Каблук, кажется, был сломан, а ведь эти туфли она надела только третий раз и отвалила за них бог знает сколько. Вот тебе и ведущий мировой бренд!
В голове билась только одна мысль: как можно скорее унести отсюда ноги. Ноги, обутые в желтые туфли на огромном каблуке.
Ничего, если понадобится, она их снимет и побежит босиком. До нее донеслась музыка, смех, аплодисменты.
Ну да, конечно, открытие центра красоты отца… Она-то, возможно, и унесет ноги. А вот что будет с другими приглашенными? Потому что все убежать за семь минут явно не смогут — их больше тысячи, и все они собрались сейчас в атриуме под стеклянным куполом.
Если их предупредить, потребуется какое-то время, чтобы сказанному поверили, а не сочли глупой шуткой или частью рекламы открываемого центра красоты. А когда поверят…
Тогда все ломанутся к выходу, и уж тут мало не покажется… Многие все равно спастись не успеют. Да разве и она сбежит, бросив отца на произвол судьбы? Бросив Дениса и Аймана?
Так что же делать? Решение надо было принимать немедленно. Лиза на мгновение закрыла глаза, а потом развернулась, толкнула дверь и снова оказалась в дамской комнате.
Она увидела того самого стриженого типа в черном костюме, который колдовал над устройством, обвитым проводками. А время неумолимо бежало, оставалось уже около пяти минут…
— Уходите! — процедил сквозь зубы парень, не оборачиваясь к ней. — Немедленно убегайте!
Раньше бы она на такой тон рассердилась, но не сердиться же на человека, который пытается спасти ей жизнь! Ибо бегство было единственно верным решением в подобной ситуации.
— Вам помочь? — произнесла она, осторожно подходя к типу в черном костюме. — Кстати, меня зовут Лиза, а вас?
Момент для знакомства был не самый подходящий, видимо, и парень считал так же, потому что ничего не ответил и продолжал сосредоточенно изучать смертоносное устройство, осторожно трогая то один провод, то другой.
— Раз уж остались, то постарайтесь не сопеть! — произнес он, и Лиза, притаившаяся у него за спиной, обиженно дернулась. Да она ничуть не сопит! Странно, но отчего-то она вбила себе в голову, что если спрячется за спиной этого спокойного и уверенного в каждом своем движении нахала со светло-серыми глазами, то ничего не произойдет.
Правда, если бомба рванет, то их обоих разнесет в клочья.
— А может, позвать кого-нибудь? — отчего-то шепотом спросила Лиза.
Парень произнес:
— Уже позвал. Но коллега, кажется, заснул на своем посту или просто не слышит вызова. Так что придется импровизировать…
Импровизировать с бомбой, когда до неминуемого взрыва осталось три минуты и сорок пять секунд? Нет, уже сорок четыре, сорок три, сорок две…
— У вас найдутся маникюрные ножницы? Или лучше щипчики для ногтей? — задал он странный вопрос, и Лиза не сразу сообразила, для чего они понадобятся.
Она высыпала содержимое сумочки на пол, и щипчики для ногтей, которые всегда были при ней, улетели, конечно же, в самый угол. Пришлось ползти за ними на коленях, потому что подняться на ноги возможности не было.
Лиза подала молодому человеку щипчики, тот не забыл поблагодарить (Ну и воспитание! Точнее, что за выдержка!), а затем снова стал перебирать проводки.
— Спасибо, вы свободны. Теперь вам надо уйти, — произнес он обыденным тоном, как будто ничего экстраординарного не случилось.
В этом он был так похож на Аймана и Дениса! И даже на отца… Но она сама знает, что ей надо делать и что не надо.
— Ну давайте же, перерезайте наконец какой-нибудь провод! — не выдержала Лиза. Она прокричала это весьма истеричным тоном. — Не стройте из себя суперполицейского в исполнении Брюса Уиллиса или суперагента в исполнении Тома Круза. Потому что только они наобум перерезают провод в последнюю секунду перед взрывом, и цифры останавливаются за одно мгновение до общего трандычка!
Молодой человек усмехнулся, ничего не ответил, а потом двумя быстрыми точными движениями перерезал сначала один провод, а потом другой.
До взрыва оставалась минута и семь секунд. И, надо же, едва цифра перескочила на шестерку, отсчет остановился.
Лиза испытала неимоверное облегчение. И радость. И дикий восторг. А потом ощутила, как у нее по лицу текут слезы.
— Егор. Меня зовут Егор Шубин… — ответил наконец на ее вопрос молодой человек. — Я сотрудник агентства «Закон и порядок». Не плачьте, давайте я вам помогу подняться.
Лиза улыбнулась, подала Егору руку и вдруг краем глаза заметила какое-то шевеление.
Нет, это было не шевеление, это были числа на циферблате, возобновившие свой бег! Только первая цифра из единицы вдруг превратилась в ноль, и до взрыва оставалось четыре секунды, три, две…
Лиза закричала, Егор толкнул ее на пол, а потом накрыл своим телом.
Девушка ждала и ждала, постепенно понимая, что время перед моментом смерти действительно начинает подчиняться иным законам. Потому что пара секунд уже давно прошла, а никакого взрыва не последовало.
Егор крепко прижимал ее, подминая под себя, и Лиза вдруг подумала, что если кто-то откроет дверь туалета и найдет их на полу в этой недвусмысленной позе, то не усомнится, что она решила предаться любви с первым встречным.
Хотя потом последует взрыв, и об этом никто никогда не узнает…
Но взрыва все не было и не было. Приподнявшись и оттолкнув Лизу в помещение, где находились кабинки, Егор приказал:
— Спрячьтесь!
Но Лиза и не подумала сделать это. Она подползла к Егору и уставилась на циферблат, на котором горели четыре красных нуля.
— Ничего не понимаю… — пробормотал молодой человек, и в этот момент перед первым нулем вдруг возник минус, и цифры побежали в обратном порядке. А из устройства раздался голос Лелика — Папанова из «Бриллиантовой руки»:
— Идиёт!
А затем послышался оглушающий сатанинский смех. Причем Лиза, не понимая отчего, сама вдруг заразилась этим смехом и стала хохотать. И Егор тоже. Из глаз у него лились слезы, он поднял прибор, потряс им и заявил, давясь от хохота:
— Это же не настоящая! А могла быть и настоящей! Шутка, хотя и ужасная!
— Точно, не настоящая! А ведь будь это настоящая, мы бы с вами уже тут не общались! Разве что на небесах или в аду… — хохоча, кричала Лиза.
И при этом не могла забыть, как Егор накрыл ее своим телом. Ведь и он, и она были уверены, что бомба вот-вот взорвется. Значит, он был готов пожертвовать собой ради нее, незнакомой девицы, с которой случай свел его в женском туалете.
А вот сделал бы так Денис или Айман? Или Леонард?
— Восемнадцатый, я Третий! Что такое, почему вызвал меня? — раздался голос в рации, которая была прикреплена к поясу Егора Шубина.