– Проблемы? – иронично поинтересовался Гейб.
– Еще какие! – огрызнулась Алисия. – Мне нужно одеться.
– Тебе нужно одеться для того, чтобы позвонить? – совершенно искренне удивился Гейб, наблюдая за тем, как она лихорадочно ищет свой лифчик и свитер, который отшвырнула от себя ночью.
– Для этого звонка – да!
Гейб даже не пошевелился, чтобы начать одеваться. Он лишь с удвоенным интересом стал следить за тем, как Алисия напяливает на себя бюстгальтер, одновременно прикрываясь пледом.
– Что за прятки? – не выдержал он наконец. – По-моему, я уже все видел.
– Ночью все было по-другому.
– Это точно.
Какое-то время она сосредоточенно возилась с застежкой, которая никак не хотела застегиваться. Что за черт! Ночью почему-то все расстегивалось само собой. Правда, тогда она была пьяна в стельку. И снедаема страстью. К тому же в темноте все гораздо проще. Да и времени тогда не было, чтобы разглядывать друг друга.
Гейб без тени смущения встал во весь рост, и при виде этого красивого мужского тела собственная нагота показалась Алисии еще более убогой. Он снова улыбнулся, потом надел трусы, сверху натянул на свои длинные ноги джинсы, после чего небрежно швырнул ей трусики и брюки.
– Не страдай! – покровительственно посоветовал он. – Вот твое барахло! – и отвернулся.
Процесс одевания пошел гораздо быстрее. Она обула башмаки и отбежала от помоста на несколько шагов, пытаясь уловить сигнал. Ночь прошла, наступил день. И сейчас на очереди был уже Кейт.
– Привет, Алисия! – услышала она его голос в трубке. – А мы уже едем в школу. Я с утра пытался до тебя дозвониться, но, судя по всему, ты отключила телефон.
– Да, – солгала она.
– Устала от поздравлений с днем рождения?
– Угадал. Можно поговорить с Джастином?
– С тобой все в порядке, Алисия? У тебя какой-то голос чудной.
– Проспала. И еще не проснулась окончательно.
– И хорошо. После всего того, что случилось прошлой ночью, тебе и нужно было отоспаться всласть. У вас все тихо?
Она снова почувствовала укол совести. Она же должна была сидеть дома и сторожить свое имущество! Да и за отцом нужен присмотр. Дай бог, чтобы все обошлось.
– Не возражаешь, если я приглашу тебя сегодня на ужин? – продолжал Кейт. – Отпразднуем твой день рождения уже с прицелом на будущее. Выпьем за твое здоровье в наступившем для тебя новом году.
Какой он милый, подумала она, и тут же пулей пронеслось другое: какой же он несносный!
– Не знаю, – уклончиво ответила она. – Мне нужно кое-чем заняться с Джастином дома. Ты и так нам уделил бог знает сколько своего времени. Спасибо тебе. Но у меня полно дел.
– Ты все же упорно продолжаешь двигаться в заданном направлении! – вздохнул в трубку Кейт. – Хорошо. Поговорим об этом во время бейсбольного матча. Надеюсь, ты придешь на игру?
– Обязательно.
– Вот и отлично. Даю трубку Джастину.
– Доброе утро, мамочка! – крикнул в трубку сын.
– Доброе утро, дорогой. Хорошо провели время?
– Класс! Кейт помог нам выйти в Интернет. И знаешь, что мы там нашли? Историю о пяти стрелах, о которых нам рассказывал дедушка. Там даже карта нашлась. Мы с Дэвидом ее скопировали. Возьмем с собой, когда поедем в Файф-Эрроуз-Пойнт. Здорово, да?
– Здорово, – машинально подтвердила Алисия, с трудом улавливая смысл его слов. Она оглянулась назад: Гейб сложил плед, потом подобрал пустую бутылку из-под текилы и стаканчики. – Хорошего тебе дня, сынок! После школы я заберу тебя, и мы пойдем на бейсбольный матч.
– Только не забудь прихватить мои планки!
Алисия услышала и то, что осталось недосказанным: «как ты это сделала в прошлый раз». Что ж, когда ты становишься матерью в девятнадцать лет, то поневоле взрослеешь вместе со своим ребенком. Порой и роли в семье едва обозначены: кто главный, кто ведомый, все – по обстоятельствам. Вообще-то она по натуре очень рассеянный человек и постоянно все забывает. Наверное, потому, что хватается за десять дел сразу. Но Джастин в таких случаях бывает неумолим. Если ему нужна вещь, изволь подать ее!
– Не забуду, – твердо пообещала она.
– Пока, мамочка! Я тебя люблю!
– И я тебя тоже! – Алисия сунула телефон в карман и направилась к Гейбу.
– Все в порядке? – поинтересовался он.
– Джастин отлично провел время.
– А Кейт?
Алисия отвела глаза. Ей не хотелось начинать этот разговор сейчас. Во-первых, она и сама не знала, что делать с Кейтом. Не станет она принимать столь ответственное решение на тяжелую голову. Алисия потерла виски и отрывисто сказала:
– Пошли домой!
– Минуточку. Это ты Кейту только что признавалась в любви?
– Я разговаривала с Джастином! – Вопрос Гейба застал ее врасплох.
– Тогда хорошо. Но с Кейтом ты должна порвать!
Виски сдавило еще сильнее, и пульсирующая боль охватила всю голову. Алисия снова принялась энергично тереть виски.
– Я не собираюсь обсуждать с тобой тему Кейта.
– Серьезно? То есть этой ночи у нас с тобой не было?
– Какая разница, Гейб? Было – не было! Как будто мы собираемся ее повторять! Или все будет как в прошлый раз, а?
Гейб плотно сжал губы, в его глазах отразилось смятение. Он подавленно молчал, и это угрюмое молчание разозлило Алисию еще больше.
– Ну, вот! Что и требовалось доказать! Твое молчание красноречивее всяких слов!
Она повернулась, чтобы уйти, но он схватил ее за руку.
– Постой, Алисия! – Он сделал глубокий вдох. – Если я и вознамерился бы завести с кем-то серьезные отношения, то только с тобой! Минувшая ночь была восхитительна. Я ее никогда не забуду. Но я не мастер по части длительных отношений.
– А они у тебя были? – Алисия замолчала, обдумывая его слова. – Может, тебя сегодня связывают серьезные чувства с какой-то женщиной? Ты вообще кого-нибудь когда-нибудь любил?
Повисла новая продолжительная пауза. Гейб бросил на Алисию выразительный взгляд.
– Я влюбился только однажды, но испугался и не стал прислушиваться к зову сердца.
Неужели Гейб говорит о ней, мелькнуло у Алисии. Или она просто принимает желаемое за действительное?
– Я знаю себя, Алисия! – продолжил он хрипловатым от волнения голосом. – И прекрасно знаю свои недостатки. А для тебя я хочу только самого лучшего.
– Тогда зачем ты просишь меня порвать с Кейтом?
– Потому что не считаю его лучшим.
– Правда? Не потому ли, что у него есть все то, чего нет у тебя? Он прекрасный семьянин, образцовый муж, примерный отец.