После произведенных им подвигов Крючков просто взял вазу и водрузил ее на мой стол, а сам плотно уселся на стул напротив меня и застыл со своей замечательной улыбкой на губах.
– А можно без вступлений? – пожелала я.
– Конечно, – он поставил локти на стол, подбородком уткнулся в свои ладони. – Что вы делаете сегодня вечером? – на удивление серьезным голосом спросил Крючков.
– Вы хотите, чтобы я позвала охрану? – догадалась я. – Так это делается настолько быстро, что вы и не заметите, как приземлитесь как раз под моим окошком.
Крючков промолчал, продолжая улыбаться.
Я продолжила дальше:
– Скорее всего это ваши знаменитые учредители поставили вопрос ребром и приказали вам добиться любыми средствами расположения вздорной редакторши. Очень рекомендую вам вернуться к ним и сообщить, что вы испытали все доступные и даже недоступные средства, но у вас ничего не получилось. Поверьте, мы сэкономим массу моего времени и ваших нервов. Договорились? До свидания.
Крючков покачал головой и наконец-то соизволил ответить озадаченной им девушке:
– Ольга Юрьевна, я сегодня в первый раз действительно приходил по прямому приказу руководства, но сейчас пришел от себя. Я считаю, мне повезло: я познакомился с вами. И после того, как мы переговорили как деловые противники и не более того, мы же не расстались врагами, верно?
Мне пришлось кивнуть, чтобы подтвердить, что со слухом у меня пока все нормально, а он продолжил, совсем уж заманчиво:
– Все эти часы я только и мечтал о том, чтобы просто поговорить с вами, все равно о чем, лишь бы укрепить наше знакомство…
«Русская литература пришла в упадок, если такой стилист пошло торгует мебелью, а не пишет романы про красивую любовь», – скорбно подумала я. Затем окончательно смалодушничала и, сунув руку в ящик стола, отделила от пачки одну свою визитку и протянула ему.
– Я сегодня хотела отдохнуть, но у меня опять ничего не получится. Еще есть кое-какие дела, домой я вернусь поздно и сразу же лягу спать. Вот такая проза жизни… но если у вас вдруг опять возникнет желание поговорить как-нибудь на недельке, то можете позвонить, я не буду в большой претензии. А сейчас, к сожалению, – я вздохнула, посмотрела на часы и прошептала «ой, уже почти пять часов!», – я уже опоздала и, пока ситуацию еще можно поправить, поспешу. Прошу меня простить, но больше времени не могу вам уделить.
Для подкрепления своих слов я даже привстала. Крючков тоже вскочил на ноги, а я села обратно в кресло и улыбнулась.
– Так, значит, вы позвоните, – мило промурлыкала я, – договорились?
– Обязательно, – с нажимом ответил Крючков.
Я кивнула ему напоследок, и он ушел.
Почти сразу, как только за ним закрылась дверь, она отворилась снова, и вошла Маринка.
– Что там у него было в пакете, бомба? – спросила она громким шепотом и, увидев розы, добавила еще громче: – Ух ты!
– Может, и бомба, – небрежно ответила я, – но он утверждает, что это его сердце.
С этими словами я опустила голову и сделала вид, будто что-то ищу в ящике стола. Я нарочно не поднимала глаз и незаметно усмехнулась, услышав за «ух ты!» возглас: «Ничего себе, а где камыш?!»
Но бушевала Маринка недолго.
– Рассказывай, – потребовала она, усаживаясь напротив и пронзая меня всепонимающим взглядом.
Я умышленно дала глубокую паузу и скромно ответила:
– Да что говорить-то… Он просто объявил, что жить без меня не может… Но как он жил до этого, объяснять не стал… Ты не думаешь, что это странновато?
– Боже мой! Боже мой! В кои-то веки тебе повезло, как не знаю кому, а ты еще и юморишь! Да ты только посмотри, какой мужчина! Высокий, приличный! В костюме! А должность-то какая!
Маринка, сдерживая дыхание, помолчала и вдруг выдала мне:
– Тебе уже давно пора замуж, подруга.
Увидев мою адекватную реакцию на эту ахинею, Маринка взяла со стола пачку моих сигарет, выбила себе одну и значительно кивнула головой:
– Да, да, и не смотри на меня так. Я устрою твою непутевую личную жизнь.
Маринка долго еще рассусоливала на эту благодатную тему, но слушала я ее невнимательно.
Рабочий день закончился, и ко мне в кабинет вошла вся моя команда.
– Кажется, вы сегодня ждете гостей, Ольга Юрьевна, – заявил Кряжимский, доставая из кармана брюк платочек и вытирая им очки.
– Мы поедем к Ольге, Сергей Иванович, с Виктором, – сказала Маринка.
Сергей Иванович вздохнул с облегчением и пожал плечами:
– Ну что ж, Ольга Юрьевна, если вы больше не желаете вечерами ходить со мною под руку, поделать я уже ничего не могу.
Мы вышли из здания редакции все вместе, а потом наши пути разошлись. Сергей Иванович с Ромкой направились в одну сторону, а мы с Маринкой и Виктором сели в мою «Ладу» и поехали ко мне домой. Как всегда, если я ехала с Виктором, он был за рулем.
Мы с Маринкой устроились сзади, и она продолжала меня изводить своими брачными мечтами на мой счет.
Неожиданно в моей «Ладе» что-то застучало, загремело, и Виктор, шевельнув губами, что у него означало ругательство, свернул к тротуару и остановился.
Пока он занимался нудными мужскими делами, то ходя вокруг машины, то заглядывая под нее, Маринка продолжала петь свою нескончаемую песню, отнюдь не по заявкам радиослушателей. Чтобы вернуть ее в наше скучное измерение, я, хитро сощурившись, поинтересовалась:
– А как у тебя с Кириллом? Что-то я давно про этого Ромео ничего не слыхала. Целых два дня прошло. Считай, что вечность, да?
Ничего конкретного ответить мне Маринка не могла, поэтому предпочла просто надуться. За свой ум я была вознаграждена наступившей в салоне «Лады» тишиной.
Хлопнув дверцей, сел Виктор, завел машину и стал выруливать на проезжую часть.
– Ну как? – спросила я его.
– Ремонт, – кратко ответил Виктор, что должно было означать: «Самостоятельно исправить поломку не представляется возможным, поэтому придется сдать мою непокладистую старушку в надежные и специализированные руки мастеров автосервиса. Причем желательно прямо сейчас».
Я кивнула головой, ни в малейшей степени не подвергая сомнению слова Виктора.
Автомастерскую мы нашли невдалеке от этого же места, где была обнаружена неисправность, после чего встал вопрос о дальнейшем пути следования. Переглянувшись с Маринкой, мы круто завернули в маленькое кафе и очень приятно приземлились там.
Играла негромкая музыка. Маринка, оставив раздражающую меня тему, избрала новую. Два часа подряд я вынуждена была слушать все, что она успела вычитать за последнее время про шарпеев. Тема была не очень интересной, но получше, чем брачный бред под дружеским кетчупом.