— Ну а при чем же здесь прибор того придурка? — поняв, что картинка все еще не складывается, встряхнул головой Крысолов.
«Хм, я знал, что ты о нем не забудешь. А притом, дорогой Кирилл Валериевич, что прибор этот и есть тот высокочастотный датчик, о котором я только что тебе рассказывал. Тот, который должен был замерять психофизическое состояние всех живых существ и отделять прежнего человека от неочеловека, отсылая все данные «Единому Смотрящему». По негласному соглашению наших государств, они должны были висеть чуть ли не в каждом городе, где численность населения была не меньше ста тысяч. Теперь понимаешь?»
— Так это что же получается — это ты решил буду ли я человеком или мутантом? Выходит, это следуя твоим заключениям, тот урод, то яготинское чудовище полагалось на свой прибор и отстреливало всех людей, на которых твой хренов прибор шкалил?!»
«Да, Кирилл Валериевич, — тихо и как-то грустно согласился мозг ученого. — Но ужаснее всего далеко не это. Ведь чудовище на самом деле не он… — наступила нехорошая пауза, и Крысолов вдруг ощутил, что то, чем она закончится, будет звучать как приговор. И голос закончил: — А ты, Крысолов, ты.
— Что ты такое несешь?.. — проговорил он, едва открывая рот и чувствуя, как в голове появился отвратительный, пустой вой ветра. — Да как ты?..
«Я же говорил — для того, чтобы задать норму для «общего модуса» мы вложили в память «Афта-лайфа» до трех тысяч всяческих образцов физданных на человека. Образцы всех типов, начиная от больных шизофренией стариков и заканчивая вундеркиндами, которые в семь лет могли решать задачи из университетских учебников. Как бы мне не хотелось этого говорить тебе, но вы все, даже те, кто не особо шибок умом, превышаете эти показатели в несколько раз. Вы попросту не развиваете в себе эти способности, не стараетесь изучить себя. Но вместе с тем, кое-что происходит само по себе, и поэтому вы чувствуете больше, вы бегаете быстрее, вы думаете лучше. И то, что вы все еще похожи на прежнего человека — всего лишь визуальный обман. Вы уже начали меняться. Пока что незаметно, пока что только внутри, но процесс этот давно запущен. Скоро вам станет мало обладать всего одной парой глаз и рук, скоро ваша грудная клетка станет для вас тесной… Я знаю, это звучит как бред, но так будет, поверь. Пускай на это уйдут годы, десятилетия, века, но так будет. Потому что вы — новый вид человечества, вы и есть те самые неочеловеки, и именно поэтому взбешенная «Афта-лайф» постоянно охотится на вас, постоянно прорывает ваши заслоны и стремится попасть внутрь вашего «Укрытия». И в прошлый раз, там на берегу озера, ты общался именно с ней».
— Что за бред?! — не замечая того сам, как покрывается его чело мелкой испариной, а рука поневоле снова тянется к пистолету, выкрикнул Крысолов. — Какая грудная клетка?! Какие, нахрен, неочеловеки? Ты, заспиртованное серое вещество, что ты несешь?! Что за хрень ты несешь?!
«Я знал, что твоя реакция будет таковой. Но дай мне еще сказать пару слов, прежде чем ты прострелишь моему несчастному переводчику череп, и возможно я сумею доказать тебе, что прав. — Пауза. — Я ведь не зря рассказал тебе о бункерах «первенцев». Помнишь, я еще намекнул тебе на математику? Так вот, задача здесь не так уж и сложна, считай сам: всего на Украине было четырнадцать бункеров, девять из них несанкционированно вскрыли сами «первенцы», в двух отсутствуют жизненные показатели потому как оказались вскрытыми оружейные сейфы, один сгорел, в другом «первенцы» существуют в какой-то иной форме. Всего, если ты правильно сосчитал, тринадцать. А где же еще один потерялся, Кирилл Валериевич? Ведь о нем я умолчал намеренно. Так как ты считаешь, что с ним? Что с четырнадцатым бункером?»
— Он… — Крысолов сделал вид, что задумался, но ответ так и пер из его горла как взбешенный грузовик из грозящего завалиться тоннеля. — Он… все еще не вскрыт?
