— И что, против этой Лены серьезные улики? — подбавив в голос ласки и положив на тарелку полковника еще один кусочек курицы, поинтересовалась Лариса.
— Угу, — кивнул, хмурясь, Карташов. — У нее были ключи — могла в любое время туда зайти. Говорит, он занимал у нее баксы. Может, отдавать не хотел, она его и грохнула! Убивают и за меньшее. Пальчиков понаставила — ого-го!
— А поговорить с ней можно? — Пригубив сока, Лариса надкусила оливку и отложила косточку на край тарелки.
— Ларочка, ты всегда лезешь не в свое дело! — беззлобно возмутился разомлевший от женской ласки Карташов.
Котова только улыбнулась и легонько погладила его руку кончиками пальцев. Она знала — теперь полковник никуда не денется, и, пока он ей нужен, она стерпит даже некоторые вольности в обращении. Поэтому Лариса не стала спорить с утверждениями полковника относительно Лены Уруковой, хотя могла бы привести немалое количество доводов в пользу девушки. Например: преступник, если он не полный кретин, не понаставит своих отпечатков пальцев в квартире. К тому же он вряд ли сознается в наличии у него ключей от квартиры жертвы, а после убийства избавится от ненужной связки, да и о мотиве преступления не станет распространяться. Лена же умудрилась нарушить все эти утверждения — и «пропечаталась» на чем только можно, продемонстрировала ментам и ключи от квартиры убитого, и заявила, что он должен ей кучу денег. Нет, так убийцы не поступают. Даже в состоянии аффекта…
Впрочем, Лариса не оправдывала подозреваемую — она слишком мало знала для этого.
— Можем мы поехать прямо сейчас? — полюбопытствовала женщина, допивая свой кофе.
— Ну никуда от тебя не денешься! — заметил полковник с напускной суровостью, тяжело поднимаясь из-за стола.
Лена окинула тоскливым взглядом серую, противно пахнущую и нестерпимо жаркую комнатушку, называемую камерой предварительного содержания, и плюхнулась на жесткую «кровать», едва не взвыв от соприкосновения собственного зада с ее поверхностью.
— Вляпалась, любительница творческих людей! — переполненная яростью на собственную глупость, выпалила девушка. — Улики она искала, понимаете ли, а отпечатки пальцев стереть не додумалась! Идиотка несчастная!
Злость заполняла все естество девушки. Лена понятия не имела, что же теперь делать и каким образом выбираться из этой чертовски сложной ситуации. Против нее и отпечатки пальцев в квартире Алтуфьева, и ключи от его жилища — в сумочке, и долг, о котором она непредусмотрительно сказала прибывшим на место происшествия милиционерам, пытаясь объяснить цель посещения квартиры.
Улик предостаточно, чтобы запрятать Елену Александровну Урукову за решетку, где она будет вынуждена провести ближайшие «от трех до восьми» лет. Даже если срок скостят — ведь Лена еще не привлекалась к уголовной ответственности, — все придется отведать тюремную баланду. Девушка совершенно не желала такого испытания.
Лена от злости шарахнула кулаком по нарам — но добилась только ноющей боли в руке, не улучшившей и без того, мягко говоря, паршивое настроение. Теперь ей поможет только чудо — и пусть оно свершится побыстрее.
— Итак, — привычно начав рассуждать с собой, любимой, вздохнула Лена. — Вопрос первый — кто убил Алтуфьева? Кому мог помешать художник? Впрочем, всем и каждому, — честно ответила себе девушка. — Юрий Николаевич не относился к личностям безобидным. Более того, он был жутким врединой.
Лена наморщила лоб, пытаясь вспомнить все мельчайшие подробности встреч с Алтуфьевым. Он что-то говорил… Да мало ли о чем он говорил, он так любил это делать с поводом и без. В последнее время Лена не так часто заходила к Юрию Николаевичу, а когда беседовала с ним — он редко делился своими личными делами. Да и творческими задумками тоже.
Нахмурив брови, девушка перевела суровый взгляд в потолок. Хорошо, что она сидит в одиночестве — просто не выдержала бы общения. По крайней мере, сейчас.
Но тут решетка лязгнула, открываясь, и в дверном проеме возникла женская фигура. Лена на память никогда не жаловалась, она сразу узнала Ларису, хоть и видела ее лишь однажды — на банкете у Рогачевых. Одиночество, о котором так хорошо подумала Урукова, разбивалось этим неожиданным визитом.
— Здравствуйте, вы ко мне? — с горькой иронией поинтересовалась девушка.
Котова натянуто улыбнулась:
— Да, Лена, я бы хотела с вами поговорить. Моя фамилия Котова, зовут Лариса Викторовна. Вы меня, наверное, не помните — мы встречались у Рогачевых.
— Я вас прекрасно помню. Поговорю я с вами с удовольствием — устала уже от молчания.
Лариса нахмурилась, потом развернулась к Карташову:
— Олег Валерьянович, не могли бы мы с Леной побеседовать где-нибудь в более удобном месте?
Полковник нахмурился, но все же проводил женщин в свой кабинет. После чего, по просьбе Котовой, вышел.
— А кто вы, раз этот тип вас слушается? — удивилась Лена.
— Это неважно. Давайте побеседуем об убийстве Алтуфьева.
— Я Юрия Николаевича не убивала! — пылко заявила Лена, разглядев в сидящей напротив женщине если не друга, то и не противника. И созналась: — Господи, да сама виновата — так глупо попалась!
— Расскажите, пожалуйста, как вы обнаружили труп, — предложила Котова.
Лена подробно пересказала все, что видела, хотя видела она, по сути дела, только мертвого Алтуфьева.
— Я Юрия Николаевича не убивала, — закончила свой рассказ Урукова. — Ну подумайте сами, если бы я его решила убить — стала бы открывать дверь собственными ключами? Или оставлять отпечатки пальцев? Господи! — простонала девушка под конец своей краткой, но содержательной речи.
Лариса улыбнулась сочувственно, закурила и тихо сказала:
— Надеюсь, милиция во всем разберется. И я постараюсь помочь чем смогу. А теперь… Лена, не могли бы вы ответить еще на несколько вопросов?
— Конечно, — с готовностью согласилась девушка. — Спрашивайте, Лариса Викторовна, я постараюсь…
— Вы знаете, что у Рогачевых пропали деньги?
— Ну конечно, мне Динка доложила, — без колебаний откликнулась Лена. — А что такое?
— Кто мог их похитить? У вас не возникло никаких предположений? — осторожно спросила Лариса. Но девушка уловила подозрительный тон собеседницы и выпалила:
— Я не брала деньги, если вы об этом. И шифра от сейфа не знала. Если честно, без понятия, кому понадобилось пойти на такое. А вы случайно не знаете, как долго меня еще здесь продержат?
— К сожалению, не знаю. Лена, давайте обо всем по порядку. Расскажите, когда вы познакомились с Алтуфьевым? Когда и где вы познакомились с Диной Рогачевой? Ходила ли Дина к Алтуфьеву? Вообще меня интересует все, что связано с этими двумя, скажем так, полюсами вашего общения: Алтуфьевым, с одной стороны, и семьей Рогачевых — с другой.
Лена посмотрела на Ларису исподлобья, словно была очень недовольна ее вопросами, помолчала и устало проговорила: