Я сидела на коленях, рассматривая осколки, и обратила внимание на шерстяной ковер под столом. Ножки стола оставляли вмятины в разных местах. Я сдвинула стол и отдернула ковер. Так и есть — люк в подвал! Я откинула толстую крышку и спустилась вниз. Заметила фонарик, включила его. Маленький бункер, никаких полок с соленьями, а посередине разлапило подставки для ног гинекологическое кресло. Снизу и сверху на нем болтались почерневшие кожаные ремни с острыми заклепками. Ими маньяк стягивал тело жертвы. Живые картины, одна ужаснее другой, наполнили сознание. Мне стало не по себе, и я поспешила выбраться наверх.
Дом был пуст. Я выбежала с фонариком во двор. Капот машины Коршунова еще теплый, ключ в замке зажигания. Не мог же он сам спокойно припарковаться во дворе маньяка. На брусчатке около калитки я заметила темные пятнышки. Кровь! Преступник обезоружил Кирилла и загнал во двор его машину. Потом он должен был прятать тело. Или пленника. Я надеялась на второе. Но где? Дом пуст. Маленький двор я тоже осмотрела.
И тут я вспомнила об удаляющемся стрекоте моторной лодки, который услышала сразу, как проникла во двор. Я побежала к калитке, ведущей к морю. На влажном песке были заметны глубокие следы. Их мог оставить только очень тяжелый человек или тот, кто нес груз. Например, тело. Следы обрывались у маленького причала с моторными лодками. А звук двигателя плавно затихал в открытом море…
Что мне делать? Я стояла перед безбрежным океаном своего страха. Вот уже более двадцати лет я панически боюсь воды. Однажды меня покинул разум, и я прыгнула в реку с маленьким сыном. Это был день, когда мой Мир Рухнул. С тех пор, как только мое тело оказывается по пояс в реке, озере или бассейне — меня буквально парализует. Я не в силах сделать малейшее движение. Я даже ванну никогда не принимаю, а тут огромное море. Но там Коршунов, в Валяпинске он спас меня, теперь моя очередь.
Я выхватываю пневматический пистолет и бегу к соседнему дому. Неистово долблю в калитку. Дверь открывает мужчина лет пятидесяти с загорелыми скулами и светлым лбом. Видимо, он часто бывает на воздухе в неизменной кепке с козырьком. Я дергаю его за грудки.
— Где твоя лодка?
— Вот эта, — пугается мужчина.
— Мне надо в море. Быстро! — Я тыкаю стволом ему в спину. — Пошевеливайся, а то убью!
Он ковыляет к причалу, я тороплю его. Когда мы отплываем, с берега раздается испуганный женский крик: «Гриша, ты куда?» Захват лодки засекли, но мне уже все равно…
— Быстрее! Быстрее! — безжалостно подгоняю я рыбака.
Мы стремительно приближаемся к цели. Она рядом. Мое внимание поглощено лодкой противника. Я направляю на нее фонарь, прихваченный в доме Дорина. Луч прыгает по качающемуся корпусу и выхватывает из темноты мощную фигуру. Это Дорин. Я вижу, как он переваливает через борт тело человека. Кирилл!!! Это его крик я слышала на подходе. Но сейчас он молчит и быстро уходит под воду. Слишком быстро. Без сопротивления. Как неживой!
Через пару мгновений мы тыкаемся в лодку Дорина. Передо мной неуловимый маньяк собственной персоной. Я узнаю в широкоплечем мужчине с седыми усами привлекательного капитана со старой фотографии. Когда-то он нравился женщинам. Сейчас я его ненавижу.
— За ним! Ныряй! — кричу я, угрожая Дорину пистолетом. Его лицо то попадает в свет фонарика, то проваливается во тьму. Он сохраняет спокойствие и настороженно следит за моими дергаными движениями. Я истерично кричу: — Ты спасешь его, или я тебя убью! Ныряй!
Мое сердце разрывается. Я достигла цели, догнала преступника, но не знаю, как спасти любимого. Я забыла всех Тань на свете и хочу только одного, чтобы Кирилл выжил. Но успела ли я? Ушел под воду живой человек или безжизненное тело? Я физически ощущаю, как срываются в небытие бесценные секунды. Я панически боюсь воды, плещущейся у меня под ногами. Передо мной безжалостный убийца, а я пугаю его воздушной пукалкой.
