Толбет (появляется на пороге). Киска?! Ты что здесь делаешь?

Ви. Разговариваю.

Толбет. Выйди, подожди в машине. Мне надо на минутку к Джейбу. (Поднимается наверх.)

Ви (медленно встает, берет холст и движется к прилавку).

Понимаете... с тех пор, как я занялась живописью, весь мир кажется мне совсем другим... Я не могу вам объяснить, но вокруг все точно... переменилось...

Вэл. Не объясняйте. Я вас понимаю. Пока вы не начали рисовать, все не имело смысла...

Ви. Что?.. Что не имело смысла?

Вэл. Существование!..

Ви (тихо). Да... Да-да... Существование не имело смысла... (Кладет холст на гитару, лежащую на прилавке, и садится на стул.)

Вэл (встает и подходит к ней).

Вы живете в Двуречном графстве. Жена местного шерифа, — каких только ужасов вы ни нагляделись!

Ви. Ужасов!.. Нагляделась!..

Вэл. На ваших глазах людей забивали насмерть!

Ви. Да!

Вэл. Линчевали!

Ви. Да!

Вэл. Травили сбежавших из тюрьмы собаками, и те рвали их в клочья.

Ви (впервые в жизни ей удалось выразить весь свой ужас).

Собаки! Тюремные собаки!..

Вэл. Да.

Ви. Разрывали беглецов!..

Вэл. Да.

Ви. В клочья! (Привстала было, но, ослабев, снова падает на стул.)

Вэл глядит мимо нее в темную лавку, в его светлых глазах угрюмый огонь.

Вэл (отступает на шаг). Бывает — взрыв ярости, но бывает и ярость без взрыва, сплошная, привычная, ровная... Смерч — не всегда вихрь: порой он движется медленно. Людские сердца точит гнилью, и гниют они медленно, постепенно...

Ви. Откуда вам...

Вэл. Известно? Я это видел. Я это знаю!

Ви. И я видела! И я знаю!

Вэл. Мы с вами видели это представление из первого ряда партера. (Опускается перед ней на корточки и касается ее лежащих на коленях рук; она вздрагивает.) И вот вы стали рисовать не то, что было явью, а то, что вам виделось. Сами не зная зачем, без всякой подготовки — вы стали рисовать, словно сам бог коснулся ваших пальцев. (Медленно и бережно он приподнимает ее руки.) И двумя этими нежными женскими руками вы стали претворять в красоту это мрачное захолустье...

На лестничной площадке появляется Толбет. Молча смотрит вниз.

Да, вы сумели сотворить красоту... (С какой-то странной бережностью подносит ее руки к губам.)

У нее перехватило дыхание.

Толбет. Эй!

Ви вскакивает, тяжело дыша.

(Спускаясь, Вэлу.) Тебе что — делать больше нечего?

Вэл отходит.

(К Ви.) Марш в машину! Я сейчас. (Пристально смотрит на Вэла.)

Ви, спотыкаясь, словно ничего не видя перед собой, направляется к выходу.

(После долгой паузы.) Джейб Торренс просил хорошенько поглядеть на тебя. (Подходит к Вэлу.) Вот я и поглядел! (Короткий кивок. Выходит.)

Лавка сейчас едва освещена.

Вэл берет холст, заходит за прилавок и кладет его на полку.

Взяв гитару, садится на прилавок.

Медленно меркнет свет, обозначая конец картины.

Аккомпанируя себе на гитаре,

Вэл поет «Райские травы».

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

Когда Вэл заканчивает балладу, с лестницы спускается Лейди.

Он встает и включает лампочку под зеленым абажуром.

Вэл. Долгонько вы.

Лейди. Дала ему морфий. Он, должно быть, совсем из ума выжил. Говорит такие ужасные вещи. Сказал, что я желаю его смерти.

Вэл. Вы уверены, что это не так?

Лейди. Я никому не желаю смерти! Это так ужасно — умереть! (Медленно идет к окну справа.)

Вэл берет гитару и направляется к двери.

Вы уходите?

Вэл. Да, я запаздываю.

Лейди. Куда запаздываете? Свидание?

Вэл. Нет...

Лейди. Тогда обождите немного. Сыграйте что-нибудь. У меня совсем нервы развинтились...

Он идет обратно и облокачивается на прилавок.

Едва слышно звучит гитара, сопровождая их разговор.

Какую я сегодня разыграла дуру!..

Вэл. Когда приходил брат той девушки?

Лейди. Да... Как я могла себя так унизить?..

Вэл. Сестрица его сказала, что приехала предостеречь меня. Не пойму — от чего?..

Лейди (садится в кресло для примерки обуви). Боже мой, что я ему наговорила!.. Где была моя гордость?

Каждый из них думает о своем.

Тихо звучит гитара.

Вэл. Последнее время я, бывает, просыпаюсь по ночам от собственного крика... Сердце колотится, и, только взяв гитару, прихожу в себя... Что-то никак не привыкну к вашему городку... Не чувствую себя здесь в безопасности... Но и уезжать неохота... (Резко останавливается.)

За дверью захлебывающийся собачий лай.

Лейди. Собак спустили с цепи. Кто-то удрал из тюрьмы — гонятся...

Вэл. Беги, приятель, беги! Быстрее беги, братишка! Тебе уж не бегать, если догонят! Никогда... (берет гитару под мышку и идет к двери) ...не бегать!..

Собачий лай переходит в свирепое, на одной ноте, рычание.

Взяли!.. (Пауза.) Рвут в клочья!..

Снова пауза.

Рычат собаки. Выстрел. Собаки смолкают.

Он останавливается с рукой, протянутой к двери, кидает взгляд на Лейди и распахивает дверь.

Сумеречную тишину нарушает лишь завывание ветра.

Лейди. Погодите!

Вэл. Да?

Лейди. Где вы устроились?

Вэл. Как «устроился»?

Лейди. Где ночуете?

Вэл. Снимаю комнату в мотеле на шоссе.

Лейди. Вам там нравится?

Вэл. Да.

Лейди. Что именно?

Вэл. Удобная постель, теплая печурка, холодильник, душ.