Грива устроился рядом, микшировал звук.
- Тебе нравится? - спросил он.
- Не знаю, - неуверенно произнесла Даша. - Поет красиво... Я и не знала, что можно петь так. Но все равно как-то плоско, неинтересно.
Грива выключил звук.
- Не понял. Что ты имеешь в виду?
Даша задумалась на минутку...
- Вот послушай, она поет так...
И очень точно пропела несколько тактов песни. Точно не только по мелодии, но и по языку. Французский в ее устах звучал немного непривычно, но произношение было очень хорошим. Пожалуй, не хуже, чем у Гривы.
И голос у Даши оказался неожиданно глубоким. Артём раньше слышал, как она поет, но это было совсем другое пение. Так сказать, аборигенское. А сейчас Грива подумал, что Даша вполне могла бы сделать певческую карьеру. Если их война с «Алладином» закончится благополучно.
Но сюрпризы на этом не закончились.
- Так поет она, - сказала Даша. - А можно было бы спеть иначе, вот так...
И еще раз пропела ту же музыкальную фразу. Нет, уже не ту.
Грива был не слишком большим специалистом в музыке и не мог бы сказать, что изменилось в мелодии. Но его, что называется, пробрало до костей. Раньше на него так действовал только один из каприсов Паганини.
- Тебе не нравится? - с беспокойством спросила Даша, увидев, как изменилось выражение его лица.
- Нет, что ты! Наоборот. Просто замечательно!
Даша облегченно улыбнулась.
- Скажи, а она живая?
- Певица? Да. Только она не здесь, а очень далеко. В этом... окошке ее сохраненное изображение. Я тебе когда-нибудь объясню, как это делается.
Грива решительно отключил монитор. У него появилась другая идея.
- Давай я тебя поучу моему языку. Похоже, это будет не так уж сложно.
На Артёма произвело впечатление то, как Даша пела по-французски.
Однако всё оказалось не так просто.
Выяснилось, что Даша легко запоминает слова. И их значение - тоже. Но вот составлять из них предложения у нее не получается. В ее родном языке был совершенно другой синтаксис. Возможно, и Грива был не лучшим педагогом. В конце концов он выбрал наиболее простой путь. Называл русское слово, а потом его эквивалент на Дашином языке. Вернее, эквиваленты, потому что то же слово «учить» на Дашином языке имело аж восемнадцать синонимов, причем каждый нес свой оттенок.
В итоге Дашин словарный запас расширился на сотню слов. Не так уж плохо для часового урока.
Пришвартовались на пристани частного яхт-клуба. Приятная новость: у причала их никто не ждал. И сторож яхт-клуба тоже не стал чинить им препятствий, поскольку мирно дремал в своей прозрачной капсуле, полагаясь на собачек. Однако с собачками Грива «договорился» и даже «послал» их проверить, есть ли кто-нибудь на стоянке у ворот. Но там тоже никого не было.
Брать вертушку не стали. Воспользовались одним из клубных наземных модулей.
После десятиминутного «вверх-вниз» по крутым улицам Сан-Франциско Грива-старший остановил модуль на темноватой и довольно запущенной улочке напротив русского консульства.
Двери консульства были закрыты. Неудивительно для этого времени суток. Однако справа от дверей имелась прозрачная панель, за которой обнаружился унтер в черной форме российской жандармерии. Унтер смотрел что-то по монитору. Судя по его азартной физиономии - весьма увлекательное. Грива постучал по пластику.
Унтер дернулся, вскинул голову, увидел, что это не начальство, а некто неизвестный, расслабился и махнул рукой: мол, иди отсюда.
Грива постучал сильнее.
Унтер скривил недовольную рожу.
- Гоу эвэй, бой! - раздалось из динамика.
- Вход открой, - сердито сказал Грива.
- Русский, что ли? - усомнился унтер.
- Нет, зулус! Открывай быстро!
- Быстро, мальчик, в дерьме мухи плодятся, - поведал унтер. - Богадельня закрыта. Завтра приходи.
- Ах ты...
- Погоди, Артём, - остановил готового вспылить сына Грива-старший.
Он поднес к сканеру свою личную карточку:
- Вынужден напомнить вам, офицер, что подданные Российской империи имеют право беспрепятственного входа на территорию русского консульства.
- А я разве спорю, - пожал плечами унтер. - Завтра приходите - пропущу без вопросов. А сейчас консульство закрыто. Спокойной ночи!
- Скажи ему: пусть вызовет дежурного по учреждению, - негромко произнес Артём.
- Дежурного по учреждению? Это еще зачем? - искренне удивился унтер.
- Затем. Или, обещаю, у вас будут очень серьезные неприятности, - пообещал Грива-старший.
- Не надо меня пугать, - проворчал унтер. Но активировал вызов.
Дежурный появился минут через десять. Физиономия у него была заспанная и очень недовольная. Жандармский китель застегнут на три пуговицы. На кителе - погоны хорунжего.
- В чем дело? - спросил он.
- Вот тут, рвутся к нам.
- Кто такие? - Дежурный неприязненно уставился на отца и сына.
Грива-старший еще раз поднес к сканеру карточку.
- Грива Алексей Андреевич, - прочитал дежурный. - Ага... А второй?
- Мой сын, - сказал Грива-старший. - Там указано.
Хорунжий долго, с полминуты, разглядывал Артёма. Слишком пристально разглядывал... Значительно дольше, чем данные на сканере.
- Сын, значит... Проверим...
И дежурный полез в Сеть. «Что-то не так», - подумал Артём.
- Разве на карточке нет твоего послужного списка? - вполголоса спросил он отца.
- Почему нет? Есть. Однако!
Младший офицер, усомнившийся в личных данных депутата Государственной Думы, пусть даже и бывшего, либо дурак, либо совсем тупой служака. Дураков в иностранном корпусе жандармерии не держали. Совсем тупых вроде бы тоже...
- Ага, - изрек дежурный минут через пять. - Есть такой. Грива Артём Алексеевич. Тридцать четыре года? - Дежурный с сомнением посмотрел на Артёма. - Ты же не станешь утверждать, паренек, что тебе - тридцать четыре года?
- Стану, - буркнул Грива. - И я тебе не паренек. Сетчатку проверь. Или отпечатки пальцев.
- Да ну! - Дежурный ухмыльнулся. - А зачем? Я и так вижу, что возраст не совпадает. А документов у тебя нет, паренек. Вы, Алексей Андреевич, можете проследовать на территорию консульства, а лицо, бездоказательно утверждающее, что оно является Артёмом Алексеевичем Гривой, останется снаружи.
- Тебя разжалуют, хорунжий, - пообещал Грива-старший. - Завтра же.