Старший группы зашел первым и сразу же спросил у кого-то, нам пока не видимого:
– Ну что тут?
– Отказывается от всего, товарищ подполковник, – ответили ему.
Войдя в квартиру следом за майором Здоренко, потому что мальчики догадались нас пропустить, мы увидели, что здесь уже вовсю идет так называемая оперативная работа. Если я ничего не путаю в терминах, конечно. Наверное, майор Здоренко по дороге сюда успел переговорить по телефону со своими коллегами еще раз, и они занялись своим делом до его приезда.
В небольшой квартире сидело, сбившись в кучку, все семейство Федотова, которого мы наконец-то сумели разглядеть. Это был сорокалетний брюнет с пухлым лицом и с прической ежиком. Он жался у стены и стрелял блудливыми глазками по сторонам.
Его жена и дочь лет десяти сидели с ногами на диване и испуганными глазами смотрели на чужих людей, пришедших к ним так поздно.
– Привет… привет… А это со мною… – продолжал здороваться подполковник со своими коллегами, троих из которых я увидела сразу, но, наверное, где-то в квартире были еще.
– Ну что, решил уже признаться или как? – в последний раз спросил подполковник у Федотова, но тот в ответ молча пожал плечами. – Понятно. Что ж… Хозяин – барин.
Он повернулся к нам с Маринкой, кисловато улыбнулся и проговорил с неискренним весельем:
– Набирайтесь впечатлений, литработники. Тут вам будет почти это… как оно… Переделкино. – И тут же обратился уже к Федотову: – Ну что же ты такой неразговорчивый да некомпанейский парень, а?
– А с чего мне быть разговорчивым? – бросил хозяин квартиры и постарался презрительно прищурить глаза, но это у него получилось плохо. Глазенки его забегали еще быстрее, и он на секунду прикрыл их, потом поднял руку и начал тереть глаза пальцами, вполголоса жалуясь на какие-то глазные болезни.
– Ты не запускай болезни-то, – язвительно посочувствовал майор Здоренко, – а то в тюремной больничке окулистов нету. Там от всего лечат либо левомицетином, либо фенолфталеином. Или карцером. Тоже помогает. Шучу, шучу! – вскричал он, видя, что Федотов шарахнулся назад, припал спиной к стене и вроде даже собрался потерять сознание.
Что за малахольные мужики пошли… Не помню, чтобы я хоть раз попробовала потерять сознание от шуточек майора Здоренко. А теперь и вовсе закалилась, даже сама иногда голос повысить рискую.
– Вы издеваетесь! – прошептал Федотов и добавил громче, но абсолютно неубедительно: – Я буду жаловаться!
– Действительно? – переспросил подполковник, перехватывая инициативу у майора Здоренко. – А помимо квартиры у тебя еще есть что-нибудь? Какая-нибудь недвижимость в городе? Личная или арендованная?
– Дача есть в шесть соток, – проворчал Федотов, – два года на ней не был. Надо?
– Не-а. А большой урожай собирал? – майор Здоренко задал этот несущественный вопрос равнодушным голосом и повернулся к своему коллеге-подполковнику: – Я не помню, ты говорил или нет: участкового вызвал?
– Сейчас подойдет.
– Ну, хорошо.
– Я могу узнать, в чем дело? – расхрабрился наконец Федотов. – Что здесь происходит? Вы ворвались ко мне, сказали: «Подожди, скоро объясним». Так когда же наступит это ваше «скоро»?
– Сейчас и наступит, – пообещал подполковник, – так ты не понимаешь, в чем дело?
– Нет. А в чем? И вообще… – Федотов, видимо, расхрабрился окончательно и решил перейти в наступление: – Пришли ночью, говорите загадками! Что это за безобразие такое!
– Да нет никаких загадок, ты что? – майор Здоренко, как опытный игрок, перехватил внимание Федотова и тем самым сбил его поднимающийся воинский пыл. – Мы, можно сказать, новость тебе принесли хорошую. Радостную, я бы сказал. Так вот: твоя машина нашлась!
– Какая машина? – Федотов вдруг потерял голос и удушливо закашлялся.
– «Ауди», какая же еще… Синенькая такая. – Майор Здоренко говорил как бы ласково, а на самом деле просто жутко.
– А она и не терялась! – выпалил Федотов.
Я отошла ближе к дверям, чувствуя себя здесь категорически лишней. Это все Маринка виновата и ее желание съездить на пляж. Не поехали бы на пляж сегодня, я бы давно дома была и сейчас готовилась бы лечь спать.
– Ошибаешься, дорогой ты мой, ошибаешься! – продолжал тем временем майор Здоренко «прессовать» Федотова. – Она еще как терялась! Вот видишь, мы знаем об этом, а ты нет. Угоняли твой транспорт, и задержали мы угонщика около самого кладбища. Знаешь наше старое кладбище? Там еще Чернышевский похоронен. Который книжки писал про сны.
Майор замолчал и полюбовался реакцией от своих слов – Федотов сникал на глазах.
– Да, – с садистским удовольствием продолжил майор. – Ребята с поста ГИБДД постарались. Продиктовать тебе фамилии героев?
Федотов напрасно старался поймать взгляд майора Здоренко, чтобы хоть по глазам угадать то, о чем тот умалчивает. Майор же нарочно опустил голову, вынул пачку сигарет и начал неторопливо вылавливать из нее сигарету. Заданный вопрос, однако, требовал ответа.
– Ну, в общем… – неопределенно промямлил Федотов и не выдержал: – А что с машиной?
– Целая и невредимая, – скромно ответил майор Здоренко. – Мы ее там и оставили, где нашли. Акт составляют ребята, бумажки всякие пишут…
Майор вдруг резко поднял голову и остро взглянул в глаза Федотову. Тот не успел спрятать взгляд, вздрогнул, громко сглотнул слюну и начал облизывать вдруг высохшие губы.
В это время из коридора послышались негромкие голоса и шаги. В комнату вошел пожилой майор. Он был низок ростом, широкоплеч и толстобрюх.
– Здравствуйте, товарищи, – неожиданно высоким голосом сказал он, – старший участковый инспектор Ничипоренко… Разрешите ваши документы, товарищ майор.
Произнеся эти слова, он покраснел, надулся, но настойчиво шагнул к майору Здоренко. Тот был единственным в форме среди всех собравшихся в квартире сотрудников милиции, и желание участкового было закономерно. Правда, сам участковый тут же застеснялся своей просьбы, начав бормотать что-то вроде «время сейчас, сами знаете, какое…». Но, взглянув в поданные ему корочки, быстро-быстро закивал и забормотал уже громче:
– Все в порядке, все в порядке, просто… понимаете ли… вас в лицо я не знаю…
– Все нормально, майор, все очень нормально, – покровительственно сказал майор Здоренко и отвернулся. Было заметно, что, несмотря на заявленную нормальность ситуации, ему не понравилось, что в лицо его не знают.
Незнакомый нам подполковник пожал руку участковому, уже не показывая документов: майор Здоренко своими корочками легализовал всех. Остальные оперативники тоже пожали руку Ничипоренко, и тот, настороженно перебегая глазами по сторонам, спросил:
– Что-то случилось, товарищи?
– Нет вроде, а то я бы знал, – внешне сохраняя полушутливое настроение, сказал майор Здоренко и тут же перешел к делу: – У этого гражданина гараж есть какой-нибудь в округе или еще что-то подобное?