Лэйни молчала. Ее переполняли противоречивые эмоции. Эван помог ей выбраться из машины и, взяв ее за руку, повел в дом.

— Если он тебе не понравится, мы подыщем что-нибудь другое.

Лэйни немного расслабилась. По крайней мере у нее был путь к отступлению. Она чувствовала, что полюбит этот дом, но считала, что им пока не следует торопиться с переездом. У нее до сих пор были сомнения относительно их брака.

Амелия Лопез, риэлтер, приветствовала ее рукопожатием и улыбкой.

— Сначала я покажу вам кухню. Она оборудована самой современной техникой, но в ней очень уютно.

Лэйни пришлось с ней согласиться. Ей действительно понравилась просторная кухня.

Осмотр остальных помещений прошел на одном дыхании. Дом оказался весьма оригинальным, уютным… и подходящим для молодой семьи.

Эван внимательно выслушивал ее комментарии, лишь изредка вставляя свои замечания. Таким сговорчивым она его редко видела.

Когда осмотр дома закончился, риэлтер вопросительно посмотрела на Эвана.

— Пусть решает моя жена. В первую очередь дом должен нравиться ей.

Лэйни было приятно подобное отношение, но все же она не могла принять такое важное решение в считаные секунды.

— Мне нужно время, чтобы подумать, — сказала она миссис Лопез.

— Разумеется. Но поторопитесь. Вы должны определиться до завтрашнего дня. Такие дома обычно пользуются большим спросом.

Лэйни посмотрела на Эвана. Он казался немного разочарованным.

— Мы сообщим вам свой ответ, — сказал он риэлтеру, когда они вышли на улицу, — сразу же, как только моя жена примет решение. Спасибо, что уделили нам время.

— Всегда к вашим услугам.

Когда они сели в машину, Лэйни оглянулась.

— Этот дом и вправду замечательный.

— Я тоже так считаю, — сказал Эван. — Но, кажется, ты не уверена, что хочешь в нем жить… со мной. — Положив руку ей на бедро, он внимательно посмотрел ей в глаза. — Не спеши с ответом. Я не буду тебя торопить.

Лэйни была очень ему признательна. Иногда Эвану удавалось самым удивительным образом затронуть ее сердце.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Следующим утром Лэйни направилась в кабинет Престона, располагавшийся неподалеку от ее собственного. Бронзовая табличка на двери гласила: «Вице-президент. Финансовый директор», но для нее этот человек значил намного больше. После смерти отца он взял на себя решение всех проблем, и она была ему очень за это признательна. Но после ее свадьбы с Эваном их с Престоном отношения стали немного натянутыми.

Постучав в дверь, она вошла, не дожидаясь ответа. Многолетняя дружба позволяла опускать подобные формальности.

— Привет, — произнесла она, когда Престон поднял на нее глаза.

— Доброе утро, Елена.

От Лэйни не укрылась его напряженность.

— В последнее время нам было некогда поговорить.

— Я был занят. Как обычно.

Лэйни улыбнулась. В «Ройялз» никто не работал больше, чем Престон Мэллой.

— Престон, я хочу, чтобы ты зал, что без тебя я бы не справилась. Ты всегда приходил мне на помощь в трудных жизненных ситуациях и был мне настоящим другом.

Престон вздохнул.

— Я старался.

— У меня не было времени поговорить с тобой о том, что произошло на днях.

— Похоже, ты не доверяешь мне так, как раньше.

В его голосе слышалась обида, и Лэйни почувствовала угрызения совести.

— Прости. В последнее время столько всего произошло.

Взгляд Престона смягчился, и он, поднявшись, приблизился к ней и взял ее за руку.

— Я знаю. Тебе пришлось нелегко.

— На этот раз я пришла к тебе не за сочувствием. Мне бы хотелось кое-что прояснить. Я ценю твою преданность компании, но еще больше дорожу твоей дружбой. Если ты чем-то расстроен, пожалуйста, скажи мне.

Престон улыбнулся, и на одной щеке у него образовалась ямочка.

— Елена, как я могу не расстраиваться? Ты вышла замуж за человека, который, возможно, виновен в смерти твоего отца. Я знаю, ты так поступила из-за ребенка.

Лэйни пристально уставилась на него.

— Откуда ты узнал?

— Твой муж поспешил все мне рассказать.

Лэйни закрыла глаза и мысленно сосчитала до десяти, надеясь, что гнев не погубит теплые чувства, которые она начала испытывать к Эвану.

— Он не имел права ничего тебе говорить. Я хотела сделать это сама.

— И что бы ты мне сказала? — Его тон был спокойным, но Лэйни чувствовала, что Престон с трудом сдерживает ярость. — Что ты безумно влюблена в нашего главного конкурента? Что вы жить не можете друг без друга? Что ваш брак стал настоящей сенсацией? Но я все понял. Я знаю, что он солгал тебе, когда вы встретились, и прибегнул к шантажу, чтобы заставить тебя выйти за него замуж.

— Это не было шантажом, — возразила Елена, защищая Эвана. Одному только богу было известно, почему она это делала. Она все еще злилась на своего мужа за то, что он поставил ее в неловкое положение перед Престоном, чьим мнением она дорожила.

— Он давил на тебя. Я знаю таких, как он, Елена. Тайлер обманул тебя и сделал тебе ребенка.

— Все было совсем не так, Престон, — мягко произнесла Лэйни.

— Ты хочешь сказать, что он не выслеживал тебя специально?

Она и сама много раз задавала себе этот мучительный вопрос.

— Выслеживал, признаю. Я разозлилась на Эвана за то, что он рассказал тебе о моей беременности.

— О, ему это доставило огромное удовольствие.

— Не сомневаюсь. — Лэйни представила себе самодовольное лицо Эвана, сообщающего Престону о том, что она ждет от него ребенка. Иногда Эван выводил ее из себя, и она удивлялась, почему поддалась на его шантаж.

Возможно, ее ребенку было бы лучше без такого отца. Возможно, она доверяла Эвану больше, чем он того заслуживал.

— Мне было неприятно узнать, что мы все подверглись проверке, Елена. Сотрудники, много лет верой и правдой служившие твоему отцу, оскорблены. Коммерческий директор грозит увольнением. Нолан не стал бы прибегать к подобной тактике.

Лэйни закрыла глаза.

— Я знаю. Если бы компании не угрожало разорение, я бы ни за что не согласилась на такие крайние меры.

— Лично я считаю, что никто из людей, работающих в «Ройялз», не причастен к саботажу. Мы с тобой оба знаем, что у наших конкурентов есть шпионы. Мне неприятно тебе об этом говорить, но, похоже, здесь не обошлось без твоего мужа. «Темпест» наш главный конкурент. Ты действительно настолько доверяешь Эвану, что полностью исключаешь его вину?