Дорин поднимает взгляд над моим плечом, а потом смотрит мне в глаза и нагло ухмыляется. Я кожей чувствую, что ситуация меняется, но не успеваю ничего предпринять. Я упустила из-под контроля рыбака. Где он? Что затеял? Движение в его сторону — но поздно.
Грубый толчок в спину, и я сваливаюсь за борт. В последний миг срабатывает инстинкт киллера. Я жму на курок, две пульки врезаются в лоб Дорина. Выстрел с трех метров, удар пулек не смертельный, но сильный. Дорин отшатывается и валится за борт.
Я падаю головой в темную воду. Ладони сжимают фонарь и пистолет. Фонарь еще работает. Луч направлен вниз. Я вижу в мутном пучке света лицо Кирилла. Его губы сжаты, глаза осмысленно смотрят на меня. Он жив! Но связанные руки и ноги не позволяют ему двигаться. Он погружается на дно.
Я отбрасываю пистолет и суматошно гребу вниз. Фонарь выскальзывает и еще долго подсвечивает жуткую сцену. Мое тело вспоминает нырятельные движения. Я рывками опускаюсь вглубь. Страх забыт. Все силы на то, чтобы спасти Кирилла. Вот я касаюсь его, тащу за одежду, но он слишком тяжелый. Кирилл сгибает ноги и глазами показывает вниз. Я замечаю серую глыбу, примотанную к его щиколоткам. Рука вытаскивает нож. Пальцы открывают самое длинное лезвие. Я опускаюсь еще глубже. Безжалостно давит в уши. Я кромсаю скотч между ног Кирилла. Лезвие острое. Я задеваю его штанины, появляется кровь, но я продолжаю неистовые режущие движения. И вот мы оба чувствуем облегчение. Камень сваливается с его ног. Наши тела дергаются. Из последних сил мы пытаемся всплыть. Над нами толща воды, которой, кажется, нет конца. Руки Кирилла по-прежнему за спиной. Я тяну его вверх. Тяну рывками. Наши лица рядом. Мы видим отчаянную борьбу и неимоверную усталость в глазах друг друга. И вот его лицо прорезает судорога. Кирилл разжимает губы и выпускает воздух. Большие пузыри на миг заслоняют его глаза. Его опустошенные легкие во власти дыхательного рефлекса. Он широко раскрывает рот. И в это момент я выталкиваю его над поверхностью.
Я всплываю через мгновение. Кирилл кашляет и жадно рывками хватает воздух. Я с хрипом наполняю ноющие легкие жизнью. В глазах туман. В ушах гул моторки. Я пытаюсь осмотреться. Мой рыбак удирает на лодке к берегу. Дорин старается влезть в свою лодку. Кровь из поврежденного лба попадает ему в глаза. Он морщится, но подтягивается на сильных руках. Нельзя позволить ему забраться в лодку! Оказавшись в ней, он прикончит двух уставших водоплавающих.
Я сую нож в растопыренные за спиной пальцы Кирилла. Мне некогда освобождать его руки. Надо во что бы то ни стало помешать Дорину! Два-три взмаха — и я около него. Где парализующий страх перед водой? Новый сильнейший стресс победил старую фобию.
Я хватаюсь за спину Дорина. Пальцы соскальзывают, цепляются за его штаны и тянут их вниз. Штаны, а не его тело! Дорин почти внутри лодки, висит животом на борту, а я любуюсь на его голую задницу. Вот сейчас бы нож! Но он у Кирилла. Сможет ли Коршунов освободить себя? Дорин отчаянно брыкается. Я хватаю его за щиколотки. Тяну, дергаю! Он сваливается с лодки. Победа!
Но не тут-то было. Он разъярен и набрасывается на меня в воде. Я пытаюсь драться, но силы неравны. Он оказывается за спиной. Сильный мужчина, привыкший душить, сдавливает мою шею. Перехватывает руки поудобнее и пережимает горло. Я пытаюсь сопротивляться, хватаюсь за его стальные клешни, ищу слабое место. Но его пальцы согнуты, не ухватить. Он с неистовой силой давит на гортань и макает меня в воду. Где его слабые места? Глаза. Нос. Но до них не дотянуться. Я пробую пнуть пяткой в пах. Под водой удар получается слабым и неточным. А он давит, давит…