— Что, так прямо и сказал?.. — боязливо переспросил Рафаэль, чувствуя, как непроизвольно срабатывает «будильник Кашпировского» между ног и по ноге под брючиной течет горячая струйка.
— Так и сказал!.. — поразился Парасунько мимической игре мускулатуры на лице начальника, на котором отразился весь диапазон чувств — от злости и гнева до растерянности и стыда. — Если хотите, могу его позвать…
— Не надо… — вяло отмахнулся Рафаэль. — Теперь уже все равно… — Но тут в него будто черт вселился, и он заорал благим матом: — Мы этого гребаного Валета самого в цемент закатаем! Пусть только попробует не расплатиться! У нас есть чем его угостить. Попотчуем гада на славу из его же стволов! И хватит об этом!
Но все эти слова были только бравадой. С того самого момента мысли о Валете и обещанной им расправе стали для Рафаэля просто навязчивыми…
* * *
Самые худшие опасения Тимура подтвердились. О смерти дяди Пети ему поведали Машка с Дашкой, когда они все вместе выбрались из переделки в подземном бункере. И это стало последней каплей долготерпения. Тимур решил, во что бы то ни стало поквитаться с Валетом и его отморозками. Но сначала он должен был узнать о них самих и об их преступной деятельности всю подноготную, собрать компромат, чтобы потом представить его через Владимирского правоохранительным органам. И тут незаменимым помощником для него мог стать Саня, в совершенстве владевший оперативной видео— и фотосъемкой. Поэтому Тимур и не отпускал его больше от себя, хорошо оплачивая его работу из своего собственного кармана.
Надежно спрятать Машку, Дашку и Лепилу ему удалось в поселке Кратово Раменского района, где у Филатова оказалось довольно много родни. Оставлять их в Москве было бы непростительной ошибкой. Ведь Валет теперь землю носом будет рыть и заставит делать то же самое своих подельников и все только для того, чтобы отыграться на сбежавших пленниках, если, конечно, их снова поймает. К тому же их отсутствие в определенной мере развязывало Тимуру руки, позволяя следить за бандитами днем и ночью без перерыва.
На Лыткаринский цех завода железобетонных изделий частного сыщика вывел, сам того не желая, один из бригадиров Валета. О Федьке Барине Тимуру многое порассказал еще во время встречи в ГУМе Владимирский, хорошо знавший его криминальную биографию. Алексею Федоровичу, как он похвастался, дважды приходилось лично брать Барина «за ушко да на солнышко». Можно сказать, Федька мог считать Владимирского своим «крестным отцом», помогшим ему «прописаться на два срока в исправительно-трудовых учреждениях».
Сам же Тимур впервые увидел Федьку на похоронах Замполита. Но там, понятное дело, разглядеть его внешность как следует не смог. В этом ему помогли фотографии, сделанные на кладбище Саней. «Здоровенный бычара, — подумалось ему, когда он разглядывал его снимки. — Даже шеи не видно! Голова растет прямо из спины… Кулаки пудовые. Волос на голове кот наплакал. На лице особенного интеллекта не заметно — вырублено, как из кирпича. В общем, тот еще тип уголовника! Но мне в любом случае легче будет следить за ним, чем за самим Валетом. Валет сможет раскусить меня вместе с моей слежкой гораздо быстрее, чем Барин. Тут и сомнений быть не может. Значит, надо всерьез браться за Барина…»
Посадив к себе в «Жигули» Саню с его аппаратурой, Тимур весь следующий день, как пришитый, следовал за иномаркой Барина, фиксируя на видео все его встречи. Вначале они долго мотались по районам новостроек на юге столицы, где Барин вел какие-то переговоры со строителями в их вагончиках. Потом он наведался на два оптовых склада, отоварившись там всякой всячиной — от банок со сгущенкой и галетами до запчастей для автомобиля. Все это Федька по-хозяйски засунул в багажник своего автомобиля. Затем он навестил свою любовницу в Люберцах, оставив у нее на квартире все, что получил на складах.
У любовницы — дебелой перезрелой красотки необъятной толщины — Барин долго не задержался, отправившись в соседний с Люберцами городок Лыткарино. Там-то наблюдатели чуть было его не потеряли из виду. Он умудрился исчезнуть вместе с машиной прямо среди бела дня, заехав во двор какого-то жилого дома. Тимур с Саней, естественно, за ним не поехали, решив дождаться его возвращения у арки, чтобы не засветиться во дворе. Но перестраховались напрасно. Оказалось, что Федька миновал двор этого дома, не останавливаясь, и выехал с другой стороны на улицу, ведущую на городскую окраину.
Толком не надеясь на то, что им удастся отыскать Барина вновь, они поехали по этой улице и, на свое счастье, увидели машину Федьки у въезда на территорию какого-то заводика, из ворот которого как раз выезжали здоровенные трейлеры, груженные различными железобетонными изделиями.
— И чего он тут забыл? — спросил Саня, кивая на пустую машину Барина, когда они прождали его у ворот битых два часа.
— Да, уже темнеет, — ответил Тимур. — Нормальные люди на диванах лежат, уютно устроившись у телевизоров, а мы с тобой мотаемся, как неприкаянные…
— Может, двинем по домам? — осторожно спросил Саня.
— Это ты свой подвал называешь домом? — усмехнувшись, задал Тимур вопрос в свою очередь. — Дома нас с тобой, друг, никто не ждет. И потому предлагаю прогуляться по территории этого малопочтенного предприятия. Впрочем, тебя я пока с собой не зову. Пойду один. А ты будь наготове. Может так получиться, что твои умения здесь очень даже пригодятся…
Вылезая из кабины, Тимур услышал недовольное ворчание Сани: «Связался с сыщиком на свою голову, теперь ночами не спи…» Эти его слова он пропустил мимо ушей, сосредоточившись на том, где может быть сейчас Барин. Скорее всего в кабинете начальника цеха. А где может быть тот кабинет? Сейчас узнаем…
Завернув за угол, откуда его не могла видеть охрана на проходной, Тимур подошел к стене, отделявшей территорию завода от улицы, и, подпрыгнув на месте, ухватился за ее верхний край, а затем, подтянувшись на руках, перемахнул на другую сторону. Хорошо еще, что на стене не было колючей проволоки или зацементированных осколков стекла из бутылочного боя, а то бы вряд ли ему удалось так легко преодолеть это препятствие.
Оказавшись по другую сторону стены, он быстро прошмыгнул к длинному одноэтажному зданию, в котором, судя по окнам, забранным металлической решеткой, явно находилась контора. Подойдя к одному из освещенных электрическим светом окон, он осторожно заглянул в помещение. Это оказалась комната секретаря, в которой как раз заканчивала рабочий день молодая симпатичная девушка, надевавшая на себя зеленое пальто. Она Тимура особенно не заинтересовала. А вот то, что происходило в кабинете начальника цеха, куда он заглянул через соседнее окно, его заинтересовало больше. Там выпивали двое мужчин, одним из которых был Федька Барин, а вторым — чернявый мужчина лет сорока, одетый в безукоризненный темно-синий костюм и цветастый галстук. Этот самый второй являлся, наверное, здешним начальником.
О чем они разговаривали после выпивки, Тимур слышать не мог, но только беседа эта происходила на повышенных тонах, и догадаться об этом было совсем не трудно из-за того, что оба слишком уж экспрессивно размахивали руками, что-то доказывая один другому.