцев полно, у многих родственники остались в Краiне – а фашисты в средствах не стеснялись. Немало украинцев работало в Казахстане… причем так працювали, что у местного КНБ появились неприятные вопросы к некоторым из них. Короче говоря, протолкнуть через границу оперативную группу для моего похищения, а потом обеспечить обратный коридор через ту же Белоруссию технически было вполне возможно. Конкретно на меня могли выйти по наводке Кубинца – он в плену и мог назвать меня как курирующего офицера. У меня к нему даже претензий не будет, если это так – под пытками и не такое расскажешь.
Тогда мне хана. Висит на мне всего достаточно, и лучше мне при первой же возможности свести счеты с жизнью. Чтобы не подставить остальных.
Но пока нет полной ясности, надо рассмотреть еще четвертую версию. Меня похитило НТС США.
Зачем? Не знаю. Хотя бы потому, что у них на меня есть здоровенный зуб. Может, хотят что-то узнать у меня. Могли не сами – нанять наемников, наемники могут быть самыми разными, от грузин и поляков до русских. В современном мире с его скайпом и Интернетом границы – не более чем линии на карте, и если кто-то хочет кого-то достать, то достанет.
Пятая и самая маловероятная версия – меня похитили исламские экстремисты из Имарата Кавказ, против которых я когда-то работал, но это уже совсем невероятно. Да и похищать они не стали бы – смысла нет. Сразу бы убили.
Ага… кажется, свернули. Ровная дорога сменилась ухабистой, судя по тому, как нас начало трясти. Но я даже обрадовался… это значило, что, скорее всего, меня не убьют. Наверное, где-нибудь в лесу есть пионерлагерь или что-то в этом роде.
Хотя… может, я и ошибаюсь…
Не ошибался.
Меня вывели из фургона или на чем там я ехал… повели куда-то. Судя по тому, что пришлось преодолеть идущие вверх пять ступенек, это место находилось над землей, а не в подвале. Меня провели по коридору… один поворот, потом завели в какое-то помещение и пристегнули к чему-то, напоминающему вбитый в стену крюк. И так оставили…
Жестко.
Я начал мотать головой, пытаясь сбросить колпак… и через некоторое время мне это удалось.
Помещение… квадратов тридцать, что для одного человека – более чем. Судя по всему, когда-то это место использовалось для каких-то государственных нужд… типичная окраска стен в омерзительный зеленый цвет примерно по плечо, а дальше – побелка. Под ногами когда-то, видимо, был деревянный пол, но сейчас его сорвали, оставив кучу мусора и мелких гнилых щепок… типичная картина после вскрытия пола. Освещения тоже нет, люстра вырвана с корнем, торчат провода.
Ощущение разрухи, неприбранности и запущенности. На стенах – ни одного граффити, что подсказывает, что это место популярностью не пользуется…
Можно было начать скандалить, пытаться привлечь к себе внимание… или просто ждать. Я выбрал второе – ждать.
«Мариновать» меня не стали. Может, у них не было времени, может, они были несведущими в тонкостях тактики допросов, а может, просто не посчитали нужным. Их дело.
Щелкнул замок… судя по звуку, снаружи на дверь навесили обычный амбарный, с дужкой. Вошли трое, все – в старой, поношенной и грязной на вид униформе, какую военные надевают, если предстоит какая-то грязная работа и неохота пачкать новую форму, и в масках. Один нес любительскую видеокамеру на штативе. Увидев, что я снял маску, один из этих подошел, поднял маску и походя дал мне увесистого леща. Вернулся на свое место.