– Ничего не знаю. – Ее испуг наводил на определенные мысли.
Я физически чувствовала, как уходят драгоценные минуты, ситуация требовала действия, а я никак не могла растормошить девчонку.
– Ты понимаешь, что тобой заинтересовались крутые пацаны? Собирайся! – Я почти затолкала ее в спальню, нашла сложенную на стуле одежду и вручила ее Светлане, велев одеваться, а сама вышла на кухню позвонить Павлу. Я попросила его после того как мы отъедем, сделать вид, что они следят за нами, а потом отпустить нас и мчаться к дому Петра. Там встать на видном месте перед подъездом, но ничего не предпринимать.
Когда я вернулась к Светлане, она была одета, но стояла посреди спальни и плакала.
– Света, успокойся! – перешла я к уговорам. – Поверь, я обещаю, что помогу Павлу выпутаться из ситуации с минимальными потерями. Только ты должна помочь мне. Ты что-то знаешь и боишься этого? Расскажи, тебе станет легче. Ты боишься тех денег, что появились у Петра? – поняла я. – Ты чувствуешь, что он ввязался в какую-то историю, а он кричит на тебя и ничего не хочет слушать? Он тебя выгнал?
– Вы, правда, можете помочь? – У девушки вдруг прорезался голос, и она посмотрела на меня с такой мольбой, что мне стало ее жалко, и, вместо того чтобы сделать ее своим орудием, я решила действительно помочь, хотя чувствовала, что уже мало что можно сделать. Господи, ну почему бабы такие дуры, когда речь заходит о любви? Как хорошо, что мне это не свойственно.
– Повторяю, чтобы что-нибудь сделать, мне нужно знать все, что случилось. – Я усадила Свету на диван, сама взяла стул и села напротив.
– С четверга он не хочет меня видеть, говорит, что у него теперь начнется новая жизнь, будет много денег, он не станет ни от кого зависеть, начнет свое дело. – Девушка смотрела на меня с такой надеждой, как будто я волшебница.
– Поехали! – обрела я вновь командный тон. – Поговорим с ним и на месте решим, что можно сделать.
Мы вышли из подъезда. Увидев нас, Павел завел мотор своего джипа. Я усадила Светлану на заднее сиденье и велела пристегнуться. Сразу набрала скорость и свернула в первый же переулок. Логонов держался за нами метрах в тридцати. Я подпустила его поближе, потом затормозила и прижалась к обочине. Павел медленно проехал мимо и тоже остановился недалеко от нас.
– Похоже, к нам привязались, ты знаешь здесь какой-нибудь проходной двор, где можно было бы спрятаться? – спросила я Светлану.
– Я сама за рулем не езжу, – ответила та, – не знаю, что можно сделать.
– Жаль, я совсем не знаю Воленск, – пожаловалась я, – ну, ничего, что-нибудь придумаем. В какую сторону нам нужно ехать, чтобы попасть к Петру?
– Прямо, а потом направо.
– Отлично! – сказала я, развернулась и направилась в прямо противоположном направлении.
Джип последовал за нами. Я прибавила скорость и несколько раз свернула на перекрестках, а потом въехала в арку какого-то дома. Логонов проехал мимо. Мы простояли во дворе дома минут десять. Все это время я убеждала Светлану помочь мне разобраться в том, что же натворил Петр. Она обещала сделать все, что сможет. Мы договорились, что она представит меня своей подругой.
– Только не занимайся самодеятельностью, что бы ни случилось, а внимательно смотри на меня и делай то, что я попрошу, – предупредила я девушку.
Светлана согласно кивнула и стала объяснять, куда нужно ехать. Адрес я знала, но, в отличие от Логонова, не представляла, где это. Поэтому я не удивилась, когда, приехав к дому Петра, увидела возле подъезда знакомый джип.
– О, смотри – они уже здесь! – воскликнула я, обращая внимание Светы на знакомую машину.
Если бы можно было побледнеть, она бы так и сделала, но бледнеть было уже некуда. Как бы в обморок не упала!
– Да ладно тебе, не переживай, один раз ведь мы от них ушли, давай шевелись быстрее, – поторопила я спутницу.
* * *
Дверь в квартиру Петра Света открыла своим ключом и стремительно прошла в комнату. Я слегка задержалась в прихожей и заметила на вешалке изящный кожаный плащик и дамские сапожки под ним. Поэтому когда из комнаты до меня донесся возмущенный крик, не удивилась.
Нет, постельной сцены не наблюдалось, но, по-видимому, все к этому шло: и блузка и рубашка уже были сняты и небрежно брошены на пол. Девушка, освободившаяся из объятий Петра, была совсем не похожа на Светлану, застывшую посреди комнаты, и, по-видимому, не собиралась давать спуску появившейся сопернице.
Скандала мне только не хватает! Придется брать инициативу в свои руки.
Я скомандовала по сотовому:
– Павел, быстро ко мне!
А потом не менее решительно произнесла:
– Всем оставаться на своих местах! – А мысленно прокручивала варианты: представиться сотрудником милиции, устроить «бандитскую разборку» или остаться сыщиком Татьяной Ивановой? Достала из-под мышки пистолет, наставила его на Шилова и произнесла:
– Где деньги, которые ты получил с Вязина за джип, который угнал от универсама?
Взгляд Петра метнулся к дивану.
Ничего нового придумать не мог!
Когда Павел вошел в комнату, я попросила его посмотреть, что спрятано в диване. Он поднял подушки и начал доставать пакеты – пыльные и не очень, – стопки газет, старую обувь. Пакеты, на которых почти не было пыли, я попросила развернуть.
– А вот это борсетка Алика! – воскликнул он, доставая из очередного пакета черную сумку, в которой лежали документы Мыльникова и значительная пачка денег. Светлана ойкнула испуганно, а другая девица – завистливо.
– Девушки могут быть свободны, – сказала я, а когда те удивленно посмотрели на меня, спросила: – Или распишетесь в протоколе как свидетели, а может быть, и соучастницы?
Девчата быстренько выскочили из квартиры, причем новая пассия Петра сделала это, одеваясь на ходу.
Я попросила Павла принести мне из кухни табуретку, села, пересчитала деньги – не хватало семи тысяч до той суммы, что назвал автомастер, когда рассказывал, как покупал джип на запчасти, и, все еще не сводя с Петра дула пистолета, спросила:
– Сам все расскажешь или помочь?
– Ты от кого? – спросил Шилов. Глаза его бегали, руки дрожали, он то бледнел, то краснел.
Я поняла, почему Мельников называл его хануриком: маленький, щупленький, излишества уже наложили печать на его лицо. Как Светлана может любить такого? Любовь, говорят, зла... Или это дефицит мужчин сказывается?
– Я сама от себя и еще от тех, кого ты пытался наколоть, – холодно ответила я. – Но мы можем договориться. У тебя есть два варианта. По первому я сдаю тебя милиции, где ты пишешь явку с повинной. И отправляешься в места не столь отдаленные на определенный законом срок. По второму ты мне рассказываешь, где взял джип, который сдал Мельникову, где его настоящий хозяин. Я возвращаю деньги автомастеру. И если он сможет восстановить машину, к тебе претензий нет.