Жанна подняла на меня прозрачные глаза:
– Это потому, что она совсем меня не знает! Вот познакомимся поближе, и она меня полюбит, точно говорю. Я им полы мыть стану, борщи варить, рубашки и носки Вале стирать. Я все умею, не то что некоторые! Кому ж такая невестка не по душе придется?
И девушка светло улыбнулась. Не пойму, то ли Подаркова попросту издевается надо мной, то ли она и вправду блаженная.
– Слушай, Жанна. – Я начала терять терпение. – Ты хоть знаешь, из какой семьи твой, э-э… любимый?
– А что? – напугалась Жанна. – Что-то не так? Пьют, что ли, сильно? Ну, это ничего. Мы с Валей жить станем отдельно, я спиртного сама в рот не беру и другим при себе пить не позволяю. С этим мы справимся.
Хоть плачь, хоть смейся…
За разговором мы дошли до дома Подарковой. Час был поздний, пенсионерки давно сидели по домам, смотрели телевизор. Я невольно поежилась и застегнула молнию на куртке до подбородка. Ноябрьская стужа пробирала до костей.
Сиротка переступила по асфальту дешевыми «дутиками» и предложила:
– А давайте ко мне зайдем. Чаем вас напою. Вы ж замерзли…
Я не стала отказываться, тем более что поручение Светланы так и осталось пока невыполненным. И с каждой следующей минутой мне все труднее становилось сделать то, что приказала мне Кричевская. Будь Жанна Подаркова алчной, корыстной, легкомысленной или распутной, мне было бы куда легче. Но эта современная Золушка ставила меня в тупик. Как она умудрилась, дожив до восемнадцати лет, сохранить такую детскую чистоту? Такую наивность и доверчивость?
Подаркова открыла дверь своей квартиры и гостеприимно пригласила:
– Заходите, не стесняйтесь. Вот вам тапки. Ничего, что старые?
Пришлось снять ботинки и переобуться в разношенные тапочки. Жанна уже хозяйничала на кухне, ставила чайник и гремела какими-то коробками.
– Вы проходите в залу, а я сейчас! – крикнула с кухни бывшая детдомовка.
Я прошла в «залу». Это оказалась небольшая комната, в которой почти не было мебели. Так, столик на колесиках и два стула. В углу старый шкаф. На окне буйные заросли комнатных цветов.
Через открытую дверь виднелась вторая комнатка крошечной квартиры – спальня. Там стоял узкий диванчик под клетчатым пледом, а на диванчике сидел гигантский ядовито-розовый синтетический заяц, по виду настоящий монстр.
– Ну вот, чай готов, – раздался за моей спиной голосок Жанны. Девушка поставила на столик две чашки с бледно-желтым чаем и тарелочку с красиво нарезанным кексом.
– Извините, что толком и угостить нечем, – пожала плечами она. – Я дома не ем, нас на работе кормят. Так, чай-кофе попью, и хорошо.
– А у тебя ничего, уютно, – покривила я душой. На самом деле жилище сироты вызывало слезы на глазах. А жалкие попытки приукрасить бедность и одиночество делали ситуацию только хуже.
– Ой, правда? – обрадовалась Подаркова. – То ли еще будет! Вон там я планирую поставить стенку, туда – двуспальную кровать. А в маленькой комнате у нас будет детская…
Я во все глаза уставилась на сиротку. Жанна правильно истолковала мой взгляд и звонко рассмеялась:
– Да нет, не сейчас! Когда-нибудь, когда я замуж выйду, и все у меня будет как у людей. И скатерти, и занавески, и сервиз с розами.
Жанна обвела глазами свое немудрящее хозяйство и тяжело вздохнула:
– Конечно, можно было бы кредит взять и обставить квартиру… Но мне в случае чего помочь будет некому. Пусть лучше так. Меня еще бабка в детстве учила: «Лучше корку сухую грызи, но ни у кого не одалживайся!» А кредит – тот же долг, правда?
И снова этот ясный взгляд. Ну как можно в наше время быть такой наивной и доверчивой?!
Я осторожно уселась на шаткий стул и отхлебнула чай.
– Жанна, а ты не боишься пускать в квартиру чужого человека? Ты ведь меня совсем не знаешь. Разве так можно? А вдруг я тебе зла желаю?
Девушка пытливо уставилась на меня и покачала головой:
– Не-ет, вы не из тех, кто обидеть может. Я таких сразу вижу. Вы не думайте, я не дурочка какая-нибудь. К тому же у меня есть ангел. Помните, я вам про него рассказывала?
Ну вот, только галлюцинаций нам тут не хватало…
– Конечно, помню, – кивнула я и осторожно спросила: – А где он сейчас, ангел?
– Да кто ж его знает! – засмеялась Жанна. – Он приходит, когда в нем есть нужда. Когда опасность или что-то плохое случается.
И детдомовка как ни в чем не бывало впилась белыми зубами в кекс.
Так. У меня появился отличный шанс выяснить, насколько неадекватна девушка…
– Жанна, а как давно он у тебя появился, этот твой ангел?
Подаркова прожевала, утерла губы белой бумажной салфеточкой и начала рассказ:
– Появился? Ну, думаю, как у всех – при крещении. Меня бабуся в детстве покрестила. Но он долго себя не проявлял, ангел. Наверное, не надо было.
Я с интересом слушала Жанну.
– Когда мне был годик, мы с родителями уехали в город жить. Там у нас жилья не было, и папка – он молодой был, только недавно из армии вернулся – решил идти служить по контракту, на квартиру заработать. Ну, его и убили.
Жанна совершенно спокойно отхлебнула чаю.
– Я его и не помню совсем. От него только фотография осталась, да и та всего одна. Хотите, покажу?
Сиротка сорвалась с места и подскочила к шкафу. Распахнула скрипучую дверцу, за которой ожидаемо обнаружились несколько дешевых вещей на вешалках, и достала с верхней полки тонкий альбом. Плюхнула его мне на колени и принялась показывать:
– Вот, глядите. Это папка мой, на Кавказе, с товарищами своими. А это мамка. Правда, красивая?
Отец Жанны был худым долговязым парнем с торчащими ушами. Он картинно держал автомат, позируя на фоне гор, рядом с другими тонкошеими ребятами. Я перевернула страницу. Мать Жанны оказалась пухлой блондинкой с такими же прозрачными глазами, как у дочери.
– Она папку сильно любила, – вздохнула Жанна. – Когда его не стало, она пить начала. Ну, ее с работы выгнали, пришлось ей к матери в деревню вернуться. Там она скоро и померла, а я с бабкой осталась. До семи лет я там прожила. У нас в деревне ни школы, ничего не было. Я там гусей гоняла и коз пасла!
Девушка мечтательно улыбнулась, вспоминая детство.
– Вот тогда ангел в первый раз и появился, – будничным тоном произнесла Подаркова, закрывая альбом.
Я уставилась на Жанну. Девушка вздохнула и сказала:
– Вы мне не верите… Сейчас расскажу, как дело было. У бабуси пенсия маленькая, мы жили на мою пенсию по потере кормильца, – обстоятельно начала рассказ Жанна. – Однажды бабка пустила жильца. Она приехал на лето строить коровник фермеру. А жить ему было негде. Вот бабка и решила подзаработать. Он веселый был, только пил сильно по выходным. И однажды меня схватил.