Маленький капитан начал визжать, когда стол наклонялся, но быстро захлебнулся экскрементами. Он рвался, как только мог, но молодой повстанец держал стол и, когда борьба прекратилась, не поставил его на место. Напротив, женщина прикрутила его к ножке стола, и они оставили О'Брайена головой в параше, памятник человеку, которому лучше было бы не рождаться.

В холле стояла побелевшая Бруни с мертвым лицом, и Джейсон обнял её. Она не стряхнула его руки и прижалась к нему, тихо всхлипывая. Он чуть сжал её, лицо прояснилось, но Джейсон чувствовал, что она дрожит.

— Эй, подожди, — он внезапно остановился. — Здесь есть ещё босс. Блондин по имени Грэмер, он был с О'Брайеном...

— О нем тоже позаботились, — сказала Бруни слегка надломившимся голосом. — Местные его знают — когда кого-нибудь арестуют и пытают, он всегда поблизости.

Они завернули за угол, и Джейсон увидел Грэмера, или что от него осталось. Там были ещё трое, и они не были усыплены, как доктор. Их тела, как и тело Грэмера, были пробиты пулями, и кровь обагрила стены и пол.

— Грэмер начал стрелять, едва мы вошли, — объяснила Бруни. — Я бы предпочла поговорить с ним, особенно потому, что он из Нью-Йорка. Но у нас не было выбора... — её голос дрогнул, но уже не от огорчения. Она быстро забыла казнь О'Брайена. — Другие — О'Брайены мельче калибром.

Джейсон насчитал всего шесть тел, ещё и на выходе. Девять, включая доктора, О'Брайена и Грэмера. Он удивился.

— Значит, целый лагерь управлялся всего восемью и начальником?

Бруни кивнула.

— Да. И для захвата нам потребовалось только четверо. Только доктор заслуживал пощады, и его усыпили.

Она указала на длинноствольный духовой пистолет у Терлея на боку, добавив:

— Остальных убили местные. Все они ублюдки типа О'Брайена, и теперь они все мертвы.

Солнце ударило по глазам прожектором, и Джейсон понял, что значит быть свободным. Вкус и запах воздуха был другим. Они перешли дорогу перед лагерем и углубились в джунгли, пока Бруни рассказывала о захвате.

— Гарнизон был только для охраны пленных, и от местных мы узнали, что охранников немного. И мы пришли и уничтожили их, так же как и все записи, так что правительство будет убеждено, что на гарнизон напали революционеры.

— Что случится, когда найдут О'Брайена?

— Его репутация хорошо известна, как и его причуды. Правительство подумает, что у повстанцев было больше воображения, чем обычно.

— А Грэмер?

— Его убили в перестрелке. Но я бы хотела бы поговорить с ним и забрать в Институт. Мы не знаем, кто он, кроме как из документов: нью-йоркские водительские права и кредитная карточка на имя Максвелла Грэмера из Квинз. Возможно, он был советником синдиката и здешним консультантом.

Они свернули с дороги в густую свисающую растительность и достали мачете для борьбы с лианами и листьями; несколько вопросов продолжали грызть Джейсона, но Бруни остановила его распросы.

— Я все объясню потом, так что побереги дыхание.

Они замолчали, продолжая путь, и когда в растительности появился узкий проход, Бруни очутилась рядом и обвила Джейсона за талию. Он затрепетал от прикосновения и стал мечтать о ночи любви, а они все шли куда-то. Он не знал, куда, но не беспокоился. Пока Бруни с ним, он спустится в ад. Или вырвется из него, что он и делал.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Они шли все утро. С восьми, когда они покинули гарнизон, до полудня, когда солнце жгло спины даже сквозь висящий над ними полог зелени. Когда они упали, чтобы спокойно глотнуть влажного воздуха, Бруни засуетилась, будто боролась за звание Богоматери месяца.

Она несколько раз справилась о самочувствии Джейсона, протягивая ему пилюли. Она впихнула их двоим местным, расположившимся в стороне. Те промямлили "грасиас", проглотили их и молча уставились на дорогу. И когда вернулся Терлей, этот бойскаут-индеец тоже получил пилюлю и порцию расспросов о самочувствии. Тот только пожал плечами, проглотил пилюлю без воды и снова исчез.

Но когда они снова пошли, настроение Бруни изменилось. С сострадания до тихого безразличия и, наконец, неприкрытого гнева. Когда солнце зашло и они остановились на ночь, её лицо застыло грубой маской, готовой расколоться в любой момент.

Все сели, освободившись от рюкзаков и потирая ноющие плечи, Джейсон издал вздох облегчения и лег, полной грудью вдыхая вязкий воздух. Он был совершенно измотан и знал, что не сделал бы больше и шести шагов. Конечно, его могли бы тащить, но он был слишком горд, чтобы повиснуть на Бруни; и он шел, хотя ноги болели и стучало в боку. Лежа на рюкзаке, головой на сцепленных руках, он смотрел, как Бруни бросила свой рядом, подозвала Терлея по маленькому наручному радио и направилась к местной женщине.

Пару секунд между ними шел оживленный диалог, потом женщина закивала, Бруни пожала плечами и слабо улыбнулась, и обе скрылись за кустами.

Джейсон не понимал, что происходит, особенно когда местная почти сразу вернулась, порылась в рюкзаке, что-то достала и растворилась вновь. Джейсон подумал о внезапной перемене в Бруни и её загадочных исчезновениях, и переключился на Терлея, маячившего в наступающей темноте.

Тот выбрал себе место в стороне от всех, и Джейсон гадал, что он видел в глазах Терлея, что обеспокоило его в гарнизоне. Он почти начал разговор в надежде понять, когда вернулась Бруни, такая же злая и колючая.

Лицо её было бледным, губы крепко сжаты. Без единого слова она встала на колени, порылась в рюкзаке, вытащила толстую банку и приказала Джейсону сделать то же.

Он достал в недоумении, что дальше. Бруни сказала, глотая звуки:

— Открой, потянув за кольцо.

Он открыл и уставился на коричневую жидкость дьявольского вида со слабым прогорклым запахом.

— Нашел кнопку на дне? — спросила она и, когда Джейсон кивнул, сказала, — Нажми её быстро, как получится.

Он нажал.

— Не бойся, что будет горячо. Не настолько, чтобы ты не смог держать.

Банка нагревалась, но Джейсон забыл об этом, глядя на кипящую жидкость, чудесный запах которой щекотал ноздри. Запах был похож на и мясной бульон, и на тушенку, и на гуляш, и невозможно было это не попробовать, к тому же Джейсон не помнил, когда в последний раз сносно ел.

— Что за черт? — спросил он, вдыхая запах.

— Это высокопротеинный суп из сои, особо обработанного мяса, жира и других веществ, — монотонно ответила Бруни. — Суточная норма минералов и витаминов для взрослого.

Она отхлебнула, Джейсон сделал то же. На вкус лучше, чем на запах, если это возможно.

Доев, он откинулся и слушал приятное урчание в желудке, благодарящем за еду. Затем он повернулся к Бруни и спросил, что не так.