– Мне трудно говорить наверняка, – ответила Стрельникова. – Я почти никого не знаю из этих кладоискателей. К нам домой они не приходили. Слышала только некоторые клички – Батый, Семен, Вампир… Они все зовут друг друга только так. У Бори почему-то была кличка Мешок.

– И все же почему? Не поделили объект?

– Мне трудно судить, – наморщила лоб Мария Николаевна. – Хотя, я думаю, все дело в этой находке. Они хотели, чтобы Борис ее отдал, и пытали его. А потом убили.

Я на минуту задумалась.

– Знаете, мне это представляется маловероятным, – заметила я наконец. – Откуда конкуренты могли узнать о ней? Ведь он рассказал только вам.

– Может быть, кто-то из них был с ним вместе и видел? – не слишком уверенно произнесла Мария Николаевна.

– Но тогда получается вообще странно, – возразила я. – Вместо того, чтобы сразу попытаться завладеть находкой, преступник ждет, пока ее спрячут, а потом начинает выпытывать, где она находится.

– Я не знаю, в чем тут дело, – печально ответила Мария Николаевна. – Но чувствую, что всему этому есть объяснение. Вот я и думала, может быть, вы что-нибудь подскажете?

– Насколько я поняла, эту злосчастную находку вы не передали следователю? – сказала я.

Мария Николаевна упрямо покачала головой.

– Не передала, – заявила она твердо. – Борис сказал, что это наше главное сокровище и его надо беречь как зеницу ока. Не знаю, может, так оно и было. Но теперь я даже не хочу смотреть на эти бумаги.

– Бумаги? – переспросила я. – Это бумаги?

– Да, какие-то старые бумаги. По-моему, даже не по-русски написанные. Не думаю, что, увидев их, следователь станет более рьяно искать преступников. Я же говорю, у них уже есть железная версия, и они от нее вряд ли отступят. Зачем им какая-то макулатура?

– Вряд ли это макулатура, – усомнилась я. – Ведь ваш муж придерживался иного мнения.

– Для меня это макулатура, – сказала Стрельникова. – И для милиции это тоже макулатура. Поэтому я пришла к вам. Вам не нужно отчитываться за раскрываемость, и вы образованная женщина. Вы должны в этом разобраться.

– Попробую, – сказала я. – Но хотелось бы взглянуть на эти бумаги…

– Они здесь, – сказала Мария Николаевна, кладя на стол пакет. – Можете делать с ними, что хотите. Только постарайтесь найти тех зверей, что убили Бориса, ладно?

– Я постараюсь, – не слишком бодро ответила я. – А где вас можно найти?

– Мой адрес – Волгоградская улица, дом 78, квартира 14, – сказала Мария Николаевна. – После шести вечера я всегда дома. Собственно, сегодня я не пошла торговать и буду дома весь день. Мне, сами понимаете, ходить особенно некуда – ни подруг, ни друзей… Да и отвыкла я, по правде сказать. Я привыкла ждать – как жена моряка… – Она опять улыбнулась своей болезненной полуулыбкой и встала.

– Если что – звоните мне домой или на работу! – предупредила я. – Вдруг что-нибудь узнаете или вспомните. Вот номера моих телефонов.

Мария Николаевна с некоторым сомнением взяла листок с цифрами и смущенно сказала:

– Телефона, в общем-то, у нас нет. А на улице пока исправный найдешь… Ну, если что, позвоню, конечно. А вообще я могу и сама к вам зайти – мне нетрудно.

– Смотрите сами, как вам удобнее, – сказала я. – Ну а если мы что-нибудь нароем, вам сообщим в первую очередь. Пока ничего конкретного сказать не могу. Мы это дело обсудим в коллективе и вместе решим, что делать.

– Решайте, – тихо проговорила Мария Николаевна. – Я только на вас надеюсь. Мне очень тяжело будет жить, если убийц не найдут. Это несправедливо и неправильно.

– Да, это будет скверно, – согласилась я. – Но мы попробуем исправить хотя бы несправедливость.

Мария Николаевна ушла – так же незаметно, как и появилась. После ее ухода в кабинет сразу же влетела Маринка, моя секретарша и близкая подруга – существо молодое, симпатичное и чрезвычайно влюбчивое.

– Кто это у тебя тут был? – с ходу спросила она.

– У тебя хотела спросить, – невозмутимо заметила я. – Полчаса уже жду твоего доклада.

– Ну это несправедливо! – возмущенно сказала Маринка. – Я на минуту отвлеклась, а ты уже придираешься!

– И что же тебя отвлекло от прямых служебных обязанностей? – поинтересовалась я.

Маринка оскорбленно поджала губы.

– Ничего себе! – воскликнула она. – Я готовила кофе!

Глава 2

Надо признать, причину Марина назвала весьма уважительную. Дело в том, что именно приготовление кофе было ее исключительным и безусловным талантом. Лучшего кофе я не пробовала больше нигде и никогда. Были у Маринки и другие положительные качества – она имела высшее образование, знала несколько языков, была неглупа, красива, но, на мой взгляд, это было лишь приятным дополнением к ее основному таланту.

– Итак, кофе? – сказала я. – Ну что ж, в таком случае неси его сюда и проси всех ко мне в кабинет!

Это было нашей традицией – обсуждать сложное дело за чашечкой кофе. Маринка понимающе кивнула и исчезла за дверью.

Через минуту она появилась снова – уже с подносом. За ней следом шли другие сотрудники. Другие – это трое мужчин: мой помощник Сергей Иванович Кряжимский, фотограф Виктор и курьер Ромка – я уже упоминала, что коллектив у нас небольшой.

Рассевшись по своим местам, все получили по чашке кофе, и я вкратце обрисовала проблему. По сути дела, я в более сжатом виде назвала те факты, о которых сообщила мне Мария Николаевна.

– По моему глубокому убеждению, – заключила я, – дело заслуживает внимания. Мне хотелось бы услышать, что думает каждый по этому поводу.

Первой высказалась Маринка, упирая в основном на моральную сторону дела.

– Это ужас какой-то! – заявила она, закатывая глаза. – Погибнуть из-за какого-то мусора! Несчастная женщина. Наградил бог таким мужем! Конечно, в ее возрасте уже трудно на что-то рассчитывать, но лично я предпочла бы жить одна, чем маяться с типом, который каждую ночь шляется по развалинам…

– Дорогая Мариночка! – вмешался Кряжимский. – Боюсь, что предложенный тобою аспект несколько далек от основной темы нашего обсуждения. Насколько я понимаю, госпожа Стрельникова не просила нас устраивать ее личную жизнь…

Сергей Иванович отличался той велеречивостью и деликатностью оборотов, которые практически отошли в прошлое. Однако это вовсе не свидетельствовало о его мягкотелости, как порой казалось окружающим, а уж по глубине профессионального опыта с нашим Сергеем Ивановичем вообще мало кто мог сравниться. В коллективе он пользовался непререкаемым авторитетом, поэтому Маринка не стала дальше развивать свою мысль, хотя, судя по всему, это стоило ей некоторых усилий.

– Точно! – поддержал Кряжимского наш юный курьер. – Тут речь идет об убийстве, а ты несешь незнамо что! При чем здесь личная жизнь? И уж конечно, этот кладоискатель погиб не из-за мусора! Ольга Юрьевна, вы уже смотрели бумаги, которые он нашел?