Постойте-ка. Иллвин сначала был тщательно раздет догола, а его незапятнанные кровью вещи удивительно аккуратно сложены на стуле, нож был перенесён к телу Юмеру и только потом их оставили умирать. Иста задумалась, с сомнением сморщив нос.

От лорда Печмы и его коня тоже как-то избавились. Укрывательство — не в духе Эриса, но, быть может, он боялся мести со стороны князя Джоконы за смерть прекрасной — или обычной — сестры? Достаточный повод для того, чтобы взять себя в руки, подтасовать события и свалить вину на беглого джоконского придворного. В таком случае придворного запросто могли убить и закопать. У Эриса, несомненно, хватило бы силы и нервов для таких действий. Такое виденье произошедшего оставило бы неверность Эриса своей спавшей жене в тайне. А публичные молитвы Эриса и заботы о здоровье брата — ещё один отвлекающий манёвр или плод вины.

Ещё одна чистенькая история. В неё только лишь не укладывается присутствие демона Каттилары и смертельная рана, которую два брата делят между собой. И тот факт, что Каттилара, похоже, знает больше о происходящем, чем Эрис. И сны Исты. И нить огня. И посещение бога. И…

— Мне кажется, — произнёс лорд Иллвин тихим голосом, — я схожу с ума.

— Ну что ж, — сухо заметила Иста, — вам нужен опытный проводник по этой стезе? Если так, то я та, кого вы ищете.

Он воззрился на неё в полном смятении.

Из сна, приснившегося ей в палатке, она помнила скорбный стон Эриса при свете свечи. Но что это, картина прошлого или будущего?

Иста не сомневалась, что мужчина, распростёртый перед ней, способен, когда находится в здравом уме и твёрдой памяти, на тонкую и умную ложь. Совершенно ясно, что весь его здравый ум и твёрдая память разбежались сейчас, как мальчишки-попрошайки. Сейчас он может бубнить, бредить, мучиться галлюцинациями, но никак не лгать. Поэтому… какие существуют способы, которыми трое людей могут убить двоих из них одним ножом? Иста потёрла лоб.

Горам отвесил ей невесёлый поклон:

— Леди. Прошу вас. Дайте ему возможность поесть. И облегчиться.

— Нет, не отпускай её! — рука Иллвина дёрнулась было к ней, но безвольно упала.

Иста кивнула обеспокоенному груму:

— Я отойду ненадолго. Совсем недалеко. И скоро вернусь, — добавила она, обращаясь к взволнованному Иллвину. — Обещаю.

Она вышла в галерею и оперлась на стену, скрестив руки на груди. Рейна принялась следить за линией света, которая стала совсем тоненькой, но не разорвалась.

Так. Иллвин не видел брата и не разговаривал с ним; Эрис тоже не видел, как Иллвин приходит в себя. После той ночи у обоих не было возможности обменяться впечатлениями или теми обрывками впечатлений, которые остались у них в памяти.

Леди же Каттилара видела обоих. И разговаривала с обоими. Рассказывала то, что считала нужным.

Посмотрим, удастся ли нам что-нибудь изменить.

Иста подождала, пока Горам заканчивает помогать своему хозяину справить личные нужды, укладывает его обратно в постель, впихивает в него ещё пищу, устраивает больного поудобнее, стараясь уложиться в то время, которое его господину отведено. Нить начала медленно крепнуть. Потом это стало совсем заметно. Иста протянула руку и обхватила её, замкнув в круг большой и указательный пальцы.

Господин Бастард, веди меня своей волей. Или своей прихотью.

Она пожелала, чтобы нить стала короче, сматываясь у неё в ладони, словно клубок. Похоже, помимо второго зрения, в дар Бастарда входило ещё нечто, потому что нить скручивалась без усилий. Сначала Иста пыталась изобразить, будто наматывает её на руку, но потом обнаружила, что может тянуть её, просто желая этого. Рейна не сводила глаз с арки напротив, ведущей в соседний двор.

По камням, залитым солнцем, шёл лорд Эрис.

Одет он был легко, сообразно с жарким полуднем, подол серого плаща с золотым кантом покачивался в такт шагам на уровне икр. Марч сиял чистотой, борода была ровно подстрижена. Он широко зевнул, озабоченно посмотрел в сторону угловой комнаты и, увидев, что Иста перегнулась через балюстраду, отвесил ей вежливый поклон.

Только что вздремнул, не так ли? И я точно знаю, как долго ты не спал прошлой ночью.

С трудом Иста отвела взгляд от его элегантной внешности.

Душа его оказалась серой, странно бледной, лишённой центра, она как будто тащилась за ним, оставляя после себя след, напоминающий дым.

А. Да. Теперь я вижу. Иста выпрямилась и направилась к лестнице, чтобы встретить марча на полпути.

Они оказались лицом к лицу, хотя она стояла на две ступеньки выше того места, где остановились его обутые в сапоги ноги. Эрис вежливо ждал, глядя на неё немного удивлённо:

— Рейна?

Она обхватила его волевой подбородок рукой, почувствовав ладонью щетину его бороды, наклонилась вперёд и поцеловала его в губы.

Его глаза расширились, он изумлённо помычал, но не отпрянул. Она пыталась ощутить вкус его губ: прохладные, словно вода, и такие же безвкусные. Иста грустно отступила. Значит, и это не сработало.

Его губы тронула смущённая, очаровательно кривая улыбка, и он поднял брови, словно желая спросить: Что это, леди? Как будто бы женщины каждый день без предупреждения целуют его на лестнице и он считает невежливым уклоняться.

— Лорд Эрис, — решилась Иста, — и давно вы умерли?

Глава четырнадцатая

Улыбка Эриса стала натянутой и настороженной. Он обеспокоенно, даже озабоченно смотрел на Исту, словно опасался, что у безумной рейны прямо у него на глазах случился приступ, и ему как добропорядочному хозяину, придётся отвечать за последствия:

— Мадам… вы шутите? — Это приглашение отказаться от своих слов. Откровенное предложение: Прошу, не делайте этого… — Обычно, над моими поцелуями не глумятся!

— Моя жизнь вообще не располагает к шуткам. — Он нервно усмехнулся:

— Признаюсь, в последнее время меня мучает жар, но, уверяю вас, до могилы мне ещё далеко.

— У вас нет жара. Вы даже не потеете. Температура вашей кожи ничем не отличается от температуры воздуха. Если бы климат здесь не был таким знойным, многие это заметили бы.

Он продолжал недоумённо взирать на неё. Пятеро богов. Он действительно ничего не знает. Её сердце сжалось.

— Думаю, — осторожно сказала она, — вам следует побеседовать со своим братом.

На его лице отразилась боль:

— Я бы побеседовал с ним, если бы мог. Я ежечасно молюсь об этом. Но отравленная рана не позволяет ему прийти в себя.

— Он приходит в сознание. Каждый полдень, когда вы ненадолго погружаетесь в сон. Это единственный час, когда вы спите. Ваша жена не говорила вам об этом? Она почти каждый день отправляется проведать его.