После похода по магазинам Макс чувствовал себя как никогда усталым и подавленным, но посещение пляжа быстро сгладило неприятные впечатления. После купания в уютной мелководной бухточке мальчики под бдительным присмотром взрослых резвились на берегу и строили замок из песка. А вечером в кинотеатре под открытым небом показывали романтическую мелодраму: малыши хихикали и жевали попкорн, Фиби то и дело подносила к глазам носовой платок, а Макс скептически следил за развитием событий, легко предугадывая повороты сюжета. Но в ответ на очередное остроумное замечание он услышал лишь упрек со стороны гордой няни:
— Я не удивлюсь, если завтра выяснится, что в твоих жилах вместо крови течет ледяная вода. Как можно быть таким бесчувственным!
Позже, в номере, у него появилась возможность поразмышлять на эту тему, пока Фиби купала детей перед сном. А потом он вместе с сыновьями слушал сказку.
— Это моя любимая история, — засыпая, пробормотал Джейк.
— И моя тоже, — сонным голосом поддержал брата Джош.
Наблюдая, как девушка заботливо поправляет одеяло и нежно гладит растрепанные шевелюры мальчиков, Макс заметил с улыбкой:
— Ты будешь прекрасной матерью, Фиби.
Однако для нее этот искренний комплимент был как нож в сердце.
— Ты вдруг так побледнела… — забеспокоился он. — Что с тобой?
— Все в порядке, — поспешила ответить она и бодро добавила: — Боже, я ужасно проголодалась! Мальчиков мы накормили, а сами забыли поесть.
— Я заказал столик на террасе: оттуда открывается великолепный вид. Пойдем.
Когда они вышли на свежий воздух, их уже ждал накрытый ужин: жареная семга и морепродукты.
— Ты был прав, решив устроить детям маленький праздник вне дома, — охотно призналась Фиби, поднимая бокал с белым вином. — Извини, что чуть было не лишила всех нас этого удовольствия.
— Ты, правда, так считаешь? — улыбнулся Макс. — По-моему, Джейку и Джошу не очень понравилось ходить по магазинам…
— Ничего удивительного, они вели себя, как и положено энергичным четырехлетним сорванцам. Думаю, как и все мужчины, близнецы никогда не полюбят шопинг. Зато прогулка по пляжу, безусловно, доставила малышам огромное удовольствие. Знаешь, мне так приятно видеть, что твои усилия сблизиться с ними не проходят даром!
— Могу я попросить тебя рассказать еще что-нибудь о своем детстве?
— Хорошо, — вздохнула Фиби, бросив быстрый взгляд на залив. — Мне давно пора распрощаться с прошлым.
— Тогда вперед! Не бойся поделиться со мной сокровенными мыслями.
— Моя мать работала стриптизершей в ночных клубах. Вряд ли тебе известно, что соблазнительная сексуальность требует от танцовщиц немалых жертв, но сейчас не об этом… — Несколько секунд она прислушивалась к игре небольшого оркестра, расположившегося у бассейна, затем продолжила: — Тогда я была еще маленькой, но в памяти остались какие-то запахи, звуки, мужские голоса. Среди ее богатых клиентов был и мой отец, какое-то время охотно содержавший «очаровательную прелестницу». А что случилось потом, ты уже знаешь…
— А может, на самом деле они любили друг друга?
— Спасибо за попытку утешить меня, Макс, но, к сожалению, это не так, — горько усмехнулась Фиби. — Открою тебе страшную тайну: раньше меня звали Тинсель Таунсенд! Ужасное имя, как раз для стриптизерши…
— Для меня ты всегда будешь Фиби Гилберт!
— А в детском доме меня стали звать Фиби Таунсенд. И я мечтала взять себе другую фамилию.
— И как же тебе это удалось?
— Отец помог, выполнив тем самым мое второе условие… И мы тут же разошлись как в море корабли.
— У тебя наверняка были друзья в интернате?
— Увы, только учителя и воспитатели. Они были очень добры ко мне. И я с самого детства знала, кем хочу стать.
— Ты самая отважная женщина из всех, кого я когда-либо встречал! — пылко воскликнул Макс. — И очень хороший человек… Пожалуйста, потанцуй со мной!
— Что? — растерялась Фиби.
— Потанцуй со мной, — повторил он, вставая из-за стола и протягивая ей руку.
Они немного прошлись по террасе и начали танцевать вальс. Макс давно мечтал закружить ее в танце. Сейчас их тела, глаза, губы были так близко, что, двигаясь в едином ритме, Макс и Фиби казались продолжением друг друга.
— У тебя очень хорошо получается, — похвалил он свою партнершу.
— Гены сказываются, — улыбнулась она.
— Ты очень чувственная женщина, — нежно шептал Макс. — И гены матери тут совершенно ни при чем. Зачем же стыдиться собственной сексуальности? Просто прислушайся к царящему в душе покою, представь себе что-нибудь прекрасное…
Его слова одновременно успокаивали и будоражили ее воображение. Продолжая вести ее в танце, он неожиданно прижался к ней всем телом, сорвав с ее дрожащих губ слабый стон. Возможно, это и спровоцировало его на более решительные действия.
–. Ты сводишь меня с ума, дорогая, — хрипло пробормотал Макс, едва их жаркие губы разомкнулись.
В этот момент Фиби вдруг ощутила невероятную свободу: она поняла, что может позволить себе быть кем угодно и поступать так, как считает нужным! Ноги вдруг стали ватными — и она, чтобы не упасть, инстинктивно обняла его за шею.
— Эту пытку я готов терпеть целую вечность, — страстно выдохнул он. — Твое тело удивительно, неповторимо… Ты такая нежная и податливая…
— Я пообещала себе больше никогда не заниматься с тобой любовью, так что давай остановимся, пока еще можем.
— Ну что ты, Фиби, у меня и в мыслях ничего такого не было! Хотя, признаюсь, со мной творится что-то невероятное: я все время — и днем, и ночью — думаю о тебе…
— Красивыми словами меня не проведешь, Макс. Когда мужчина говорит женщине чересчур много комплиментов, он, определенно, хочет затащить ее в постель.
— Нет, все гораздо сложнее, — сконфуженно возразил он. — Мне трудно объяснить, какие именно эмоции переполняют меня сейчас, знаю одно: мои чувства к тебе никак не связаны с сексом. Той памятной ночью ты впервые рассказала мне о себе. И я думал, что наконец-то заслужил твое доверие.
Фиби пришлось отстраниться, испытывая при этом почти физическую боль. Макс облокотился о перила террасы и стал задумчиво глядеть вдаль.
— Надеюсь, ты не станешь отрицать, что наши отношения уже никогда не будут прежними?
— Не стану, — кивнула она. — Но и ты меня пойми: мы с тобой слишком разные, чтобы строить планы на будущее.
— Это не ответ, Фиби. Ты бежишь от реальности, отказываясь признать тот неоспоримый факт, что между нами происходит что-то очень важное. Ты была девственницей, а я — твоим первым мужчиной. Хочешь ты этого или нет, отныне мы навсегда связаны… — Макс нервным движением пригладил волосы. — Черт побери, Фиби! Неужели все, что ты шептала мне той ночью, было ложью?!