Я с интересом посмотрела на блондинку. Вот уж не предполагала, что слово «забулдыга» можно применить по отношению к животному.
– Некоторые люди сладколасковые, когда им что-то надо, и наглотребовательные, когда им от тебя уже ничего не нужно, – выдала очередной афоризм Оля.
Виктор Николаевич размотал край одеяла.
– А‑а‑а, так и знала! Там черный баран! – взвизгнула Лена.
– Мои волосы! – обрадовался Евгений Антонович и протянул руку за париком. – Отдай, верни немедленно, выплюнь, скотина! Вот же дрянь, вцепилась!
– Дергайте сильнее, – посоветовала Вера. – Кошки крепче собак добычу держат, Фрося приняла вашу голову за волосатую крысу и теперь не хочет расставаться с добычей.
– Это парик, – поправила Оля. – Не болтай глупостей, Верка, голова у пациента на месте.
– В последнее время я часто встречаю людей, которые распрекрасно обходятся одним спинным мозгом, – вздохнула администратор.
Лена начала хохотать.
– Ой, не могу! Разве в спине есть мозги? Ну ты даешь… Анекдот прямо! Как можно не знать, что ум в черепе?
Теперь уже рассмеялась Вера.
– Придешь домой – загляни в Интернет, выяснишь много интересного о строении тела человека. А вообще, мне даже кажется, что у некоторых мозг находится ниже спины.
Евгений Антонович издал победный клич и, держа в руках изрядно помятую накладку, поспешил в туалет.
Елена выхватила у Томилина плед с Фросей и выскочила за дверь.
– Во! Даже «спасибо» не сказала! – разозлилась Оля.
Створка приоткрылась, девушка вернулась.
– Решила-таки нас поблагодарить? – ехидно осведомилась Вера.
– Это за что? – изумилась блондинка. – Хочу предупредить: если вы посмеете выставить на свой сайт инфу, что я посетила вашу клинику, попробуете сделать себе на моем имени рекламу, попытаетесь благодаря моей звездности заполучить побольше клиентов, я подам в суд. И выиграю процесс! Прощайте.
– Нет слов, – протянула Оля, глядя на захлопнувшуюся дверь. – Кто-нибудь знает, как звездулину зовут?
Мы с Костей одновременно пожали плечами.
– Все, пошел руки мыть, – вздохнул Томилин. – Степанида, поосторожнее с едой, мне ваша аллергия не понравилась. Оля, шагай в кабинет.
Медсестра потрусила в указанном направлении, я потянулась за своей сумкой на диване, и тут из туалета выплыл Евгений Антонович.
– Доктор вас ждет, – прощебетала Вера.
– Устал, ухожу домой, – объявил профессор и величаво двинулся на выход.
Я прикусила губу. Надеюсь, кто-нибудь скажет пафосному дядечке, что его парик имеет сзади большую проплешину, по всей вероятности, проеденную кошкой Фросей. Дверь хлопнула, профессор пропал из виду.
Через секунду входная дверь снова отворилась, и в холл вступила дама. В руках она держала нечто, прикрытое льняным кухонным полотенцем.
– О нет! – простонала Вера. – Только не это!
– Вы закрылись? – прошептала тетушка. – У меня беда.
Администратор, забыв о приличиях, показала пальцем на ношу незнакомки.
– Что у вас там? Ребенок с банкой на ногах? Кошка в майонезе?
Посетительница округлила глаза.
– Пирог. С яблочками. Вот…
Быстрым движением она сдернула льняную ткань.
– Где Евгений Антонович? – осведомилась Оля, появляясь в холле. – Мы его ждем.
– Сказал, что устал, и удалился, – пробормотала Вера, рассматривая шарлотку.
– Надоели мне его капризы, – покачала медсестра головой. – Ведь не в первый раз это проделывает.
– Помогите! – всхлипнула тетушка с пирогом. – Умоляю!
Вера и Оля переглянулись.
– Очень зуб болит, – простонала незнакомка, – нет сил терпеть. Живу неподалеку, знаю, что вы за полночь открыты… уж простите, не записалась заранее, так ведь понятия не имела, что в челюсти перфоратор заработает.
– Правда, вас всего-навсего зубик беспокоит? – подозрительно уточнила Оля.
Женщина кивнула.
– Просто острая боль и ничего больше? – переспросила Вера. – Кошек, собак, свекровей, детей не привели?
– А надо было? – растерялась потенциальная пациентка.
– Тогда зачем пирог принесли? – не успокаивалась Вера. – Что с ним не так?
– Испекла днем, – испуганно заговорила тетушка, – а муж на работе задержался, шарлотка целой осталась. Вот я и подумала: угощу врачей, а то свалюсь им на голову в поздний час, неудобно с пустыми руками.
– Сваливаться людям на голову лучше всего, держа в руках штук десять кирпичей, – шепнул мне на ухо Костя. – Пирог легкий, окружающие могут в живых остаться.
– Волосы у вас свои? – деловито задала следующий вопрос Оля. – Не парик?
– Собственные, – пролепетала посетительница, поставив блюдо на стойку и потихонечку отступая к двери.
– Можно подергать? – поинтересовалась Вера. – Неохота опять парик искать.
– Ой, вы знаете, зуб ломить перестало, – заулыбалась тетушка, пятясь к двери. – Кушайте пирожок!
Оля кинулась к попытавшейся удрать пациентке.
– Дорогая! Как хорошо, что у вас просто заныл зуб!
Вера выбежала из-за стойки ресепшен со словами:
– Отличная новость – нервик расшалился! Доктор уже в кабинете, именно вас дожидается. Сюда, пожалуйста…
Медсестра и администратор подхватили вконец замороченную пациентку под руки и потащили в глубь клиники, выводя на разные голоса:
– Кошек нет… банок нет… волосы свои… Вот же радость!
А мы с Костей, тихо посмеиваясь, вышли на улицу.
– Тебе надо завтра посетить аллерголога, – посоветовал Столов, выезжая на проспект.
– Ерунда, – отмахнулась я, – все прошло.
– А вот и нет! Уши красные, внизу опухли. Надо выяснить, на что твой организм такую реакцию выдает, – стоял на своем Константин.
– Это от того, что пришлось сегодня носить тяжелые серьги, – поморщилась я. – Редко надеваю такие подвески, мочки уже днем заболели.
– Так следовало сразу снять их, – заметил Столов, – здоровье дороже гламура.
– Сережки мог расстегнуть только Купер, – вздохнула я. – Честно говоря, я сто раз пожалела, что связалась с его камерами.
– Кто такой Купер? – насторожился Костя. – Что за камеры?
– Долго рассказывать, как-нибудь потом, – отмахнулась я.
– Ладно, – неожиданно согласился Столов, и некоторое время мы ехали молча. Но потом он сказал: – Степашка, я сегодня еще ничего не ел, не будешь против выпить бокал вина, пока я поужинаю? Тут неподалеку ресторан, он всю ночь открыт.