– Ну и замечательно. А дальше-то что?
– Да ничего, в общем-то, – пожал плечами Володя, – одного ранили, другого убили. («Слышишь? – гаркнул Боец в сторону спальни. – Пришибли твоего молодчика! Помер, дурак, молодым, несмотря на все твои хлопоты!») Раненый сейчас в нашей больнице… – Он внимательно глянул на меня, ожидая вопросов.
Я пожала плечами в ответ.
– Таня, – сказал он тогда, устало и искренне, – спасибо тебе.
– Не за что, – ответила я, отчего-то смущаясь. Мерзкая рожа Бойца искривилась в очередной усмешке. Ладно, хорошо смеется тот, кто вообще не смеется. – А! – внезапно вспомнила я. – Как там наш водопроводчик?
– Кто? – спросил Боец, и я поняла, что еще не успела познакомить их с кое-какими подробностями.
– «Язык», я имею в виду.
– А‑а‑а… – он почему-то снова усмехнулся. А Володя вздохнул.
– Это не водопроводчик, Таня, – проронил он, – это секретарь главы экономического отдела. Помнишь, я говорил тебе, что голос чем-то знаком…
– Ну и ну! – удивилась я. – Ловко подстроено. А знаете, это именно он приходил к тетке вашей жены под видом слесаря и как-то ее раззадорил.
– Твою мать! – бросил Володя, и мрачность на его лице стала особенно заметна.
«Да что, черт возьми, происходит?!»
– Вот дрянь! – продолжал шеф. – Его из дерьма вытащили, из плохонького актеришки сделали доверенным человеком, а он через пяток лет такой сюрпризец подбросил!..
– Вы уже поговорили с ним?
– Тебя ждали.
– Вот это правильно, – довольная, заявила я, – ну так что, пойдемте?
– Давай сначала чаю попьем, – предложил Володя. Я кивнула.
Пошли, сели.
– А ЭТИ не звонили?
Он отрицательно качнул головой, погруженный в свои думы.
Тут я не выдержала.
– Владимир Георгиевич! – Он вскинул голову, удивленный моим требовательным тоном. – Я вижу, вы чем-то страшно озабочены. А чем, не могу понять! Если вы мне не скажете, а это важно, я могу упустить суть происходящего.
– Извини, – кивнул он, – я просто никак не могу сообразить: если они хотят получить программы по органическим полимерам, зачем они пытались меня убить?!
– Ага! – воскликнула я. В одно мгновение мир стал сверкающим, красочным и реальным. – Господи, как же я туго соображаю со сна! – Хлебнула горячего чаю, ощутила, как тепло разгоняет сонливость. – Как же сразу не подумала?! – Пригубила еще, прикрыла глаза. Долго молчала.
Боец с Володей не мешали.
– Непонятно, – заговорила я наконец, – здесь может быть две версии. Или кто-то противостоит вашим врагам, не желает, чтобы к ним в руки попала эта программа и потому хочет вашей смерти. В таком случае это действительно может быть кто-то из ваших давних конкурентов. Или, второе предположение, все требования о новом денежном переводе – фарс. И направлены только на завлечение вас в ловушку.
– Не понял.
– Они пять раз пытались вас убить, и каждый раз это были верные способы, при которых вроде бы не избежать смерти. И всякий раз вы оставались невредимы. А раз они не могут взять Предприятие штурмом и вырезать всех до одного или сбросить на наши головы ядерную бомбу, им приходится действовать через заложника. Ваша жена – приманка.
Боец поднял большой палец вверх. Но тут же крамольная мысль о том, что я тоже могу ошибаться, пришла ему в голову. Он высказал то, о чем думал:
– А зачем было устраивать это покушение силами двух человек, когда достаточно набрать десяток и взять шефа, когда он придет за женой?
– Тпру, – отрезал Володя перед тем, как я успела открыть рот для ответа, – их и было около десятка: кроме двоих «наших», еще семеро молодчиков. Только действовали они очень хреново. Неумело. От твоих бывших напарников я ожидал большего.
– Главного с ними не было, – отвечает Боец, и в голосе его слышится напряжение.
– А главного с ними и не будет, – заверила я, – и вообще, давайте-ка я вам все расскажу. Все, что знаю. А потом пойдем пытать нашего дружка-актера.
Я быстро и по сути изложила им свои «почти уверенности» по поводу нынешнего бедственного положения начальника отдела безопасности. Боец побледнел, у него на лице аж желваки заходили.
Когда я сказала насчет Володиного брата, пришла очередь шефа.
Потом определяли гостиницу. Явно, что под апартаменты, в которых я видела художника, сорвавшего свою заграничную выставку, подходило всего три «постоялых двора» в городе. Мы почти сразу же остановились на «Словакии».
Володя позвонил Алеку, дал указания проверить тех, кто там жил. Через десять минут выяснилось – искомые съехали позавчера.
– Скорее всего на дачу, – решила я, – кстати, там уже побывали ваши люди?
– Да, – кивнул Володя, в котором расстройство сменилось бешенством и желанием действовать. – Они уехали. Марка машины – «Вольво». Ее ищут.
– Володя, еще раз обращаю ваше внимание: они действуют довольно открыто. Мне кажется, они или не осознают ваших сил, или просто непрофессионалы.
– Возможно, – буркнул он. – Нам надо найти их поскорее, пока весть о провале покушения не заставила их перебраться в другое место. Пошли к «другу»!
Он по-прежнему лежал в моей спальне, примотанный к кровати. Боец, узнав работника Предприятия, не потрудился поднять упавший на бок стальной остов. Пленнику, кстати, уже удалось справиться с несколькими скотчевыми лентами и даже бельевой веревкой – одной из пяти.
– Ловок, сволочь, – одобрительно кивнул Владимир Георгиевич. – Сам все расскажешь или у братца спросить?
– У какого братца? – нагло выпучив глаза, поинтересовался бывший секретарь, как только я вернула ему способность говорить, вместе с половиной едва пробившихся усов содрав скотч со рта. – У меня нет братца… и не было.
– У моего братца, Сашеньки, – сладенько так, с улыбочкой пропел Владимир Георгиевич, – который с тобой в «Словакии» дневал. Что в гости не зашли? Я бы тебя поздравил. Со счастливым спасением из обломков самолета.
– Я только катапультировался – и сразу к вам. Брата по дороге встретил. Зашли, водочки выпили. И потолковали, как человек с человеком…
– Понятно, – кивнул Володя, – значит, сразу сюда… – Лицо его обострилось, скулы выступили, и голос отдавал змеиным шипением, был страшен: – Где Наташа, сладкоголосый мой? Скажешь – отпущу. Пожалею.
– Да, пулей в спину, – попытался кивнуть лежащий.
– Нет. – Всякая насмешка и злость исчезли из Володиного голоса. Сейчас опытный купец торговался со своим соперником: – Поможешь – отблагодарю. Не поможешь – получишь по заслугам. Выбирай осторожно. Но выбирай. Промолчишь – многое испытаешь, прежде чем на тот свет отправишься. Скажешь правду – никто лишний не узнает. Уйдешь на пенсию. Будет у тебя крыша… над головой. До конца жизни будешь жить спокойно. Обещаю.