Последние слова он произнес на хольдском.
Эрд удивленно посмотрел на него и ответил тоже на хольдском:
– Я всегда начеку. Благодарю.
И тут он увидел своего противника. И зрители увидели его. Негромкий гул прокатился над трибунами.
Воин был небольшого роста, худощавый, в короткой кольчуге и шишаке без стрелки и забрала. Эрд был удивлен. Не ростом или телосложением – Биорк, например, был куда меньше. И не странным оружием, стальной когтистой лапой, которую воин надел на правую руку. Изумило Эрда то, что в левой руке противник его держал рапиру. Выйти с ней против меча было самоубийством. Или знаком полного пренебрежения к мастерству соперника.
Воин двигался к центру арены легкой походкой танцора. У него был узкий подбородок и широко расставленные глаза, которые ничего не выражали. Обычное лицо, если не считать желтизны. Но Эрд видел столько оттенков кожи, что желтый цвет не показался ему странным.
«Хорошо двигается,– подумал светлорожденный.– И взгляд сильный. Но рапира!»
Желтокожий улыбнулся ему. Одними губами.
Светлорожденный сделал первый шаг навстречу противнику… И услышал голос Этайи:
– Эрд! – она впервые назвала его просто по имени.– Берегись! Это магхар!
Светлорожденный остановился и еще раз пристально оглядел желтокожего. Нет, тот ничем не был похож на магхара. Но Этайа никогда не ошибалась. Прежде…
Пронзительно закричали флейты. Нассини подняла шарф. Поединок начался.
Эрд совершил несколько веерообразных движений клинком, разогревая кисть. Противник поиграл рапирой. Светлорожденный сделал пробный выпад – желтокожий уклонился. Достаточно быстро, но медленнее, чем это сделал бы Эрд. Еще выпад – воин отпрянул. Отпрянул чуть дальше, чем этого требовала необходимость. Эрд насторожился и сделал шаг назад. Этот шаг спас ему жизнь. Атака была столь стремительна, что Эрд не успел бы защититься. Желтолицый мгновенно оказался перед ним, а клинок рапиры на полпальца не достал до его горла. Светлорожденный взмахнул мечом и, как того и следовало ожидать,– тонкая рапира переломилась в полулокте от эфеса. Эрд опустил меч, но его соперник улыбнулся и покачал головой: продолжаем. И тут же исчез, а стальные когти ударили в шею Эрда – в промежуток между шлемом и кольчугой.
Если бы учителем Эрда был не вагар, удар был бы смертельным. Но тело светлорожденного ощутило приближение стали за мгновение до того, как сталь разорвала кожу. Эрд упал вперед и отделался только глубокими царапинами. Кровь теплыми ручейками потекла по его спине.
Желтокожий дождался, пока светлорожденный поднимется, и снова атаковал: обломок рапиры пронзил предплечье Эрда выше браслета. На этот раз светлорожденный не успел даже среагировать: сталь вдруг вошла в его тело, а противник – уже в четырех шагах, недосягаемый для ответного удара.
Когда магхар совершил первый выпад, пальцы Этайи сжались на бицепсе Нила. А Эрд уже покатился по траве с окровавленной шеей.
– Он не справится! – печально проговорил Биорк.
Нил не отрываясь следил за бойцами. Вот магхар исчез и возник из воздуха с погруженным в руку Эрда обломком клинка.
– Неистовый Тур! – взревел Нил.
Возглас его смешался с ревом зрителей.
Легко, маленькими шажками, переступая с ноги на ногу, противник Эрда покачивал-поигрывал окровавленным обломком рапиры. Он улыбался светлорожденному, на чьем напряженном лице застыло страстное, хищное выражение.
– Убей! – прошептал он.
И магхар услышал. Он поднял стальную лапу, готовясь ударить в переносицу Эрда…
Но Эрда не было! Он исчез. Желтый Цветок только что видел его перед собой – и вдруг он словно растворился в воздухе! А в следующее мгновение дюжина Эрдов окружила магхара. Некоторые были окровавлены. Некоторые – невредимы. У одного была такая же желтая кожа, как у самого Цветка. И у каждого в руке сверкал меч. И у каждого на губах играла улыбка.
Желтый Цветок метнулся на другой конец арены, но по-прежнему остался в кольце: Эрды были столь же быстрыми, как и он. Еще один бросок – опять вокруг кольцо. Он был в центре хоровода. И враги его сближались, а клинки их были все ближе от него.
Желтый Цветок кидался на одного – тот отступал. А другие оказывались еще ближе. Силы Цветка иссякали. Он затравленно озирался. И вдруг увидел проход, брешь – слева, за спиной. И он устремился в нее со скоростью, превосходящей все, что он делал прежде…
Эрд приготовился к смертельному удару. Но внезапно по лицу соперника понял: что-то изменилось. Желтолицый больше не смотрел на него. Вдруг он исчез. И появился в сорока локтях от прежнего места. Снова исчез. Появился. Исчез. Появился. Исчез. Появился. У Эрда зарябило в глазах. Он все еще держал перед собой меч. Желтолицый возник в шести шагах от него. Он стоял спиной к Эрду и с умопомрачительной скоростью вертел головой. Длилось это чуть больше мгновения. А потом сильнейший удар сбил светлорожденного с ног. Эрд упал на спину и увидел над собой улыбающееся лицо Желтого Цветка. Губы Цветка шевельнулись, лицо напряглось, и в следующее мгновение изо рта его полилась кровь, горячей струей обагряя грудь Эрда. Глаза желтокожего остекленели, и тут только светлорожденный понял, что противник пронзен его мечом. Насквозь. По самую гарду.
Эрд столкнул его с себя и с трудом встал. Голова его кружилась, но он нашел в себе силы выдернуть клинок и салютовать им соххогое. В следующее мгновение руки Нила подхватили его, и светлорожденный с благодарностью посмотрел на склонившееся к нему широкое лицо.
– Это не моя победа,– прошептал он.
– Молчи! – ласково приказал ему Нил.– Слава Туру – ты жив!
«В Империи, особенно в Хольде и Аркисе, особо почитают Потрясателя Тверди, коего полагают властелином моря и суши, мужем Морской богини и возносят ему молитвы как высшему божеству. Хотя странно мне упрекать в невежестве жителей просвещеннейшего из государств, но, увы, свет истины еще не согрел их сердец. И приносят они поклонение дюжине лжебогов, добрых и злых, не разумея, что все они – лишь тени Неизъяснимого. Не стану, как безумцы Хуриды, утверждать, что малые боги – всего лишь выдумка, поскольку сам не раз беседовал с ними. Но поклоняться им так же нелепо для истинно верующего, как обожествлять, скажем, магов глорианского Братства Света…»
Фахри Праведный. Происхождение магов и божественная сила волшебства
Мара стояла у левого борта и смотрела, как скользит внизу голубая вода Межземного моря.
«Какой нежный цвет! – подумала она.– Так и хочется прыгнуть!»
Но, конечно, не прыгнула.
Корабль шел ходко. Имя его было – «Крепкобокий».
Три других судна, почти не отличающихся от «Крепкобокого», следовали сзади, каждое – левее предыдущего. Ветер дул прямо в корму, и корабли оставляли за собой длинный пенный след.