«Именно, Кирилл Валериевич! Пять баллов за догадливость! Все еще не вскрыт. И не потому, заметь, что не для кого вскрывать. Да, двадцатилетние запасы пищи давно на исходе, но жизненные показатели нескольких «первенцев» в четырнадцатом бункере все еще остаются в норме. Так вот возникает резонный вопрос: почему? Почему спутник до сих пор не отворил чертову дверь? Ну же, Кирилл Валериевич, ведь это так просто. Хочешь, я тебе сам скажу? Хочешь? — и, не дожидаясь соглашения, тут же продолжил: — Да потому что не пригодна больше эта планета для жизни прежнего человека! Нет ему больше здесь места! Не протянет он тут ни в одном хитреном костюме и недели! Не сможет он дышать тем воздухом, которым дышите вы безо всяких фильтров! Ошиблись ученые, ошиблись! А, может, и умышленно скрыли правду — кто знает? Или, может, им только хотелось верить в чудо, в то, что через двадцать лет все вернется на круги своя, и человек поднимется на свою землю и примется снова по крупицам воссоздавать потерянную цивилизацию. Да вот только не случилось никакого чуда! Обманулись мы все. Никуда все это «добро» не выветрится с этой планеты ни за двести, ни за триста лет! Не вернется человек воссоздавать никакой цивилизации. Так что вы уж не обессудьте, товарищи «первенчики», посидите, будьте добры, еще с добрых полтысячелетия, пока вам откроют. Ну да Бог с ними, с «первенцами», все равно уже не жильцы, давай лучше поговорим о тех, кого ты называешь выжившими. Кстати, позволь спросить, Крысолов, а где твой дозиметр? Почему ты и такие как ты, подымаясь наружу, больше не берут с собой эти щелкающие штуковины, ведь стрелка все еще не вышла из красной зоны? Молчишь. Тогда я сам тебе отвечу — потому что незачем. Обычному человеку и в голову не взбрело бы подняться хотя б до верхнего шлюзового заслона не проверив ауру вокруг себя «гейгером», а вы? А вам это уже не нужно. Вы, выжившие, нормально чувствуете себя при чрезвычайно низком атмосферном давлении, вы спокойно дышите обогащенным азотом воздухом, в котором кислорода осталось не больше чем воды в той реке, вы чувствуете легкую эйфорию возле жестянок на колесах, которые еще до сих пор «фонят»… Или, может, вновь скажешь, что заспиртованное серое вещество несет полную чушь? Тогда оглянись вокруг. Приглядись к своим людям. К себе, в первую очередь. Вспомни, как ты расхаживал голым возле кратеров от взрывов, и подумай что случилось бы с простым человеком, окажись он хотя бы в стокилометровой зоне от того места. Посмотри на еще одного полуобнаженного посланника, который утверждает, что он родом из племен Майя, и задумайся ты, наконец, кто вы есть на самом деле. Кто?!»
— Зачем ты все это мне рассказал? — исподлобья глядя на так и не поменявшего ни мимики, ни позы зомби-байкера, спросил Крысолов. — Чего ты хотел добиться этим? Чтоб я осознал, что безнадежный мутант и добровольно отдался на растерзание собакам? Или мне вернуться в «Укрытие» и заложить там взрывчатку, абы наш неочеловек не продолжал порождать многоруких и многоглазых большеголовых ублюдков?! Ты этого хочешь? Ты этого добивался?
«Это забавно, конечно, но нет. Как я уже говорил, откровенность за откровенность. Я рассказал тебе о себе, но ты не увидел бы всей картины целиком, если бы я не открыл тебе кое-что новое о тебе самом. Теперь ты знаешь, кто ты, и знаешь, кто я. А если ты уже немного подзабыл, то я напомню, что задачей «Брейнцентра» и, собственно, всего «Единого Смотрящего» был не поиск средств для истребления того или иного вида, пускай даже патологически измененного, а накопление информации о нем. Поэтому ты зря считаешь меня убийцей. Я — всего лишь аналитик, а вот мой сводный братец со своей «Афта-лайф»…».