Знаменитый американский военно-морской историк Мэхен так оценивал роль Нельсона в сражении при Сент-Винсенте: «К счастью для Джервиса, Нельсон был на третьем корабле, считая от концевого. Вполне усвоив цель своего начальника, он увидел, что усилиям достичь ее грозит поражение, и, не дожидаясь приказаний, немедленно вышел из линии и направил свой корабль «Кэптен» на пересечение курса передних кораблей противника. В этом своевременном, но в величайшей степени смелом движении, которое чрезвычайно ярко иллюстрирует огромную разницу между отчаянным и бесстрашным поступком, 74-пушечный корабль Нельсона прошел впереди испанского отряда и затем атаковал 130-пушечный «Сантиссима-Тринидад» — самый большой из кораблей того времени». (На самом деле на «Сантиссиме-Тринидад» было в то время 136 орудий.)
Теперь рядом с «Кэптеном» оказались сразу семь испанских линейных кораблей, которые немедленно открыли ожесточенный огонь. Энергичней всех палил из огромных пушек «Сантиссима-Тринидад». На «Кэптен» в одно мгновение обрушились сотни ядер, и, стреляй испанские комендоры более метко, Нельсону пришлось бы плохо. Некоторое время его линкор один выдерживал натиск доброй трети неприятельских кораблей. Однако было ясно, что долго так продолжаться не может. Вся надежда была на то, что Джервис поймет маневр Нельсона и придет к нему на помощь. И он понял его! Главнокомандующий немедленно приказал заднему мателоту [1] «Кэптена» «Экселенту» поддержать Нельсона всем, чем можно.
Энергично паля из пушек, «Экселент» под командованием старого и верного друга капитана Коллингвуда пробился к «Кэптену», следом за ним прорвались еще два линейных корабля.
Согласно официальным отчетам о сражении, пушки «Экселента» палили в неприятеля с интервалом в какие-то полминуты, в то время как испанцы могли отвечать всего лишь раз в пять минут. Таким образом, на одно испанское ядро англичане отвечали десятью! Даже учитывая численное превосходство испанцев, ситуация складывалась не в их пользу. Помимо всего прочего, английские корабли, умело сманеврировав, зашли испанцам в корму и теперь буквально вычищали их палубы беспощадным продольным огнем. Не выдержав такого неистового напора, вскоре два испанских линейных корабля спустили свои флаги. Но это было только начало разгрома. Затем Нельсон взял один за другим на абордаж еще два испанских корабля.
Из отчета капитана Нельсона о сражении у мыса Сент-Винсент: «К этому моменту «Кэптен» потерял стеньгу, на нем не осталось ни одного целого паруса, веревки или ванта; штурвал был также сбит, и так как корабль не мог более служить в линии или в погоне, то я приказал капитану Миллеру положить руль вправо и, вызвав команду абордажников, приказал идти на сближение.
Особое рвение, которое делает им честь, проявили солдаты 69-го полка во главе с лейтенантом Пирсоном; они были среди лучших в этом деле. Первым, кто прыгнул на вражеский бизань-руслень, был капитан Берри, бывший мой первый лейтенант, его поддержали со стороны парусного склада, потом солдат 69-го полка, разбив окно верхнего кормового балкона, вскочил туда же, за ним — я со всеми остальными. Двери кают были заперты, испанские офицеры стреляли в нас из пистолей через окна, но, высадив двери, наши солдаты продолжали стрелять, и испанский бригадир упал, отступая к корме.
Пробившись к корме, я увидел, что капитан Берри завладел полуютом, а испанский прапорщик спускает флаг. В этот момент с «Сан-Жозефа» поднялась стрельба из мушкетов и пистолей, нас расстреливали из адмиральской кормовой галереи. Но теперь уже весь корабль целиком был занят нашими бойцами. Примерно семеро моих людей были убиты, несколько человек ранено, испанцев пострадало около двадцати.
Поставив часовых на разных трапах и приказав капитану Миллеру бросить побольше солдат на «Сан-Николас», я направил своих людей на захват этого корабля 1-го класса, что и было сразу исполнено. Вбежав на грот-руслень, я увидел испанского офицера без оружия, который сообщил мне, что корабль сдается. Эта радостная весть заставила меня выскочить на корму; здесь испанский капитан, преклонив колено, вручил мне свою шпагу и доложил, что смертельно раненный адмирал находится внизу. Я пожал капитану руку и предложил сообщить офицерам и команде, что корабль сдался, что он и выполнил. Итак, на корме испанского корабля 1-го класса я получил шпаги поверженных офицеров — это кажется невероятным — и передал их Уильяму Ферни, одному из матросов с баркаса, который с величайшим хладнокровием сунул их под мышку. Со мной были: капитан Берри, лейтенант Пирсон, Джон Сайке, Джон Томпсон, Фрэнсис Кук и Уильям Фернел — все старые «агамемноновцы», а также другие солдаты и матросы. Так были повержены эти корабли».
(Взятие на абордаж сразу двух кораблей, переходя при этом с одного на другой, английскими остряками было названо «мостом Нельсона».)
Полной победы англичанам добиться, однако, не удалось. Потеряв четыре линейных корабля, остальной испанский флот все же сумел оторваться от неприятеля и уйти в свои порты. Британские корабли были так сильно избиты в сражении, что о серьезном преследовании испанцев не могло быть и речи.
Когда после сражения Нельсон прибыл для доклада к Джервису, то сильно нервничал. Причины для этого были: он нарушил все параграфы морского устава, не подчинился приказам главнокомандующего и дрался с неприятелем исключительно по своему усмотрению.
Джервис встретил Нельсона на корме своего флагмана.
— Я даже не знаю, как вас благодарить за ваш подвиг, мой дорогой Горацио! — сказал он.
И капитан почувствовал себя самым счастливым человеком на свете.
Учитывая, что «Кэптен» был разбит буквально в щепы, Джервис велел Нельсону перебраться на менее пострадавший «Иррезистибл» и, не дожидаясь официального повышения в чине и наград, поднять на нем брейд-вымпел младшего флагмана, минуя всякое старшинство.
Последнее сразу же вызвало ропот среди капитанов, и завистники не преминули тут же напомнить главнокомандующему о нарушении Нельсоном целого ряда положений морского устава. Капитан Роберт Кальдер от имени недовольных заявил, что неожиданный для всех маневр Нельсона — это настоящее преступление перед законом. Однако Джервис оказался на высоте.
— Все это так, но если когда-нибудь вы так же нарушите мой приказ, то я прощу и вас! — ответил он.
Нельсон более всего был благодарен своему другу Коллингвуду за оказанную помощь в бою. Между друзьями состоялся обмен любезностями. В записке, которую передал Нельсон, значилось: «Друзья познаются в беде. Эта поговорка как нельзя лучше подтвердилась вчера, когда вы своим благороднейшим и доблестным поведением спасли «Кэптена» от дальнейших потерь».
Коллингвуд не остался в долгу и в ответном послании наскоро начертал растрепанным пером «Я поздравляю вас с выдающейся ролью, которую вы всегда берете на себя, когда на карту поставлены интересы и честь страны. Небольшая помощь, которую я оказал, значительно усилила мое чувство удовлетворения по поводу разгрома испанцев».