Седов нашел на скале удобный камень и сел на него.
– Перекурим? – предложил Олег.
– Здесь, похоже, уже курили, – заметил капитан и, наклонившись, поднял с земли окурок.
– Можно посмотреть? – попросил кок.
Он взял из рук Василия Терентьевича окурок и стал внимательно его разглядывать.
– Наши сигареты. Илья тоже такие курит.
– Вопрос в том, когда он выкурил эту сигарету – вчера или сегодня?
Кок вместе с капитаном поднялись и стали внимательно осматривать скалу, на которой находились.
– А вот еще один, – сказал Олег, поднимая с земли второй окурок, и добавил: – Илья не ахти какой курильщик. Бывает, что за день не выкурит и трех сигарет.
– А вчера, когда я послал его сюда, он отсутствовал совсем недолго, – подхватил Василий Терентьевич. – Значит, скорее всего, один окурок вчерашний, а другой выкурили недавно.
– Раз мы не встретили Илью, – предположил кок, – значит, он тут перекурил и пошел дальше.
– Я так не думаю, – возразил капитан, с сомнением покачав головой.
– Почему?
– Илья наверняка побыл здесь какое-то время, а когда успокоился, пошел обратно в лагерь. Раз он – не убийца, то зачем ему уходить от нас, тем более без еды и без одежды?
– Но мы его не встретили по пути.
– Может быть, мы как-то разминулись. Или он увидел нас и спрятался – боялся, что я его отчитаю.
Олег неуверенно пожал плечами, а Василий Терентьевич поднес руку ко рту и дважды громко крикнул:
– Илья! Илья!
Матрос не отозвался.
– Пойдем назад, – решил капитан. – У меня предчувствие, что он уже в лагере. Вот увидишь, прикинется дурачком и скажет, что просто прогулялся.
Назад пошли той же тропинкой. Жулик стал смелее и уже не терся возле ног Седова и Назарова, а описывал по лесу широкие круги, цепляя на шкуру колючки. Энергии у пса было слишком много, чтобы трусить по тропинке рядом с коком и капитаном. Обогнав людей в очередной раз, Жулик резко остановился, повертелся на месте, затем стал тыкаться носом в землю и обнюхивать траву.
«Наверное, нашел нору бурундука», – подумал Седов.
У Жулика нюх был не особенно хорошим, такой вывод сделали моряки, поскольку на поиски еды, брошенной в траву, у Жулика уходило слишком много времени. Однако пес отличался завидным упрямством.
Вот и на этот раз Василий Терентьевич и кок уже прошли по тропинке несколько десятков шагов, а Жулик все продолжал обнюхивать землю и даже нетерпеливо повизгивал, вероятно, недовольный тем, что его попутчики ушли слишком далеко вперед.
– Жулик, ко мне! – окликнул собаку Олег.
Пес заскулил и закрутился волчком, словно потерял в траве свою находку.
Капитан остановился и тоже оглянулся:
– Что он там нашел? – Потом вдруг заинтересовался странным поведением собаки и предложил: – Пойдем посмотрим.
Они вернулись назад и подошли к Жулику, который обнюхивал какой-то невзрачный на вид сорняк, росший в десяти шагах от тропинки.
В этой части леса кустов было не так много. Люди называют подобные места «грибными», ходить по ним – одно удовольствие, деревья не стоят сплошной стеной, редкий подлесок не мешает свободно передвигаться в любом направлении, а землю покрывает красивая, растущая пучками трава. Именно в таких местах следует искать благородные белые грибы.
Капитан посмотрел себе под ноги, гадая, что именно привлекло внимание Жулика, но ничего особенного вокруг себя не заметил. Решив, что собачьи интересы не совпадают с человеческими, Седов и кок собрались продолжить прерванный путь, но тут взгляд капитана упал на листья какого-то незнакомого растения.
Он наклонился и приподнял ладонью один из листков, который был больше, чем другие, испачкан странными пятнами. Кок, заинтересовавшись, тоже склонился над растением. Жулик бросился к руке Василия Терентьевича, жалобно взвизгнул и принялся с азартом обнюхивать ближайшие кусты.
Седов коснулся указательным пальцем одного из пятен, и он окрасился ярко-красным цветом.
– Кровь? – спросил Олег.
– Похоже, – ответил капитан и, размазав по листу несколько пятен крови, заключил:
– Свежая.
Голос Василия Терентьевича дрогнул. Он медленно выпрямился и осмотрелся по сторонам.
– Чья она? Как думаете? – разволновался Олег. – Может быть, какого-нибудь животного?
– Не знаю.
Они стали более внимательно осматривать траву и нашли много других пятен. В одном месте крови было особенно много.
Дворняга бегала вокруг них, виляя хвостом.
– Жулик, ищи! – приказал Олег, но пес, который, вероятно, в своей жизни никогда не имел ни хозяев, ни тем более учителей, проигнорировал команду.
Земля почти везде была покрыта травой, поэтому на ней было трудно разглядеть какие-либо следы, кроме пролившейся крови.
Однако терпение моряков вскоре было вознаграждено. В десяти метрах от большого пятна крови они нашли на земле неглубокую борозду. Малозаметная полоса была направлена от берега в сторону леса. Чуть поодаль капитан и кок снова нашли такую же полосу, но на этот раз параллельно ей шла другая.
Капитан вспомнил, что две похожие полосы оставались на песке, когда Титов и Сергей выносили на берег труп второго помощника. Страшные догадки получали новые подтверждения.
– Тело потащили туда, – сказал он, махнув рукой в сторону леса.
Они торопливо пошли вдоль следов, которые то появлялись, то исчезали, указывая им правильный путь. Потом Василий Терентьевич не выдержал напряжения и побежал. Оглянувшись, он увидел, что кок бежит следом за ним.
«Его надо опасаться, – призвал себя к осторожности капитан. – И ни в коем случае нельзя подставлять ему свою спину».
Он подумал, что ему следовало пропустить кока вперед, но был вынужден остановиться на краю небольшого овражка.
Подоспевший Олег тоже как вкопанный встал рядом с Седовым.
Овражек был забросан ветками. Однако сразу становилось понятно, что это сделано не природой, а человеком.
– Боже! – пробормотал кок.
Капитан проследил за его взглядом и увидел кроссовку, выглядывающую из-под кучи веток, которые, судя по следам, были срезаны ножом с близлежащих древесных кустарников.
Это была кроссовка Ильи.
Василий Терентьевич спустился вниз и стал отбрасывать в сторону ветки. Скоро под листьями показалась одежда Ильи.
Работая, Седов продолжал боковым зрением наблюдать за коком. У ракетницы, лежащей в кармане капитана, курок не был взведен, поэтому ему приходилось быть крайне осторожным. Кок был значительно моложе Василия Терентьевича, а значит, и более ловким.