— Но есть опасность для нас. Дворец усиленно охраняется. Охрана сначала застрелит незваных гостей и только потом начнет задавать вопросы. Моя неприязнь к убийствам распространяется и на меня самого.
— Что вы, мистер Данилов! Мы не такие уж простачки. Разве я похож на человека, который начнет такую операцию без подробной проработки?
— Уверен, что нет.
— Тогда будьте спокойны — проблем не будет. Чтобы оказать посильную помощь, я и наш шеф, оба будем с вами. Мы не меньше вас дорожим своей жизнью.
— Скажите, у вас тоже были проблемы с полицией?
— Были или нет, но любому не поздоровится, если его поймают со взрывчаткой на территории дворца.
— Совершенно верно, — невесело произнес ван Эффен. — Только вы знаете, что у меня были проблемы с полицией, а я о вас ничего не знаю.
— Это едва ли меняет дело, не так ли?
— Так это или нет, но я, похоже, узнаю об этом, когда уже будет слишком, поздно. Что у вас за бомба?
— Я не знаю, — улыбнулся Ангелли. — Я не эксперт по взрывам. У меня, скорее, организаторский талант. Насколько мне известно, эта бомба весит около трех килограммов и начинена толом.
— А из чего сделаны подвалы?
— Из чего сделаны? Вы имеете в виду стены?
— Что же еще можно иметь в виду?
— Не могу вам сказать.
— Возможно, это не так уж и важно. Я просто пытаюсь прикинуть эффект от взрыва. Если подвал глубокий и имеет…
— Эти подвалы очень глубокие.
— Так. А над ними расположен дворец. Значит, стены подвалов должны выдерживать значительный вес. Я не знаю, как давно могла быть построена интересующая вас часть дворца. Я вообще ничего не знаю о дворце, но полагаю, что стены должны быть очень крепкими. Вряд ли в то время при строительстве использовали армированный бетон. Думаю, что, скорее всего, там тесаный камень, причем значительной толщины. Ваш маленький фейерверк вряд ли причинит таким стенам заметный ущерб. Обитатели дворца ощутят легкое сотрясение. Эта легкая дрожь слегка удивит сотрудников сейсмологической станции, где бы она ни находилась. Что до звукового эффекта, то им можно будет пренебречь.
— Вы в этом уверены? — неожиданно резко спросил Ангелли.
— Если мои предположения верны, то я не вижу причин, почему это могло бы быть иначе. Так что я уверен.
— Не будет громкого взрыва?
— Его не будет слышно в гостиных дворца, не говоря уже о площади перед дворцом.
— Как можно добиться того, чтобы взрыв был слышен не только во дворце?
— Принесите еще толу и дайте мне посмотреть на стены, тогда я вам скажу. Скажите, правильно ли я понял, что вы хотите произвести взрыв в запертом подвале, ключи от которого вы изъяли. Но могут же быть дубликаты?
— Они у нас.
— И взрыв должен произойти, когда вас во дворце не будет? — Ангелли кивнул. — Тогда почему для такой простенькой работы вам понадобился именно я? Вы меня обижаете. Брать деньги за подобную работу просто стыдно. Да любой подросток, который чуть-чуть понимает в физике или в химии, сможет это сделать. Все, что вам нужно, это аккумулятор, старый будильник, обычный гибкий провод, детонатор из гремучей ртути и запал. Это все. Или даже проще — нужен кусок медленно горящего бикфордова шнура. Эксперт по взрывам, то есть я, вам совершенно ни к чему. В сущности, вы пригласили квалифицированного специалиста заниматься пустяками. Это задевает мою профессиональную гордость.
— Мы полагаем, что нам нужен именно профессионал. Взрыв должен быть произведен по радио.
— С этим справится подросток, второй год занимающийся физикой или химией. Разве вы сами не можете это сделать?
— У нас есть серьезные основания поручить это дело эксперту. И это вас не касается.
— У вас есть технические данные устройства для управления взрывом по радио?
— Профессионалу нужна книжка с инструкциями?
— Только любитель может задать профессионалу подобный вопрос. Конечно, мне нужна книжка с инструкциями. Но не инструкции мне в ней нужны. Эти системы не сложны, если вы знаете, как они работают. Проблема в том, что таких систем очень много. Мне нужны не инструкции, а технические данные. Нужно знать, на какое напряжение рассчитано устройство, на какой ток, длину волны, диапазон частот, тип детонатора, принцип механизма переключения, тип защиты и кое-что еще. У вас это есть? Я имею в виду данные?
— Они у нас будут. Сегодня вечером мы принесем их с собой.
— Нет, так не пойдет. Не хочу вас обидеть, мистер Ангелли, но только любитель мог предположить, что я стану разбираться в устройстве на месте. Я должен как следует изучить эти данные до того, как отправлюсь на место. Они мне нужны, по крайней мере, за час до операции.
— Иначе вы не беретесь за дело?
— Я не хочу обижать вас угрозами или шантажом. Я полагаю, что разумный человек понимает разумные требования?
— Конечно. Мы пришлем вам данные сегодня, скажем, в шесть тридцать вечера.
— Чудесно. — Ван Эффен немного помолчал. — Ну-ну! Значит, навели справки?
— Это было нетрудно. Теперь перейдем к деликатному вопросу о вознаграждении, хотя я и обещал, что оно будет щедрым.
— Вы ведь упоминали возможность постоянной работы?
— Да.
— В таком случае будем считать эту работу проверкой, демонстрацией моих возможностей — эффективности, надежности, профессионализма. Если результат вас устроит, тогда и обсудим оплату будущей работы.
— Очень справедливо и благородно. Я чувствую себя неловко, задавая сам следующий деликатный вопрос.
— Мне бы очень не хотелось вас смущать. Позвольте мне самому его изложить.
— Очень великодушно с вашей стороны.
— Это в моем характере. Вы доверили мне важный секрет и ценную информацию, за которую полиция могла бы хорошо заплатить.
Ангелли слегка нахмурился, потом улыбнулся, и ван Эффен понял, что правильно угадал.
— Я не собираюсь передавать вашу информацию в полицию. Причины? Во-первых, я не двурушник. Во-вторых, я не люблю полицию, она не любит меня, и я стараюсь держаться от нее подальше. В-третьих, причина чисто финансовая: я считаю, что, работая с вами постоянно, я за несколько операций заработаю гораздо больше, чем смогу получить, выдав вас властям. В-четвертых, я не хочу до конца моих дней скрываться от возмездия за предательство. Пятая причина самая существенная. Мне кажется, что у вас во дворце есть информаторы, которые тут же уведомят вас о присутствии полиции. А поскольку единственным человеком, который мог вас предать, являюсь я, то вы могли бы счесть более удобным для себя выдать меня полиции, чтобы они со мной разобрались за мои прегрешения в Польше и в Соединенных Штатах. Лично я предпочел бы Соединенные Штаты там, по крайней мере, можно было бы рассчитывать на подобие справедливого суда. Конечно, там меня знают не под именем Данилова, но у американцев есть достаточно подробное описание моей персоны, так что им будет нетрудно меня вычислить — не так уж много людей, скрывающихся от полиции, имеют шрам на лице и поврежденную левую руку. Теперь вы понимаете, мистер Ангелли, почему я так старательно избегаю общения с блюстителями закона?